:: Читать - Оглавление - Книга "Скрытые долины" - Бакулин Алексей Анатольевич - Страница 26 - ЛитЛайф - книги читать онлайн

Изменить стиль страницы

ГЛАГОЛ ТРИДЦАТЫЙ. ПРОРОЧЕСТВО СУРЫ

Сура поёт:

— Тучи на небе, тучи на небе,

Печально утро и скучен день.

Но ветер серебряный набежит,

Пролетит сквозь низкие тучи,

Сонную хмарь разворошит,

Выкатит в чистые небеса

Колесо золотое солнца.

Это не солнышко в небесах,

Это Яр золотокожий,

Сияет лицо его ярче полудня,

Больно мне смотреть на внука!..

Яр поёт:

— Бабушка, бабушка, расскажи,

Зачем появился я на свет, —

На диком острове в море холодном,

Среди камней и сырого песка?

Бабушка, бабушка, расскажи,

Кем я стану среди людей,

Или достался мне в удел

Лишь дикий остров в море холодном?

Бабушка, бабушка, расскажи,

Как мне прославиться среди людей?

Не лучше ль безвестным жизнь прожить

На диком острове в море холодном?

Сура поёт:

— Не даром Суру зовут премудрой:

Знаю, что было, знаю, что будет;

Поди ко мне, пресветлый внук,

Склонись головой на грудь мою.

Вижу много светлых лет,

Вижу, как люди тебя почитают,

Вижу много женской любви,

Вижу мужей, преклонивших колена.

Но о прочем не спрашивай, Яр, —

Больше знать тебе не к чему.

Яр поёт:

— Нет, говори, говори ещё!

Всё хочу знать, что знаешь ты!

Сура поёт:

— Поди ко мне, пресветлый внук,

Склонись головою на грудь мою.

Вижу разум в острых глазах,

Слышу хитрость в сладких речах,

Чую силу твоей души:

Сможешь будущее прозревать!

Но о прочем не спрашивай, Яр, —

Больше знать тебе не к чему.

Яр поёт:

— Нет, говори, говори ещё!

Всё хочу знать, что знаешь ты!

Сура поёт:

— Поди ко мне, пресветлый внук,

Склонись головою на грудь мою.

Вижу страшный натянутый лук,

Вижу — стрелы летят дождём,

Вижу кровь на твоих руках,

Вижу — народы лежат пред тобою.

Но о прочем не спрашивай, Яр, —

Больше знать тебе не к чему.

Яр поёт:

— Нет, говори, говори ещё!

Всё хочу знать, что знаешь ты!

Сура поёт:

— Поди ко мне, пресветлый внук,

Склонись головою на грудь мою.

Вижу предательство, вижу позор,

Вижу отчаянье необоримое,

Бесплодные поиски, долгую старость,

Злую смерть, ледяное бессмертие.

На этом кончаю речи свои,

О большем я тебе не скажу.

Ягга поёт:

— Бабушка, бабушка, тебе много лет,

А ты прекрасна, как утренний луч.

Взгляни на Яггу: она молода,

Но страшнее старухи седой!..

Сура поёт:

— Твоя красота от тебя не уйдёт, —

Лишь терпения наберись:

Солнце утреннее взойдёт, —

Дева розою расцветёт.

Лишь терпения наберись,

Лишь укроти своё злое сердце,

Гнев угаси, зависть уйми,

Не подражай свирепой львице.

Мудрость жены — в её любви,

Сила жены — в её терпенье,

Право жены — в её доброте,

Помни об этом, Ягга моя!

Лук свой меткий брату отдай,

Ярость бурную львам отдай,

Зависть чёрную в море брось, —

Тогда затмишь красотою Луну!

Ягга поёт:

— Никогда, никогда

Лук не отдам!

Никогда, никогда

Не заброшу охоту!

Лук со мной —

И сила со мной!

Как проживу,

Не видя крови?

Ночью Луна встаёт в крови,

Утром Луна умывается кровью, —

Лук мой чёрный!

Стрелы кремнёвые!

Свежею кровью

Насытьте Яггу!

Много в мире

Красивых дев, —

Не желаю

Тягаться с ними!

Со мною лук,

Стрелы со мною, —

Есть ли равная

Мне на земле?

Буду ужасом

Диких чащ,

Буду хищницей

Горных пещер,

Буду безмужней

До самой смерти!

Безмужье девы —

Страшная сила.

Сила желанней

Робкой красы!

Сура поёт:

— Тучи на небе, тучи на небе,

Не выйдет солнце, тьма не рассеется…

Внуки любимые, Ягга и Яр, —

Я вам говорила, а вы не слушали.

Яр любимый, подобный солнцу,

Ярая Ягга, луна в ночи,

Вот вам моё благословение:

На неверных ночных дорогах,

На крутых, высоких обрывах,

Над бездной водной, над хлябью морскою,

Буду вам покров и защита.

Но в сердце ваше вступать не буду,

В душу вашу не загляну, —

Сами сердца свои укрощайте,

Сами души свои очищайте,

Луною и Солнцем светите людям,

Не жгите людей лучами злобы.

* * *

Было 11 часов утра, когда я вернулся в отцовскую квартиру. В квартире стоял страшный беспорядок: повсюду валялись новосёловские шмотки, кухня ломилась от грязной посуды, в ванне плавало несколько пар замоченных носков, исходящих в чистой воде жирным бурым сиропом. Сам Новосёлов спал на моём диванчике и громко, мерно сопел в подушку. Я остановился над ним в глубокой задумчивости. Как там отец говорил? «Полюбить своего неназванного злодея»? А меня, честно говоря, чем дольше я на этого злодея смотрел, тем сильнее тошнило. Но с другой стороны, чем сильнее тошнило, тем громче делался голос противоречия: «А ты, мол, возьми и полюби именно такого!» Я плюнул (по-настоящему) от возмущения, топнул ногой и Ньюкантри проснулся.

Предыдущая страница

Следующая страница

ЛитЛайф

Жанры

Авторы

Книги

Серии

Форум