Примечательно также судебное преследование датского инженера Петера Морха на основании «Акта об экономическом шпионаже», который признал вину в превышении разрешённого ему доступа к компьютерным системам фирмы «Cisco». Суд признал его виновным в уголовном преступлении и приговорил к штрафу в 100 долларов и трем годам пробации124.
В то время как ФБР держало на контроле эту проблему внутри страны, ЦРУ атаковало ее в международном масштабе. Первый выстрел Гейтса был дезинформацией. Гейтс клялся, что США «не занимаются, не должны были и не будут заниматься промышленным шпионажем». Масштабы этого обмана стали очевидны только в 1999 году, когда был опубликован доклад экспертной группы STOA (Scientific Technology Opinion Assessment – оценка мнений по научно-технологическим вопросам) Европарламента о системе шпионажа США «ECHELON». Первые признаки обманчивости его слов прожились еще в 1994 году в сообщениях о том, что ЦРУ уже начало тайную деятельность, направленную на то, чтобы помочь нездоровой автомобильной промышленности США. Директор ЦРУ Р. Джеймс Вулси подчёркивал, что «ЦРУ не занимается коммерческой шпионской деятельностью», и высказал мнение, чтобы добавить логическое обоснование своей принципиальной позиции, что «избрание иностранных компаний в качестве целей и предоставление информации американским компаниям обременено юридическими и внешнеполитическими осложнениями».
Однако стало известно, что, например, в 1994 году французская компания «Thomson CSF» потеряла контракт на 1,3 миллиарда долларов с американской компанией «Raytheon» после того, как АНБ перехватило телефонные разговоры компании «Thomson CSF» и передало эту информацию компании «Raytheon». Когда проект контракта поступил в компанию «Raytheon», Министерство торговли объявило, что оно «очень упорно трудилось в том же направлении, поддерживая промышленность США».
30
Четверг, 10 марта 2005 года
Предложение сделано
– Текст двухстороннего соглашения лежит у нас на столе, – объяснил Марк. – Вы можете признать себя виновным в том, что сделали ложное заявление, и будете дома, вероятно, через неделю после отбытия срока заключения.
Какую-то сделку пришлось бы всё равно заключить, так что я не отклонял это наотрез, но был возмущён тем, что американская юстиция хотела, чтобы я согласился с обвинением в уголовном преступлении. Я сказал Марку, что должен подумать об этом предложении и обсудить его со своей семьёй.
Выбор был между согласием на то, чтобы быть признанным виновным в качестве уголовного преступника, со всеми вытекающими последствиями для моего доброго имени и карьеры, и борьбой за выигрыш дела при рассмотрении в суде. Судебные издержки по ведению дела составили бы от 200000 до 400000 долларов, плюс расходы на жизнь в США и на содержание моей семьи во время ожидания слушания дела в суде, которое могло занять три года.
Шансы на выигрыш дела в суде против ФБР были, по мнению Марка, очень маленькие, и даже если я выиграю дело, возмещения издержек не будет – правительство США не оплачивает издержки или компенсацию, если проигрывает судебное дело.
Я понял, почему файл доказательств прибыл лишь три дня назад, а не раньше. Судья Хиллмен говорил, что обзорное слушание будет проведено 10 марта. Тактика Занидеса заключалась в том, чтобы задерживать файл и тем самым дать мне как можно меньше времени на то, чтобы рассмотреть его предложение – либо согласиться, либо рисковать быть обвинённым в чём-то более серьёзном.
Я позвонил моей семье.
– Быстрее пошли на х… эту сумасшедшую страну, – сказала одна сестра (которая обычно была очень вежлива). – Прими предложенную сделку.
Большинство членов моей семьи согласилось с этим, но в связи с соглашением возникала большая проблема – моя компания будет включена в список запрещённых в США. Это означало бы, что согласно американскому закону компании США не смогут вести с нами бизнес, а европейские компании будут делать это очень неохотно. В действительности это ликвидировало бы мой бизнес.
Обдумывая это всю ночь и консультируясь со своим братом, я вернулся с предложением, что мог бы рассмотреть условия сделки, если правительство США даст гарантии, что деятельность моей компании не будет запрещена. Занидес ответил, что он не может гарантировать это, но будет «делать всё, что сможет, после того, как сделка будет подписана». Я не поверил в то, что Занидес будет помогать нам.
Я сказал Харрису, что мы готовы бороться. Одно из действий, которое мы хотели бы совершить, как я разъяснил, это вызвать в суд президентов нескольких крупных американских компаний, специализирующихся на производстве электронной аппаратуры, которые производили такие продукты с 256 QAM, как модемы и декодеры для цифрового телевидения. Тогда Занидес должен будет разъяснить им, что они сталкиваются с угрозой получить миллионы лет тюремного заключения, по десять лет за каждое устройство, экспортированное без лицензии. Ведь, согласно обвинению, сверхсекретное Агентство национальной безопасности считало названные продукты устройствами военного назначения.
Занидес отступил. Он не подал обвинительное заключение в суд и согласился на дополнительную отсрочку. Сегодня судья Хиллмен назначил слушание на 28 марта. Я знал, что Занидес будет выжидать до последней минуты, чтобы сделать своё следующее предложение.
31
Пятница, 18 марта 2005 года
Демодулятор
Из дневника
Вчера был праздник национального святого Ирландии. Завтра состоится парад в честь Дня святого Патрика в Нью-Йорке. Президент Джордж У. Буш будет присутствовать, так же как наш премьер-министр Берти Ахерн.
В прошлый понедельник я получил весточку. «Её мужчина будет встречаться с Бушем в субботу. Есть ли что-нибудь такое, что он может сделать для Вас?» Это было зашифрованное сообщение от лица, близкого к бывшей любовнице Берти. «Мы можем подтолкнуть влиятельного человека, чтобы он сделал что-нибудь, если Вам нужно».
Бывшей любовницей Берти была Селия Ларкин, и в тот период времени, когда они были вместе, она сопровождала его во многих официальных визитах в США. Она часто фотографировалась с первой леди, женой Буша, и её в шутку стали называть первой любовницей.
Однако моя тактика состояла в том, чтобы создавать как можно меньше шумихи, избежать публичности, чтобы минимизировать интерес средств массовой информации к моему делу. Я с благодарностью отклонил сделанное мне предложение.
Ещё один вопрос не давал мне покоя с самого начала. Государственный департамент США в 1996 году передал Борису Ельцину демодулятор «AST» «Модель 945». Это исторический факт, заслуживающий письменной фиксации, поскольку он показывает, как я неумышленно впутался в уведённую в тень, но зловещую реальную политику последствий «холодной войны».
К концу 1992 года российская общественная поддержка политики Ельцина была исчерпана. 24 февраля 1993 года уличная демонстрация ветеранов и пенсионеров объявила Ельцина «агентом Америки»125. 12 марта парламентское голосование преобладающим большинством голосов отменило особые полномочия, предоставленные Ельцину в минувшем декабре. На следующий день Съезд народных депутатов своей резолюцией выступил против курса «шоковой терапии»126. Кризис углубился, когда 20 марта Ельцин реализовал полномочия, которые парламент отменил за восемь дней до этого. Через три дня Конституционный суд принял 10 голосами против 3 постановление о том, что Ельцин нарушил девять положений Конституции.
По мере того как кризис углублялся, западная пресса становилась всё более резкой в осуждении российского парламента и в своей поддержке Ельцина. Международный валютный фонд раскритиковал законопроект о бюджете, рассматривавшийся в то время российским парламентом, на том основании, что бюджетный дефицит превышал потолок, который рекомендовал МВФ. Законопроект о бюджете имел широкую поддержку в парламенте. 19 сентября МВФ объявил, что он задерживает на неопределённый срок выплату займа в 1,5 миллиарда долларов, о котором ранее было достигнуто соглашение с Россией. Всемирный банк также объявил о задержке выплаты займа в 600 миллионов долларов, о котором уже было достигнуто соглашение.