Приближался Великий праздник.

В этот день эпонимы и другие жрецы, съехавшиеся со всей страны, снова будут избирать мукарибов. Саддаму необходимо что-то сделать, чтобы его слава затмила всех остальных жрецов и ни у кого не возникло ни малейшего сомнения, что он, мукариб Саддам, достоин звания строителя! Не самим ли богом Атаром послан ему этот чужеземный раб, который может помочь осуществить его замысел? И тогда Саддам станет мукарибом мукарибов! Будет властвовать, пока бьется его сердце…

— Так чего же хочет мукариб Саддам? — еще больше заинтересовался Айстис.

— Он хочет, чтобы я разукрасил для него Святой Круг…

— А что это такое?

Сабон пересказал свой разговор с Саддамом. Белый старик объяснил греку:

«Видишь Солнце? Это не бог! Оно слишком своенравно, горячо и зло! Оно мешает работать! Его палящие лучи сжигают всю зелень, которой и так слишком мало у нас. Поэтому мы преклоняемся перед богом Атаром, отцом Солнца. Он умен, таинствен, постоянно меняется, как плод, сам себя порождающий и выращивающий. Он учит людей, как измерять время, устанавливать день, месяц и год. Тот, кто умеет с ним разговаривать, узнает, что было и что будет… Днем он спит, накапливает силу. Когда стемнеет, бог Атар покажется людям в виде луны, а раз в год засветится, как звезда, которая в тех краях, откуда ты прибыл, именуется Венерой. Когда она поднимается вон на то место в небе, все собираются в храм и преклоняются перед богом Атаром. Недаром храм назван храмом Звезды…

Бог Атар-звезда, — рассказывал Саддам, — наведывается к людям лишь один раз в году. Нам необходимо знать в точности, когда он проявит к нам свою милость. Поэтому мы следим за тем, как путешествует солнце. В течение года оно совершает круг, останавливаясь двенадцать раз. При каждой остановке оно гостит у одной из двенадцати звезд. Эти звезды обладают своими знаками: Овна, Льва, Скорпиона и других. Каждую остановку знаменует собой одна из этих двенадцати святых колонн. — Саддам указал на колоннаду храма. — Бог Атар нас посетит, когда солнце придет к Раку. Вот и задание тебе, раб! Ты должен каждую колонну украсить ее знаком, чтобы все правоверные знали, где и когда гостит солнце, когда ждать бога Атара…»

— А как мы их будем украшать? — спросил Айстис.

— Саддам показал мне карту древних времен, на которой изображены фигуры Святого Круга[108]. Он хочет, чтобы мы высекли эти фигуры из камня и установили на вершине каждой колонны…

Рабы, под руководством Сабона, взялись за дело. Он ваял модель фигуры из глины, а затем показывал рабам, как ее высекают из камня. Айстис занялся знаком Девы.

Сабон ежедневно обходил рабов-каменотесов, показывая им, что и как необходимо исправить. Однажды он подольше задержался около Айстиса.

— Ты высекаешь совсем не то, что я тебе велел!.. Твоя дева не из наших краев… Не о ней ли ты постоянно думаешь? Не она ли тебя дожидается?

— Она, мастер…

Сабон ничего не сказал. На следующий день он снова подошел к Айстису и окинул взором скульптуру.

— Очень грустна твоя дева… Тебе нужно отвлечься! Не принесешь ли ты из долины белой краски?

— Кто меня выпустит, мастер? — не веря в такое счастье, спросил Айстис.

— Возьми эту белую пластинку и ступай. Саддам дал ее мне, но стража и тебя пропустит… Только долго не задерживайся!

Схватив сделанную из белого песчаника пластинку, на которой был вырезан знак Луны, Айстис бросился к воротам.

Вот и мастерская краски. Показав мастеру, что требуется, он тут же получил кувшин белил. Но обратно в храм Айстис не стал торопиться. Он пошел по широкой пыльной дороге, по которой несколько мужчин, закутав головы в пестрые покрывала, гнали стадо коз. Женщины, целиком закутанные в синие покрывала, несли на голове в желтых кувшинах воду от колодца. Они шли, переговариваясь между собой, и даже не придерживали кувшин руками. В пыли играли дети.

Айстису очень хотелось зайти на постоялый двор, куда их в свое время согнали, отделив от каравана. Там, в одной из множества маленьких лавчонок, он заметил украшения, которые показались ему знакомыми. Не ошибся ли он?

Не долго думая, Айстис повернул в тот двор. Как и в день их прибытия, там было полным-полно народу. Не обращая внимания на шум и гам, юноша пробрался к расстеленным вдоль стены полотнам, на которых был разложен разнообразный товар. Среди других предметов сверкали золотые цепочки, серебряные обручи, переливались драгоценные камни.

Вот и он! Айстис склонился над крупным желтоватым камнем, который, казалось, излучал покой. Он не ошибся! Янтарь! Как он оказался в такой дали?

— Ваха? — спросил Айстис, по-своему произнося слово, которое на местном наречии обозначало: «Что это?» Это было одно из нескольких слов, которые он успел запомнить.

Продавец приветливо улыбнулся, поклонился до земли и ответил:

— Кахруба.

Он говорил еще что-то, приглашал внутрь лавочки, однако, поклонившись по местному обычаю, Айстис удалился.

«Какая это кахруба? — рассуждал он сам с собой. — Самый настоящий янтарь!»

Вернувшись в храм, он тут же подбежал к Сабону:

— Что значит «кахруба»?

— Кахруба? — переспросил Сабон и задумался. — Кахруба… А, электрон! По-арабски это значит: «камень, который хватает солому». Потри соломой этот камень, и солома прилипнет к нему! Странный камень… Арабы покупают его в Газе у купцов-римлян. Дорогой камень. Украшения из кахрубы очень любят женщины. Говорят, будто этот камень успокаивает, лечит от всех болезней.

— У меня было несколько кусков этого камня… В мешочке, который они у меня отняли…

— Неужели? — Сабон подумал и добавил: — Наши вещи лежат в подвале башни Саддама. Я постараюсь раздобыть твой мешочек… Он тебе очень нужен?

— Вы еще спрашиваете!

Айстис удивился, что с приближением Великого праздника в храм все чаще пригоняли девушек. Они с шумом появлялись в больших воротах и сразу же пропадали в одном из многих дворов мукариба.

Про девушек Айстис спросил у старшего надзирателя по имени Вадил. Сабон рассказал, что Вадил происходил из небогатой семьи, но пробился благодаря своему таланту каменотеса. Он внимательно следил, как работает Сабон, учась у него, и благоволил к нему, а заодно и к Айстису, которого старый грек выделял среди других.

— Тсс… — Вадил приложил палец к губам. — Старик меня казнит, если узнает, что я разгласил тайну храма! Девушек, которых ты видел, пожертвовали храму богатые люди этого края. Там, во внутреннем дворе, куда имеет право входить лишь жрец и его близкие, они живут в ожидании Великого праздника. Поэтому этих девушек называют Банат эль-Адос — Дочерями стариков. Большинство их привезли из Газы, с рынка рабов…

— А что они делают в Великий праздник?

— У нас спокон веков принято раз в год приносить благодарность богу Атару за успешную торговлю, путешествия, урожай, выращенный нами с его помощью. По этому поводу самые старые и высокопоставленные мужчины собираются в храме Звезды и на протяжении всего того времени, пока Атар светит наиболее ярко, благодарят его. Участникам праздника прислуживают Дочери стариков. Они подают вино, танцуют, помогают мужчинам веселиться…

Показался мукариб. Вадил умолк.

Айстис, пожалуй, забыл бы о Дочерях стариков, если бы не случай, который его потряс. Как-то снова пригнали девушек. В этот момент он как раз оказался, во дворе. Стражники стали кричать, чтобы он удалился. Но и этих нескольких мгновений Айстису хватило, чтобы среди пригнанных девушек узнать Оливию!

Да, это была Оливия, рабыня Номеды, спасшая Айстиса, когда тот, раненный разбойниками, лежал в саду.

— Оливия! — крикнул он, желая убедиться, что не ошибся.

Девушка вздрогнула и обернулась, пытаясь разглядеть, кто ее зовет.

Поговорить не удалось. Стражники погнали девушек во внутренний двор…

Бедняжка Оливия! Как она сюда попала? Что случилось? Айстис не находил себе места, строя всякие планы, как повидаться с девушкой. Понимая, что в одиночку он ничего не сумеет сделать, Айстис обратился к Вадилу.