Банкет всё же состоялся. Дворец бракосочетаний был арендован только для одной пары! Выйдя из комнаты, где только что расписались в документах, подтверждающих качественно новый статус в обществе, Нина Петровна, привыкшая к сюрпризам, обомлела.

Только что пустой зал оказался заставленным столами, полностью сервированными к торжественному моменту. У дальней стены расположился оркестр. Музыканты отыграли положенный марш Мендельсона и перешли на мазурку.

Люди, одетые по моде последних дней, начали танцевать мазурку. Пары двигались вполне прилично для нашего времени, если учесть, что танец присутствующим известен только по романам девятнадцатого века! Увлечённая танцем, Нина Петровна успевала разглядеть присутствующих. Это здесь, на её свадьбе, присутствуют личности, известные многим только по телеэкрану! Мэры, губернаторы, люди из свиты президента.

– Интересно, Сам будет? – спросила Нина Петровна у жениха.

– Занят, но обещал заглянуть, – сказал Волконский, пожав плечами.

Президент был немногословен. Он поочерёдно расцеловал новоявленных супругов, выпил штрафной штоф и попрощался. У выхода он пригрозил пальцем жениху.

– Александр Андреевич! Отдыхая, не забывай о нас!

– Что вы, как можно?! – подала голос Нина Петровна, приступая к обязанностям "преуспевающей жены".

После "второго стола" Волконский взял жену за руку и отвёл к чёрному выходу. Нине Петровне не очень хотелось покидать общество таких типажей. Утешало, что эта встреча не последняя.

И сколько ещё впереди подобных раутов, новых интересных знакомств! Небо улыбалось Нине Петровне Волконской всеми цветами радуги!!!

ГЛАВА 16

Тренер сборной попрощался с футболистами до следующих сборов.

– А когда можно будет получить бонусы? – спросил Ятранкин.

– Все финансовые вопросы с менеджером. Я со своей стороны обещаю: обязательства на этот сезон выполнены. За последнюю игру тебе, Ятранкин, звезда ты наша, денег вовсе не положено! Только за износ формы, так и та не твоя!

Ятранкин промолчал. Действительно, при нулевой ничьей нападающему не видать бонусов, как своих ушей! Он посмотрел на счастливую физиономию Буракова. Вот же, пристроился на халяву! Свободным, забивающим защитником! При любом раскладе с премиальными.

Тренер попросил Буракова остаться.

– Понимаешь, дорогой, Паша! – начал издалека тренер.

– Увольняете?

– Ты прямой, как утюг! За что и ценю!

– Цените, а прощаетесь! – Паша дёрнул плечами.

– Да не кипятись ты! Остынь, Паша! Я попрощался со всеми.

– Они разъедутся по клубам, а я куда? На завод, с которого уволили? Или вон, – Паша ткнул пальцем в затрапезного вида мужичка на трибунах, – бутылки собирать?

– Откуда я тебя подобрал, туда и доставлю! Будь спок, в целости и сохранности!

– На помойку? – Паша напомнил тренеру его собственное выражение.

– Во всесоюзную здравницу! Кстати, там у твоей жены квартира имеется? Так или не так?!

– Так. И что?

– Где это было видано, чтобы игрок только в сборной торчал? А в остальное время, что ему делать?

– И я об этом!

– И я о том! Уже договорился, поиграешь в "Житнике"! Ну, до следующего сбора!

– Что за "Житник"? Не слыхал ни разу! Дворовый клуб?

– Паш! Я не стремлюсь воспитывать из вас патриотов, но всё же. Ты так о своей родной команде?

– Дак, в самом деле…

– На днях, а то и раньше, клуб выйдет в высшую лигу! И ты не последний, кто поможет команде! Так что, вот тебе телефон, – тренер вырвал листок из своего блокнота, протянул Буракову. – Созвонишься. Они уже ждут!

– А не пнут ли меня под зад?

– Такими кадрами не разбрасываются, Паша! Тебе, как человеку новому в большом футболе, скажу, – тренер посмотрел Буракову в глаза, – я сам из этого "Житника" вышел! Сам его и тренировал до того, как взял сборную! Только клуб называли иначе, – тренер сказал как.

– Это же всё меняет! – глаза Паши просветлели.

– Давай, давай! До следующих сборов!

Пашу встречали как долгожданного игрока. Положили контракт на три года. Обещали лучшую квартиру.

– Деньги, не сравнимы со сборной, но чем могём… – развёл руками директор клуба. – Выйдем в высшую лигу на будущий сезон, автоматически повысим оплату!

– А как сборная?

– Вызовут, поедешь.

Павел промолчал. Слишком уж неуверен директор "Житника". Да что бы он понимал в футболе! Нечего и говорить с таким.

Ленка была на седьмом небе от счастья. Надо же, жить в родном городе с мужем и рядом с дедушкой! Она вся так и сияла. Хотя мужу ничего не говорила. В их семье как-то сразу завелось, что жена говорит мало и тихо. И всё же, Паша не был таким грубым, каким казалось с первого взгляда. Жизнь удалась!

– Чему радуешься, Ленка?

– Как не радоваться? Я в родном городе с любимым мужем, известным всему миру футболистом! Чего ещё желать?

– Ну, уж не всему миру.

– Это сегодня, а завтра!

– Завтра борща сготовь!

– Поняла, Пашенька! Сейчас сбегаю к дедушке за капустой!

– В "Катран"? – Паша грозно посмотрел на жену.

– Ой! Зачем? Дедушка сегодня дома. А я, в "Катран" ни ногой, как ты и сказал!

– То-то же!

– А у меня новость есть! – Лена прикрыла глаза.

– Давай, говори! Не томи!

– У нас, кажется, будет ребёнок, – сказала Лена и прикрылась ладошками, потому что Паша резко развернулся к ней.

В следующий момент Лена завизжала, кружась в объятиях мужа.

– Вот что, фрау-мадам! Не гоже беременной жене мировой знаменитости таскать тяжёлые сумки! Пошли вместе к твоему глухарю!

Лена поморщилась, но промолчала. Когда-нибудь Паша прекратит обзывать папу. Как, в своё время, перестал издеваться над нею.

Павлу об этом думалось меньше всего. Послезавтра ехать на базу, ту самую, где попал в сборную. Начальник команды какой-то смурной, вовсе не похожий на тренера сборной. Павлу казалось, что друзья должны походить друг на друга. Если один весёлый, то и второй жизнерадостный. А тут наоборот: против балагура мрачный сквалыга. Стоит ли огород городить? Паша решил действовать так: если не позовут в сборную, уйти в другую команду. В "Спартак", например.

Но, выйдя на поле, он позабыл о мрачных планах. Играли с лидером первой лиги. В прямом и переносном смыслах. От исхода стыкового матча после сыгранного сезона зависело будущее команды. При ничейном исходе не видать высшей лиги! При поражении, можно распрощаться с мечтой навсегда. А в сборную, как было известно Буракову, из первой лиги редко кого берут.

После первого тайма "Житник" проигрывал 0:2. Тренер решил выпустить Буракова. Так, от отчаянья. Шансов спасти игру никаких. Команда после пропущенного на второй минуте мяча расклеилась. И собрать её воедино мог только капитан, который в самом конце сезона удрал, иначе не назовёшь, в высшую лигу.

– Беги, Паша, покажи, на что способен. Уж так тебя расхвалили, что я боялся такое золото брать! – сказал тренер, подпихнув Буракова в спину.

Покажешь тут, за половину тайма до конца! Паша мысленно выматерился, сделал двести приседаний и выскочил к кромке поля.

Меняющий его футболист едва плёлся, опустив плечи, от чего его руки свисали почти до колен.

– Живей, чего ползёшь, время тянешь?! – выкрикнул Паша.

Раздался свисток.

Бураков не понял. Игра на время замены остановлена, чего свистеть? Но судья смотрел на него.

Паша посмотрел на подошвы бутс. Чего ему не нравиться? Вроде бы, всё перепроверено запасным судьёй!

Арбитр сунул руку в нагрудный карман.

Тренер подскочил со своей скамейки.

Не смотря на недоумевающую физиономию игрока и пассажи тренера "Житника", судья вынул жёлтую карточку и поиграл на губах.

Паша раскрыл рот и тут же захлопнул его. Всё ясно, схлопотал "горчичник" за разговоры! М-да, оказывается, не только сборную прессуют.