Леонид Аркадьевич проглядывал готовящиеся рекламные буклеты, где он был изображён в рабочей спецовке и каске.
"Возьмёмся за инструмент, друзья!
Наведём порядок в нашем городе!"
– Лёня! Ты на кого баллотируешься? – спросила жена, глядя через плечо Чугуева.
– А что? Тебе кажется это неприемлемым? – Чугуев потряс образцами открыток.
– Кто проголосует за интеллигента в рабочей форме? Только полный идиот!
– Найдутся! – хмыкнул Чугуев. Очень уж он нравился себе в чистенькой робе.
– Нельзя быть такого мнения о людях!
– А что ты предлагаешь делать? Чего выдумывать?
– Ничего.
– Это как?
– Разрекламировать то, чем ты сейчас занимаешься и, надеюсь, собираешься продолжать!
– Что ты, Наденька! – Чугуев замахал руками. – Выносить сор из избы?!
– И лучше через окна, выходящие на центральный проспект!
– Поясни! – Чугуев сел напротив жены, сложив ладони домиком.
– Ответишь на мои вопросы?
– Постараюсь. Высшего технического образования хватит?
– Хватит обычной житейской мудрости.
– Задавай! – тряхнул головой Леонид Аркадьевич.
– Чего хочет народ?
– Слишком общий вопрос.
– И всё же? Чего он ждёт от власти?
– Наверное, как любой отдельный человек. Хочет денег, счастья, любви, – перечислял Чугуев, глядя на всё более хмурящуюся жену, – понимания, наконец!
– Слишком далёк ты от народа, Лёня!
– Ты близка, Наденька! – вскипел Чугуев. – Сама и ответь на свои вопросы!
– Увы! – покачала головой Надежда. – И я далека от народа.
– Выходит, нам нужна консультация от представителя народа?
– Вот! – Надя подпрыгнула со стула.
– Возьмём бомжа и спросим у него! – Чугуев улыбнулся.
– Он пожелает выпить.
– И то дело! Неплохо бы привезти несколько бочек дешёвого экологически чистого пива!
– Ещё есть категории народа, недоступные нашему пониманию.
– Какие ещё?
– Рабочие, интеллигенция, коммунисты!
– Уф! – выдохнул Чугуев. Действительно! Это же целый пласт! Кто поймёт опальных большевиков?
– Это мысль, – сказал Чугуев, почёсывая лоб.
– Какая?
– Насчёт коммунистов.
– Они имеют собственного кандидата.
– И пусть он сделает то, что смогу я! – глаза Чугуева загорелись.
– Хорошо. А люди среднего, если таковой вообще имеется, достатка?
– Кто их знает, чего они хотят, кроме денег, которых, понятное дело, и обещать стыдно?
– У тебя, что, нет никого знакомого из этой среды?
Чугуев пожал плечами. Почему-то вспомнился Бураков, но и он теперь далеко не рядовой человек из так называемого народа.
– А позвони Никите!
– Ха-ха! Ты умеешь рассмешить в нужный момент!
– Не забудь, что он числится на заводе штатным инженером!
Чугуев позвонил.
– Здравствуй, Леонид Аркадьевич! – первым сказал Никита, не дожидаясь голоса абонента.
– Никита! Я звоню по важному вопросу, – Чугуев решил настроить Никиту на рабочий лад.
– Важные вопросы, Леонид Аркадьевич, решаются с глазу на глаз. Когда и куда подъехать?
– Не нужно, Никита Иванович. Ты скажи мне одну вещь, чего ты хочешь от нового мэра?
– От нового?!
– Ну, от старого нового, – Чугуев понял, что совсем запутался, – короче! – он рубанул воздух ладонью. – Забудь о нашем знакомстве! Скажи как посторонний человек. Чего бы ты хотел от власти?
– От какой конкретно?
– Никита! Не нужно ёрничать! Вопрос жизни и смерти!
– Касается твоих выборов?
– Почему, моих?
– Потому что народ знаешь, что бает?
– Что "бает" народ? – передразнил Чугуев.
– Что скоро будут выборы Чугуева! Не мэра, заметь, Чугуева!
– И чего этот "бающий народ" ждёт от Чугуева?
– Честно сказать?
– Давай уж, режь правду-матку!!!
– Ничего хорошего.
– А ты?
– Я-то? Только наилучшего!
– Хватит ёрничать, Никита! Приезжай ко мне и расскажи всё по порядку!
Надежда, сидя рядом, всё слышала. И кивала головой, немо вещая: "Что я говорила!"
– Ну и что? – вспылил Чугуев. – Никита прояснил ситуацию?
Надежда пожала плечами, вздохнула.
– Всё же считаешь, что этот буклет не подходит?
– Я хотела сказать, что его одного недостаточно. И вообще, чем занимается твой предвыборный штаб? Они что, не в курсе, что с моря вернулся совсем другой мэр?
Чугуев тотчас позвонил в штаб. Как в старые, отнюдь не добрые, времена никто не потрудился ответить мэру.
Приехавший Никита с порогу заявил, что народ жаждет крови.
– Это как?
– А вот так! Выгони парочку взяточников, зажравшихся дармоедов и пообещай наказать других!
Надежда вновь закивала, как будто гость сумел выразить её мысли.
– Думаешь, сработает?
– Уверен более чем на сто!
Чугуев сделал выводы.
Первым делом он заявился с утра в предвыборный штаб. Застав там нескольких бездельников, гоняющих чаи, Леонид Аркадьевич предложил написать "по собственному".
Молодые, считающие себя перспективными и незаменимыми, тотчас накропали заявления и были немедленно уволены.
– Ханурик! Останься! – приказал Чугуев.
Ханурик пожал плечами, вернулся в комнату.
– Ты ещё поработаешь.
Ханурик сел за монитор, положил руки перед клавиатурой.
– Сооруди такую открытку, чтобы из неё было видно, какой мэр зверюга!
– Извините, Леонид Аркадьевич, не понял.
– Не карикатурную, конечно, но устрашающую форму придай, говорю! Сколько тебе понадобится времени? – Чугуев посмотрел на часы.
Ханурик ткнулся носом в наручные часы мэра, как будто там был ясный и чёткий ответ.
– Часа два.
Чугуев удивлённо посмотрел на специалиста. Он то рассчитывал на сутки, двое и собирался торговаться!
– В полтора уложишься?
– Постараюсь.
– Заеду, посмотрю.
Чугуев, вернувшись в Управу, первым делом приказал новой секретарше подать распорядок дня.
– Леонид Аркадьевич! У вас на сегодня запланирована встреча с избирателями.
– Конкретно?
– С директорским корпусом асбестоцементного завода.
– Затем?
– Встреча с избирателями… – секретарша перелистнула страницу в папке.
– С какими? – перебил Чугуев.
– С представителями городского рынка.
– С базара что ли?
– Извините, не так выразилась. С активом кооперативного движения.
– Завтра, какие избиратели в нашем плане?
– Завтра, тут вычеркнуто… – замялась секретарша.
– Ну-ка, ну-ка! – Чугуев взял папку из рук прыщавой и курносой девушки. Он поморщился, увидев вязкую серу в оттопыренном ухе секретарши. Спасибо, Наденька, подобрала мне специалиста!
– Да тут же представители КПРФ, ветераны войны и труда! Кто посмел вычеркнуть?!
– Это, это Клара Семёновна.
– Почему ты ей позволила?
– Я, Леонид Аркадьевич, не могла препятствовать.
– Почему? Кто такая Клара Семёновна?
– Начальница отдела кадров, – секретарша часто заморгала. Её пухлые губы задрожали.
Чугуев пристально посмотрел на пигалицу.
– Она, она сказала, что нет необходимости… – секретарша всхлипнула.
– Она не имеет полномочий решать такие вопросы, – мягко сказал Чугуев. – Впрочем, как и вы не имеете права знакомить Клару Семеновну, с какими бы то ни было бумагами, включая туалетную! Вам ясно?
– Ясно.
– Забудем этот инцидент. Заварите, пожалуйста, кофейку.
– Сейчас, – пообещала секретарша, утираясь платочком.
Чугуев посмотрел на размазанную чёрную тушь под глазами секретарши, поморщился.
Он позвонил в приёмную КПРФ и попросил об аудиенции.
Говоривший с ним старик, похоже, не любил новое руководство.
– Мы были записаны к вам, – сказал он, разделяя слова, – на завтрашний день. Но были предупреждены, что вам некогда.
– Я хотел попро… – Чугуев нажал на рычаг телефона, прерывая себя на полуслове.
– Кто сидит в Приёмной КПРФ? – спросил он у секретарши.