- Вот и я о чём.

  - Ясно теперь и что Надька ввиду имела, когда предлагала в Оршанск сбежать на пару, что ‘там бедствовать не будем’...

  - Да.

  - Вадим пистолет-то дал?

  - Дал. Но покобенился сперва.

  - Это он умеет. Покажи.

  - Некогда уже, Вовчик. Ну чо... давай. Видишь как складывается...

  - Да ладно, чо ты, не оправдывайся, всё рОвно. Ну... давай. За автоматом завтра-послезавтра постараюсь слетать.

  - Да, не затягивай. И – лечись.

  - Ну, это само собой.

  - Ну, до встречи. Адрес Виталия Леонидовича у тебя на всякий случай есть.

  И он, повернувшись, бросив в последний взгляд на деревню и на друга, зашагал по еле заметной тропинке к лесу.

  КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

  Часть 3. ВЫЖИТЬ В КРЫСИНОМ МИРЕ

  *** КРУШЕНИЕ ВСЕЙ ЖИЗНИ – НАЧАЛО ЖИЗНИ НОВОЙ

  СЛЕДСТВИЕ ГОСПОДИНА ГРОМОСЕЕВА

  - Что у вас тут происходит, что у вас происходит?? – таким разгневанным, едва держащим себя в руках, Борис Андреевич Уполномоченного ещё не видел.

  Антон Пантелеевич большими шагами мерил пустую теперь комнату бывшей девичьей “общаги”, где на истоптанном полу остались лишь пыльные прямоугольники от прежде стоявших кроватей и валялся всякий мелкий мусор: мятые фантики от карамели, выжатый досуха тюбик зубной пасты, обёртка от прокладок... Приглашённый “на разбор” Борис Андреевич смирно сидел посреди комнаты на древнем канцелярском стуле, не забранном с собой “на пригорок” девчатами лишь по причине расхлябанности и неремонтопригодности.

  Сидел смирно он по двум причинам, вернее даже трём: боялся что от движения стул под ним развалится; показным смирением старался смягчить бушующего шефа; и был несколько не в своей тарелке от сознания своей полной беззащитности: бойцы “летучего отряда” взяли в кольцо контору, и, судя по всему были готовы на самые крутые меры. А ну как что-то вскроется?.. из того, что вскрыться не должно? Хотя б частично? Борис Андреевич поёжился, стул опасно скрипнул – могут ведь и шлёпнуть тут. И очень просто – грехов ещё с Мувска накопилось не на один смертный приговор; а сейчас на вмешательство адвоката рассчитывать не приходится. Хотя на все другие случаи эта парочка “интеллектуалов” – журналист-политтехнолог и юрист, как раз то что надо; они и ждали “своего выхода” возле крыльца.

  Бойцы Громосеева были как один экипированы в новенькую армейскую форму, хотя и устаревшего образца, не в “цифру”, но новую, видать полученную со складов ДХ. Вооружены – не в пример Хроновской дружине с её двумя двустволками – несколькими автоматами Калашникова и самозарядными винтовками – Борис Андреевич не особо разбирался в типах огнестрельного оружия. У двоих, впрочем – помповые дробовики.

  Сам Уполномоченный был экипирован как раз в офицерскую “цифру”, перетянут портупеей, к привычному уже пистолету на поясе добавился короткий полицейско-десантный автомат, “ксюха”, висящий у него за широкой спиной. Господин Громосеев своими немаленькими габаритами, коротко стриженной головой и раскатами гневного баса производил сильное впечатление, и Борис Андреевич благоразумно молчал, ожидая пока тот перебушует, чтобы потому уже “вставить свои пять копеек” и “объяснить ситуацию” – этого момента и “группа поддержки” ожидала.

  - Ты посмотри что у тебя делается!!! – орал на него Громосеев так, что со двора испуганно заглядывали в окно его бойцы, – За два с половиной месяца целая череда трупов и бесследных исчезновений! Женщина эта, бизнес-тренер! – он стал загибать огромные пальцы, – Пропала и найдена убитой! Кстати, похоронили её?.. Где?

  Староста неопределённо пожал плечами, что можно было расценить и как “ну а как же?” или “разумеется”, но можно было при желании интерпретировать и как “ну откуда же я знаю?..” Он действительно как-то упустил из внимания этот момент, перепоручив это неприятное занятие Хронову с его парнями, на что тот, кажется, в свою очередь благополучно забил болт. Не исключено что мадам Соловьёва до сих пор гниёт там же, в школьном подвале.

  - Этот, коммерсант Мувский, что я привёз прошлый раз, Аксеенко Роман, – продолжал Громосеев, демонстрируя неслабую осведомлённость в озёрских делах, – Пропал, и с концами??

  ”Надеюсь что с концами” – подумал про себя староста, – “Не полезут они же в старые провалившиеся подвалы заброшенных домов?”

  - Дальше – больше, я смотрю, у вас тут по-нарастающей! Убилась твоя хозяйка!! – “Я-то тут чо... со всякой старухой бывает...” – пожал плечами Борис Андреевич и опустил голову.

  - Молодая девка вдруг кончает жизнь самоубийством! Парню из Мувска стреляют в лицо и он при смерти сейчас, в коме – это что, порядок??! – “Сволочь Хронов, не мог пару дней подождать!” – подумал староста, – “Нет, надо было именно перед приездом Громосеева счёты сводить! Ну, уедет Громосеев – я те покажу!.. Подставил меня, гад.”

  - И даже Морожин, Костька Морожин, безобиднейший забулдыга, вдруг внезапно и бесследно исчезает! Я уж не говорю про эту форменную бойню в церкви, про это вообще будем отдельно разговаривать, это вообще ни в какие ворота!!! Ты посмотри что у тебя на подведомственной территории делается!! Ко мне в Никоновку пришла семья, жалуются: мало того, что их прогнали, не дали занять пустующий дом, который они брались сами привести в жилой вид, так им ещё и оружием угрожали!

  - Кто это угрожал? – вскинулся было староста.

  - Хронов твой любезный!! А – нормальные люди оказались, с руками и головой, сейчас в Никоновке обживаются, – так что, вы собираетесь всех беженцев ко мне переправлять??

  - Ну, может Витёк и перегнул палку... но у нас и в самом деле тесно, и чем кормить? Сезон-то закончился. А дом тот совсем аварийный, ты просто не видел; они б там убились, и ты б потом меня же за это гнобил...

  - Сейчас всем тесно! Нужно, плять, приспосабливаться! А не прогонять нормальных людей!

  - Ну, может, Хронов... перегнул...

  - Хронов! Ты здесь за всё отвечаешь!! Ты посмотри что у тебя делается: если считать на происшествия на количество жителей, так у тебя Содом и Гоморра, а не село!.. Сплошные, это, преступления!..

  Получилась пауза. Опустивший вновь голову Борис Андреевич исподтишка метнул взгляд на Громосеева. Кажется, всё. Выпустил пары. Теперь, значит... выдерживаем паузу – и в добрый путь.

  Наконец молчавший староста поднял голову. На его глазах блестели слёзы.

  - Пантелеич! Что я могу сказать?.. Ты ж помнишь! Когда я сюда приехал, одними из первых – ты ж сам меня подбивал на заместительство! Я – не хотел. Ну не моё это – людями командовать, мягкий я для этого человек! Но – раз надо. Ночей не спал – всё думал, как лучше всё организовать. Коммуна вот. Посадки. Бытовые всякие вопросы. Дружина опять-таки, худо-бедно, но охраняют же! До последнего времени, вот до этого побоища в церкви, всё было более-менее – ни пьяных драк, ни краж. Но кто ж знал, что тут гнездо целое свито? Гнездо, не побоюсь этого слова, бандитизма и террора?! Я ведь не этот, не чекист в кожаной тужурке. Я – человек мирный, и без помощи, без полномочиев, противостоять банде, знаешь ли, не могу! Воля твоя, Антон, снимай меня с Помощников, и назначай кого знаешь! Грязный мир, гнездо разврата.

  В бездну мчится словно мяч:

  Брат войной идет на брата.

  Нет судей, но есть палач...

  Теперь он смотрел снизу вверх прозрачными от слёз глазами в лицо Уполномоченному.

  Возвышавшийся над ним скалой огромный Громосеев, только что такой гневный, начал смягчаться:

  - Ну что ты, Андреич? Никто речь не ведёт о твоём смещении. Ты, действительно... человек гражданский; кем ты там до всего этого был-то? Бухгалтер? Но нужно ж того... следовать реалиям! Что у вас тут происходит, ты хоть можешь изложить? Свою версию событий, имею ввиду. Девчонки вот, я смотрю, перебрались отсюда зачем-то... Тут же центр деревни, тут – охрана; а они – в церковь, где только что убийства были, где ещё трупы лежат – как это понимать, чем объяснишь?? Слушаю тебя.