– Как мне сообщил мой агент из таможни аэропорта Лос-Анджелеса, Карина Рисленд вылетела в Милан. С ней, по всей вероятности, вылетели туда же частный детектив Гарри Дон и репортер газеты «Сентраль крик» Делла Стрит. Все трое были загримированы, отчего только при проверке документов и произошло несвоевременное опознавание их моим агентом.

Послышался вздох невидимого боса, затем голос:

– И что же, ваш агент не смог убрать эту женщину?

– Было уже поздно провести подобную акцию, так как…

– Теперь ищи ветра в поле, Хубер! – повысил голос босс. – Это серьезная промашка, Карл! Очень серьезная, я скажу вам. В мое время за такое… Что намерен делать теперь?

– Если одобрите, я сейчас же со своими парнями вылетаю в Милан, босс.

– А где уверенность, что они будут в Милане ждать вас, Хубер? Где, я вас спрашиваю? – тоном ничего не обещающим хорошего, скорее, угрожающим спросил «Ранский».

– Карина Рисленд в прошлом году летала туда. Она хорошо знает итальянский и у нее там, вроде бы, какие-то родственные узы, босс.

– Это уже что-то, Карл, – уже мягче произнес хозяин. – Хорошо, Хубер, действуйте немедленно и решительно, черт ее возьми, эту официантку. Свободны.

Хубер встал, с легким поклоном в зеркало, как будто сам себе и вышел из комнаты-перископа.

Прозвучал сигнал и в комнату вошел респектабельного вида солидный человек в роговых очках. Лет пятидесяти, шатен, со спокойными движениями, что говорило о том, что его нисколько не волнует предстоящий разговор с невидимым боссом. Он как и положено медленно уселся в кресло, кивнув зеркалу в знак приветствия, затем снял очки, достал замшевую салфетку и начал старательно протирать ею стекла.

– Привет, привет, Майкл, вижу, что ты пришел не с плохими новостями, не так ли?

– Вы, угадали, босс. Все в порядке, – улыбнулся Майкл.

– Прошлое мое замечание не прошло мимо твоих ушей, дружище, вижу – снял очки, чтобы я лучше видел твои глаза, Майкл.

– О, да, босс, вы же знаете, я человек дисциплинированный и ваше замечание…

– Итак, о результатах, Майкл? – прервал подчиненного босс.

– Это было не совсем легко, босс… – начал было тот.

– Не набивай себе цену, Майкл. В нашем деле нет легких дел, – прервал голос.

– Когда этот производитель бумажных дел заартачился и стал не соглашаться, я выложил перед ним досье с фотографиями, компрометирующими его и добавил к этому его долги по чекам, то он перестал кричать, сбавил тон и вместе со мной стал обдумывать как лучше и более безопасно поставлять нам бумагу. Первую партию бумаги в рулонах мы получим, босс, в конце недели. Кроме того, я договорился с ним, чтобы он принял на работу нашего человека…

– И чем будет заниматься наш Вернан на его фабрике?

– Снабжением, босс, поставкой сырья для производства бумаги. Так что, я полагаю, свое задание я выполнил, босс.

– Выслушав твой доклад, с этим не могу не согласиться, Майкл. У тебя есть какие-нибудь просьбы?

– Нет, босс. Разве что, запнулся и начал рассматривать свои большие очки докладчик.

– Ну-ну, смелее, Майкл, что, «разве»?

– Разрешили бы мне, босс, купить немного акций «Дженерал моторс», – просительным тоном ответил Майкл. – Я имею ввиду на ту сумму, которую вы мне обещали, босс.

– Нет, не разрешаю, Майкл. Деньги поступят на твой счет и только. Я не позволю никому, даже тому, который заслуживает благодарности, засвечивать себя неизвестно откуда взявшимися у него деньгами. Придет время и ты сможешь как только пожелаешь распорядиться своими деньгами, Майкл. А сейчас только на не безбедную жизнь и только. Иначе…

– Я понимаю, босс, – кивнул зеркалу головой докладчик.

– Ну и прекрасно, дружище. Свободен.

Майкл надел очки, вставая, поклонился зеркалу и вышел.

Снова раздался звонок и в комнату вошла женщина необыкновенной красоты. Звали ее Джина. Ей было лет тридцать, стройная, чуть выше среднего роста, брюнетка в изысканном открытом платье кремового цвета. Ее большие темные глаза были чуть-чуть насмешливы. Мужчины считали ее неотразимой, особенно, когда смотрели на ее изящно очерченные формы тела, подчеркиваемые отличными нарядами.

– Садись, моя красавица, – раздался голос босса. – Я тебе очень благодарен за твою работу в Париже. Ты так успешно проконтролировала деятельность нашего отдела в столице лягушатников…

Джина кивком головы уже поздоровалась с зеркалом и уселась в кресло, закинув ногу на ногу, отчего в зеркале отразилось ее прозрачное бикини и стройные ноги с округлыми коленями.

– Если ваша благодарность, босс, заключается только в словах, то это меня не в полной мере радует, – усмехнулась она, произнеся эти слова с легким акцентом. Который можно было без труда определить, что он порожден человеком знающим не только английский язык. Она достала из сумочки пачку сигарет и закурила, черкнув золотистой зажигалкой.

– Нет, отчего же, Джина, на твой счет переведено пятьдесят тысяч долларов, так что мои слова благодарности всегда подкрепляются материально. Разве не так?

– Благодарю, босс, – кивнула женщина, выпустив клуб дыма из носа. Это она ответила серьезным голосом без тени радости, а тем более горячей признательности своему хозяину. – Теперь я могу, наконец, отправиться на отдых, босс? – спросила она полузакрыв глаза.

Послышался вздох и голос босса прозвучал:

– К сожалению нет, моя радость. Тебе сегодня же надлежит отправиться в Милан и взять под взгляд своих очаровательных глазок работу Карла Хубера. Ты его знаешь отлично. В то время он и понятия не имеет о тебе, моя красавица.

– Это тот Хубер, которого я фильтровала в Берлине? Босс? – переменила позу Джина, отчего в зеркале более открылись ее нижние прелести.

– Да, тот, Джина. На вечерний рейс, на котором полетит и он, тебе заказан билет. Сидеть будете рядом, – послышался чуть приглушенный смех. – Он очень любвеобильный, как тебе известно. Постарайся подружиться с ним, Джина. Тогда тебе будет легче контролировать его работу. О его задании ты получишь информацию в нашем бюро. Речь идет о поиске одной женщины… Тебе все ясно, моя радость? Желаю удачи, свободна.

– Спасибо, босс, – встала Джина, кивнув зеркалу, как и предыдущие докладчики своему таинственному руководителю синдиката.

«Боинг» компании «Пан Амэрикан» из Лос-Анджелеса, приземлился в миланском аэропорту Малпенса по расписанию. Среди пассажиров покинувших самолет, были Дон, и Карина. А где же репортер газеты «Сентраль крик» Делла Стрит? – спросит наш уважаемый читатель. Да, верной спутницы Гарри Дона с ними не было.

Если она часто болела у себя дома, переутомляясь на своей суматошной и подчас опасной работе, то после их утомительного автопереезда в Лос-Анджелес, она сдала окончательно. Приглашенный для обследования её состояния здоровья врач констатировал сильное нервное переутомление и еще какие-то болезни. Он категорически запретил ей совершать перелет через океан. Предупредив, что дело может в лучшем случае закончиться длительной болезнью. Расстроенные и огорченные её друзья, как и она сама, должны были согласиться с доктором. И Делла решила вернуться той же нанятой машиной «бентли» домой, тем более зная, что «Карина» убита и к ней, репортеру газеты, уже интерес по этому делу, проявляться не будет.

Расставание было теплым и трогательным. Дон заверил девушку, как и Карина, что в случае успеха их предприятия, её часть гонорара несомненно будет ей отослана. Вот почему в миланском аэропорту Малпенса через таможенный контроль прошли только Дон и его спутница Карина Рисленд.

От аэропорта до Милана в юго-восточном направлении было примерно километров пятьдесят и они наняли такси. Карина всё еще воздерживалась называть улицу города, куда им надлежало ехать. Было видно, что она всё еще думает, раскрывать адрес Дону или нет. Наконец, она сказала, что вначале он остановится в отеле, а она сама поедет по известному ей адресу к синьоре Августине.

Дону ничего другого не оставалось, как согласиться с таким предложением.