Кудрявые рыжие волосы выбивались из-под капюшона. Зольтер сдёрнул его, перевернул девушку на спину, и узнал Ринку Пифраттер, дочь одного из злодеев, который раньше держал в страхе один параллельный мир, но был повержен, и с позором бежал.
Неожиданно, кто-то толкнул Золотского в спину, очевидно, стараясь повалить на пол. Зольтер упал, и этот «кто-то» вцепился ему в шею и начал душить. К сожалению, маги ещё не разучились применять грубую физическую силу. Зольтер судорожно ловил ртом воздух, пытаясь ослабить хватку. Когда он уже начинал терять сознание, то пихнул злодея коленом в живот, незнакомец застонал, отвалившись к стене, и схватился за ноющее пузо.
Зольтер, тяжело дыша и кашляя, поднялся с пола и произнёс «Потэрцио-Магнарус».
Как Золотский и ожидал, это оказался Олус Пифраттер.
- Ладно, – решил Золотский, – мне их одному не унести, подмогу пора вызывать.
Именно так был задержан один из величайших злодеев.
***
В общем, как выяснилось позже, подозрительно вёл себя не только Морквинов. Димка, успел предупредить, что я ничего не помню. И они, до поры до времени, решили мне не напоминать о том, что Карси, оказывается, умерла. Пусть я лучше живу в неведении!
Единственный, кому идея не понравилась, оказался Альфред.
- Нельзя его так обманывать! – возмущался брат Карсилины, когда они все вместе обсуждали этот план. – У вас не получится всегда скрывать…
- А мы плавно подготовим Семёна к этой новости. – Сказал Зольтер.
- Ну да, если учесть, что весь мир сейчас говорит о безвременной кончине принцессы. – Помрачнел Альфред. – Он и сам быстрее всё вспомнит.
- Нельзя ему пока говорить! – рассердился Прохор. – Я не хочу, чтобы мой сын опять…
- Вы как хотите, но я в этом не участвую! Я не хочу потерять друга. – Альфред разозлился и вышел из помещения.
Мартина за это время не сказала ни слова, сидя в углу в кресле. Прохор Мылченко сердито на неё взглянул:
- Может, ты поговоришь со своим братом?
Та промолчала. Она вообще последнее время мало с кем разговаривала.
***
Ни Зольтер, ни Серебринка, ни отец, когда приходили навестить меня, говорить про Карси не решались, да и тон у них был натянутый, притворно весёлый. Говорили исключительно о моём самочувствии, да о своих делах. Они делали вид, что не замечали медальон Карсилины, он лежал у меня на тумбочке, на самом видном месте.
Я спрашивал, почему Карси не приходит повидаться, или, хотя бы, забрать амулет, и почему мне нельзя никому звонить!
На этот вопрос либо не отвечали, либо говорили, что Карси очень занята, и её направляют в какую-то командировку. А я всё больше понимал, что все меня обманывают, и это очень не приятно осознавать.
Да что, в конце концов, происходит! Почему они молчат! Я так с ума скоро сойду!
Даже тётя Ира, и та была с ними заодно! Прохор Мылченко её подготовил, предупредив, что о Карсилине лучше не упоминать, если не хочет, чтобы моё здоровье ухудшилось.
- Семён! – воскликнула она, появляясь на пороге палаты.
- Здравствуй, тётя. – Поприветствовал я.
Её радость была искренняя, в отличие от тех, кто заходил ко мне ранее.
Она тут же положила на кровать пакет с апельсинами и сказала.
- Как же тебя так угораздило!
Я пожал плечами, не зная, точнее, не помня, за что меня сюда «угораздило».
- Какой же ты бледный! Исхудал весь! – покачала головой тётя Ира, разглядывая меня. – Тебе витаминов, наверное, не хватает…
Ну вот, понеслось! Тётина любимая тема, «Какой ты у меня болезненный!». Нужно переключить её на что-нибудь другое!
- …Совсем они тебя запустили, так и окочуриться недолго. – Причитала она. – Твой папаша…
Тут она собиралась возмутиться по поводу Прохора, который недавно объявился и вообще плохой отец, но я перебил:
- Тёть, а сама то ты как поживаешь?
- Нормально поживаю. Меня твоё состояние больше волнует!
Тему разговора сменить не удалось, я предпринял ещё одну попытку:
- Как тебе город, понравился?
Она сделала вид, что не слышит, сообщив:
- Я думала забрать тебя в Зебровск. Тут такие ужасы в газетах пишут, да и…
Тётя замолчала, вспомнив, о чём предупреждал Прохор Мылченко, и, боясь сказать лишнего.
- А что пишут? – не понимал я.
- Не важно. – Улыбнулась она и достала из сумки небольшую потрёпанную книгу. – Вот, возьми. Я подумала, тебе тут скучно, будет хоть, чем заняться.
Обложка у книги была жёлтого цвета, прямо как стены этой палаты. «Древнемассийские мифы».
- Ладно, поправляйся. Я завтра зайду…
***
Площадь лорда Шиндвела.
В этот солнечный осенний день по ней бегали ребятишки из соседней школы. Учительница мирно разговаривала о чем-то со старушкой, жующей семечки, сидя возле фонтана на железной скамейке.
Тут, заплакала девочка. Учительнице пришлось оторваться от «увлекательной» беседы.
- Что такое, Марви? – подбежала она к бедолаге.
Семилетняя девочка в белой курточке, белой шапочке и жёлтых брючках, плакала, держа в руках коробочку мела. А рядом с ней смущённо топталась мрачная девушка в сером плаще.
- Она, она… – Ревела малышка, показывая пальцем на девушку. – Она мой розовый мелок сломала!
- Простите, я случайно на него наступила. – Буркнула виновница в своё оправдание.
- Под ноги смотреть надо! – Рассердилась учительница и подняла обломки мелка.
Кусочки мела в её руках срослись, и она протянула его девочке. Та перестала плакать, и принялась дорисовывать на квадрате плитки розового кота с крыльями.
Девушка в сером плаще насупилась и отошла. Она не могла ничего чинить, только разрушать. Такая уж у колдунов магия.
Затем, она остановилась, увидев надпись корявым почерком: «Маша. Б + Дана. Л. = дуры», а рядом с этой, через два плиточных квадратика более аккуратную: «Маша. Б + Гена. В = Любовь».
Девушка усмехнулась. Вероятно, первая надпись, это месть Маше от Гены. Людям ведь свойственно думать иногда, что их любят те, кто ненавидит. Наивность. По крайней мере, Сулитерия так считала.
На душе у Сулитер было не спокойно. Лучшая, точнее, единственная подруга умерла по её вине. Девушка вздохнула, вспоминая…
…Это было словно вчера. Сулитерия очнулась у себя в комнате.
На её картфольном бордовом кресле сидела тётушка Гадритта. Она равнодушно смотрела на племянницу, а потом сказала холодным тоном:
- Ты от меня даже в потустороннем мире не скроешься.
- Что такое, почему я не умерла?.. – не понимала племянница.
- Ты так быстро не отделаешься!
Гадритта встала с кресла и, медленными грациозными шагами, подошла к кровати Сулитерии.
- Так это ты меня оживила? – поинтересовалась племянница, чувствуя, что здесь кроется какой-то подвох. Это её пугало.
- Карсилина оказалась слишком глупа, решила, что твоя жизнь нынче ценится дороже, чем её собственная. Я не могла упустить возможность и позволила принцессе пожертвовать жизненную энергию. – Ехидно объяснила тётушка.
- Но, это же получается… – С ужасом понимала Сулитер. – Ведь, без этой энергии Кари…
- Ты умнее, чем я думала! – Ухмыльнулась Гадритта, разглядывая свои длинные чёрные ногти, на которых были нарисованы черепа.
- Она не должна была!..
Сулитерия поднялась с кровати и встала напротив тёти. Новость её ошеломила.
- Пора бы учесть, что у меня всегда есть запасные варианты! – Ухмыльнулась Гадритта, зло, глядя на племянницу. – Небось, понравилось быть мёртвой?
- Уж лучше так, чем служить тебе! – парировала Сулитер, но тётушку это не уязвило.
- Между прочим, я о тебе забочусь…
- Заботится она! Как же! Я себя воскрешать не просила! Тем более вот так! Надоело всё! Ухожу из «ОбГаТра»!..
- Никуда ты не уйдёшь! – рассердилась Гадритта. – Если бы кое-кто использовал яд по назначению, твоя тётушка не пошла бы на этот шаг…
- Уйду! Я не хочу ставить крест на своей жизни только потому, что моя тётя злая колдунья!
- Быть злодеями – судьба Трегторфов!