— Бедняжка, квартиранты обнаглели! — передразнил Сайлас, за что получил плевок пыли в лицо.

— К тому моменту Саулей'ра отозвал своих подводных обитателей от их берегов. И больше не лез в наши склоки с эльфами.

В ту пору серые уже вовсю шастали туда. Просились к ушастым жить, как сами эльфы ко мне когда-то. Серые думали, что безбожные эльфы там хозяева, и те их не разубеждали…

Сайлас слушал Паридиэна, а сам исследовал руины. Замечал скрытые под слоем песка сущности, готовые по первому слову исполнять приказы и желания. У магистра приятно щекотало в животе от предвкушения и осознания своего могущества. Нет, не своего, но подаренного.

— Восемьсот лет назад Оберег унесли в твой мир. Я приготовился нападать, эльфы собирались бежать. Но меня удержала сила серых. Ушастые поняли это и позволили людям жить рядом. И до того, как ты вызвал меня, я в бессильной ярости смотрел, как эльфы разрушают подаренный им оазис и мечтают расширить границы.

— Но здесь ты тоже наткнулся на Оберег, — продолжил Сайлас.

— Которого теперь нет здесь! И я не хочу уходить!

— А как же ответственность за свой мир?

Паридиэн засмеялся.

— Зачем? Если я могу сделать пустыню из этого мира и стать новым богом тут! Впрочем, я думаю, во многих ваших религиях найдётся упоминание пустыни…

— Пастафарианам ты не понравишься, — веселился Сайлас.

Юмором он пытался не дать подчинить себя совсем этому маньяку, подыгрывал, понимая, что находится целиком в его власти. Но как же заманчиво звучала идея мирового господства!

Магистр обшаривал руины, очень смахивающие на собор или храм. Когда-то здесь были огромные, величественные залы и роспись на стенах, каменные статуи и много, очень много золота. Сайлас без усилий выдернул застрявший между камнями меч. Единым движением воли выровнял и отшлифовал его, как тогда, создавая копию меча де Моле.

— Ты не сердишься, что я отдал им меч?

— Нет, — зашелестел смехом демон. — Этот Генрих, я помню его. Надеется сделать меня своим союзником против эльфов. Пусть надеется. На любую надежду смешно смотреть.

— Так это же твой шанс избавиться от эльфов! — попробовал Сайлас, начиная нервничать, почему демон так спокойно сидит и болтает за жизнь.

— Это мой шанс снова оказаться связанным Оберегом! — взревел Паридиэн. — Не вернусь! Даже если ты убьёшь себя, или тебя прикончат друзья! Даже если меня вызывают там! Я не вернусь! Не хочу! Я дам тебе власть! Неограниченную! Подумай! Безотказные женщины, чистейшее золото, отменные яства, безмолвные рабы, вышколенные армии под твоим подчинением! Неужели, не хочешь?..

И демон принялся показывать миражи над пустыней: сцены возвышения Сайласа, его правления и удовольствий. Очертания расплывались в лучах горячего воздуха, а магистр представал абсолютным властителем над запуганными и покорными людьми. Демон засмеялся вновь, и картины сменились кадрами прежней жизни Сайласа: школа, призыв, контракт, спецназ, горы, горцы, перестрелки, патрули; смерть родителей, ушедшая сожительница. Стиснув зубы, Сайлас понимал, что безоблачное будущее, показанное Паридиэном — вполне реально, и платить за него больше отданного уже не придётся. Надо только согласиться и протянуть руку.

Последние несколько часов комы Сайласа замок если не «ходил ходуном» в прямом смысле, то был очень близок к этому.

После ухода Тель Сайлас некоторое время пребывал в полубреду, потом попросил Грима с Наваном запереть его в одном из тренировочных залов. Просьбу маги выполнили на совесть, и магистр ещё пару часов каким-то образом крушил обстановку, не имея возможности выбраться за пределы защиты. Когда же со стен посыпалась штукатурка, обитатели замка собрались на кухне для экстренного совета.

— Ну и? — злобно глянул на них Грим. — Идеи есть?

Вместо ответа замок сотряс очередной удар, из «изолятора» вырвался клуб пламени и покатился по коридору, погаснув уже у самой кухни.

— Одеться в серое и уйти на север, — спокойно предложила Рина. — Всё равно здесь уже не весело.

Судя по виду Пашки, он был согласен с рыжей.

— Догонит, — возразила Хельга. — Я могла бы привезти Кира…

— Тогда ушастого мы берём в заложники, — оскалился Грим. — Чтобы вернулась.

Ссоре не дал разрастись Наван. До этого оно что-то сосредоточенно обдумывал, затем, отрешённо глядя перед собой, вклинился между Лорешинадом и Гримом.

— Господа, вы можете обезвредить объект? Усыплять бессмысленно — он и так в коме всё рушит. А мне нужно две-три минуты его спокойствия. При этом желательно магистра не калечить.

Вскочившая на стол белка возбуждённо затрещала.

— Да, я уверен, — всё тем же отрешённым голосом ответил маг. — Других вариантов нет. Придётся бедному мне как единственному спецу по нежити временно принять командование на себя.

Белка занервничала ещё сильнее. Колдун и эльф переглянулись. Замок вновь тряхнуло, отчего из кухонного шкафа выпала тарелка.

— Если сработает — все уберутся отсюда, — рыкнул Грим, шагая к двери.

— Все? — надулась Рина.

— И я — тоже, — добавил колдун чуть мягче. — С тобой.

Через несколько минут они собрались перед залом. Грим держал в руках нечто похожее не две большие двузубые вилки. Лорешинад отказался брать «на дело» что-либо кроме Вильв'Ори.

— Женщинам и детям просьба покинуть место боевых действий, — заявил Наван. — Это работа для суровых алтайских мужиков!

Дождавшись, пока вышеозначенные, неуверенно смеясь, покинут замок, маг скомандовал:

— Первый пошёл!

Согласно плану, Лорешинад ворвался в зал, в два прыжка оказался рядом со стоящим с закрытыми глазами Сайласом, подсёк ему ноги и уже в падении ударил ножнами по затылку. Уселся на спину магистра, прижав коленями его руки, а Вильв'Ори — шею. Следом подоспел Грим, со всей силы вгоняя в пол стальные вилки так, чтобы они удерживали ноги Сайласа.

— Отличная работа, господа, — вошедший последним Наван пару раз хлопнул в ладоши. — И последний штрих…

Маг поднёс эльфу пластинку с его же пояса, и Лорешинад чиркнул на ней руну «Смятения». Наван разжал пальцы. За миг, пока пластинка падала, все трое отскочили как можно дальше.

Полюбовавшись на узор «ловушки», Наван чуть улыбнулся, затем раскинул руки и медленно заговорил:

— Та, кто стоит в конце. Та, кто завершает бытие. Та, кто складывает дела…

В этот момент замок вновь дрогнул, из окон плеснуло золотое сияние…

Когда в зал заглянули рискнувшие вернуться «женщины и дети», там никого не оказалось, а Даймоника, до этого сидевшая на плече Рины, через мгновение распалась в прах.

Они стояли под тёмно-синим небом, на котором не было ни солнца, ни звёзд… Фиолетовый песок под ногами потрескивал электрическими разрядами. На горизонте виднелись какие-то руины.

— Химмельдоннерветтер… — ошалело выдал Грим. — …лись.

— Где бы мы ни были, тут не так уж и плохо. — Наван присел, проводя рукой над песком. — Чувствуете, коллега?

— Угу, — кивнул колдун. — До хрена чистой Силы. Любой стихии, кроме водной.

— Любопытный фактор… — Наван хрустнул пальцами. — С одной стороны здесь мне не нужны пуговицы. — Одежду мага покрыла тёмная слизь, которая быстро превратилась в подобие доспеха. На левой руке слизь образовала небольшой круглый щит. Картину дополнил меч в правой руке. — С другой стороны — вряд ли что-то ограничивает возможности местных жителей… или не-жителей.

— Эта хрень хоть работает? — недоверчиво скривился Грим.

— Пока я в сознании — работает, — гордо отсалютовал мечом маг. — В теории, по крайней мере.

— Тогда пойдёшь впереди. Танк, блин, нашёлся… А ты чего молчишь, недобиток ушастый? Где мы хоть?

Лорешинад привычно вычленил главное из реплики Грима: