до светло-карего, выгоревшие медно-каштановые волосы непо-

корно вихрились, губы всякую минуту были готовы к улыбке — не-

ровной, широкой, делавшей его лицо откровенно смешным.

Страстности, так не хватавшей Ричарду, в Томе было с избытком.

Его взгляд вспыхивал увлеченностью быстро, любое слово могло

вызвать его участие. Ричард всегда смотрел вглубь, как бы вовле-

кая все внутрь собственной жизни, Том, напротив, черпал из-

нутри, предлагая себя миру, вовлекался в жизнь во всем, что

захватывало его. Два полюса, две вселенные.

Виола заснула на удивление быстро. Ей снилось, что Том, говоря

о чем-то людям, окружавшим их, незаметно для всех, осторожно

касается ладонью ее спины, словно оберегая ее своим присут-

ствием. От ощущения его теплой ладони на спине, от простоты

и покоя этого жеста она плакала во сне.

Однажды в «Белом грейгаунде» Том не нашел Виолу. Его встре-

тила девушка, обычно продающая книги, изданные у Филда, на

улицах с лотка. Да, сэр, хозяин приказал ей быть в магазине до воз-

вращения мисс Шакспир. По всей видимости, она захворала.

Том поспешил к ним домой.

— Что с ней?

— У нее горячка. Голос пропал. И совсем без сил, но бодрится, —

ответил Уилл.

Было заметно, как он обеспокоен.

— Послушай, скажи ей, что я приду через час, пусть не удив-

ляется и не смущается.

— Хорошо.

Уилл осторожно вошел к Виоле, стараясь не шуметь. Но она не

спала.

— Знаешь, Том приходил. Он сказал, что скоро вернется и хочет

зайти к тебе.

— Сюда? Нет, не надо!

— Не волнуйся, думаю, он принесет лекарства. Я все приведу

в порядок, лежи спокойно.

317

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

Том вернулся и принес снадобья, лимоны, специи, кислую капу-

сту и «красную воду» из хинной коры.

Виола едва кивнула ему. В горло ей словно вставили ножи.

Они приподняли ее с подушки, и Том попросил Уилла осто-

рожно поднять на спине рубашку. Растерев ее резко пахнущей

мазью и прилепив к спине что-то, похожее на мягкую ткань, о про-

исхождении которой Уилл не смог догадаться, Том велел ему

переодеть сестру в сухую одежду, а сам ушел на кухню. Там он при-

готовил горячее питье с хиной, неизвестными специями, медом

и лимоном. Она уже почти уснула, и ему пришлось снова, при-

сев рядом, приподнять ее. Он терпеливо ждал, пока она, при-

валившись к нему, с трудом, с закрытыми глазами очень долго

пила настой.

— Ей надо много пить подкисленную воду, — сказал он Уиллу. —

А когда захочет есть, дай сначала кислую капусту. И не укрывай ее, пусть кожа охлаждается.

— Похоже, ты читал Парацельса?

— Больше «несгибаемого Тибалта», — прошептал Том. — Прочти, это всем полезно. И Монарда*.

— Теперь обязательно.

Лихорадка Виолы затянулась до конца зимы. Поначалу похожая

на быстротечную хворь от охлаждения, она обернулась долгим

мучительным воспалением, хриплым кашлем со рвотой и сиплым

дыханием, а затем неделями горячки и слабости. Уилл был в па-

нике, но старался не выдать своего ужаса. Том часто оставался

у них на ночь, сменяя его у постели сестры. Эта зима заметно по-

серебрила виски Уилла. К концу февраля Виола начала оживать.

Медленно возвращался неделями пропадавший голос, еще сла-

бые силы позволяли недолго посидеть и хоть что-то проглотить.

После бредового, полуобморочного опустошенного состояния, безразличия к себе и всему вокруг вернулась ясность ума, и по-

степенно все встало на свои места. Она смогла оценить сполна за-

боту и любовь, которой ее, как в кокон, закутали Уилл и Том.

Волшебником оказался и корабельный лекарь, служивший у Тома

* Тибалт Леспленгни (1496—?) — известный врач и фармацевт. Николай Мо-

нард (1493—1578) — испанский врач (прим. автора).

318

ЧАСТЬ II. ГЛАВА XI

много лет и бывший его другом, под наблюдением которого она

была все это время. Однажды Том нашел Виолу уже не в постели.

С потрескавшимися сухими губами, покрытыми белым налетом, с платком на голове она сидела в кресле, укутавшись в стеганое

покрывало.

— Уже явно лучше, — сказал он.

— Еще скриплю немножко, — отозвалась она.

— Милая.

Он подошел.

— Я сейчас встану.

— Нет, нет.

— Тогда сам налей себе вина и садись, только не очень близко.

— Я выпью за твое здоровье, если ты выпьешь свою хину.

— Я выпью с тобой мою хину, если ты почитаешь мне новую

пьесу.

— Нет, если это трагедия.

— Это комедия. Уиллу заказали ее для представления на Рожде-

ство в Темпле. Она на столе. Так, что же? Выпьем за здоровье и по-

читаем?

Том был рад этому их маленькому торгу. Она казалась ему ребен-

ком и тем самым вызывала еще большую нежность. Он поймал

себя на том, что, будучи их с Уиллом ровесником, стал относиться

к ним по-отечески.

— Знаешь, Том, — в ее осипшем голосе прозвучало смущение, —

я благодарна тебе за все, но одного я не понимаю…

— Чего?

— Как Уилл пустил тебя ко мне? Похоже, я была совсем плоха.

Том протянул ей чашку с хинным настоем.

— Не беспокойся ни о чем. Я научился многому. Знаешь, корабль

— это как остров. У меня их два. 256 человек на «Турине» и 215 на

«Вероне». И все мечтают о том, чтобы вернуться. Мой долг — воз-

вратить их на берег целыми и невредимыми, поэтому смущению

порой не должно быть места.

Он расположился в кресле напротив и взял пьесу. Уильям при-

думал легкую, веселую историю. Том читал с выражением, угады-

вая характеры персонажей, как делал это, рассказывая о своих

собственных путешествиях. Уилл заглянул в комнату и наблюдал

за ними. Очень внимательно. И очень тихо.

319

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

После ухода Тома, он подсел поближе.

Она молчала, опустив голову.

— Знаешь, я думаю, может быть… — она не договорила.

— Он любит тебя, — сказал Уильям. — «Как сорок тысяч братьев

любить не могут».

— Я знаю, — и, помолчав, добавила. — Мне трудно избавиться от

«Себастиана».

— Он тебе еще пригодится.

— Ты думаешь?

— Когда у тебя родится сын, Себастиан подскажет, о чем с ним

говорить.

— Я хочу, чтобы теперь меня замечали.

— Кроме моих, у тебя теперь есть еще пара глаз, в которых ты

всегда увидишь свое прекрасное отражение. Смотри же в них.

Смотри чаще.

Она согласно кивнула.

— Пора выздоравливать, — сказал Уилл.

— От хвори по имени Ричард. От хвори по имени Ричард, — по-

вторила она, глубоко вздохнув.

Через пару недель стало совсем тепло, и Том пригласил Виолу

в порт осмотреть обновленные за зиму корабли. На обратном

пути она спросила:

— Скажи, есть что-нибудь на свете, чего ты не умеешь?

— Я не уверен, — рассмеялся он, играя бровями. — Возможно, есть что-то, что у меня не получилось бы. Но это вряд ли.

— Ты до неприличия самоуверен, — веселилась Виола. — Любо-

пытно, что бы это могло быть.

— Есть верный способ это проверить.

— Какой?

— Провести со мной всю жизнь.

Он сказал это так просто, что и она продолжала в том же духе.

— Для этого нужно служить на твоем корабле. Твоей жене доста-

нутся лишь зимние стоянки.

Том кивнул.

— Не худший способ коротать зимы.

Этот день, проведенный вдвоем на верфи, открыл перед ней

мир, о котором она много слышала, но даже подумать не могла, как он изнутри далек от ее представлений о нем. Случилось то, на

320

ЧАСТЬ II. ГЛАВА XI

что Том очень рассчитывал — он еще на шаг приблизился к ней.

С каждым днем она, удивляясь себе, замечала, что уже не просто

рада ему, но с нетерпением ждет, если он не появляется дольше