Джим притянул меня за руку так, что я уткнулась носом ему в грудь.
Он мягко обнял меня, и мы, прижимаясь друг к другу, медленно
закружились, покачиваясь на волнах травы.
— Мы давно танцевали под звездами?
— Если считать с 1597 года…
Он улыбнулся.
— Это мы можем.
— Год? Наверное, год?
— Непростительное легкомыслие.
Сверху раздался звук открывшегося окна. На самом верху в окне
Тима горел свет. Его узкий силуэт казался совсем мальчишеским.
— Вам сыграть?
Он сказал тихо, но так, чтобы мы его услышали. Филигранная
точность передачи звука.
— Тим, кто-то до нас танцевал под твой аккомпанемент? — спро-
сил Джим.
— Вряд ли.
413
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Он заиграл дуэт «Мы вместе» из комедии «Много шума из
ничего» в постановке Национального театра: «Как Шекспир
и стихи, как перчатка и рука, как птицы одного полета — мы вме-
сте». Что еще он мог нам подарить?
Я заметила зарево далеко над лесом.
— Что там светится?
— Лондон.
— Так близко?
— Просто он очень яркий. Послушай, давай-ка уедем отсюда вдвоем.
— В Бристоль?
— Да.
— Я прислонилась к его плечу: «Вчетвером».
— Нет, вдвоем, оставим всех МафЭнФоЛиТимов здесь, а сами
сбежим…
— Вчетвером, Джим. Оставим всех МафЭнФоЛиТимов здесь, а сами сбежим…
— Да нет, вдвоем, без Уилла и Сью.
— Вчетвером, без Уилла и Сью.
Он замер.
— Слава Богу, Джим! У тебя семь пядей в твоем… лбу…
— Не может быть…
— Может. С нами — может.
Я ждала двойню.
— Прочти что-нибудь, — прошептал Джим, закрывая глаза.
Я прочла.
Видишь? — Смотри и не спи! —
В городе звезды горят.
И, по стеклу наследив,
Тает фонарь января.
Ночь, как вселенной плечо.
Дремлет. Как голубь в гнезде.
Стало дышать горячо.
Мир потянулся к звезде.
Потусторонних телес
Вес обратится во прах.
414
ЧАСТЬ III. ГЛАВА IX
Овен в огне и Телец
Канули в нильских песках.
Озеро рыб золотых —
Зерна пшеницы в воде.
На побережье затих
Город Завета во мгле.
Помни, чтоб сон превозмочь —
Зимний не долог удел —
Мир — Вифлеемская ночь,
Мир — Елеонский предел.
415
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Глава X
Сегодня все проснулось в снегу: разноцветные деревья, зеленый
газон, хризантемы, словно припудренные и засахаренные, вода
под кусками прозрачного льда, напоминающая колу со льдом, листья слив и яблонь, которые, нежно постукивая, осыпались
сквозь засыпающие ветви, черепица, дышащая паром под солн-
цем, уже обдающим всю заморозь горячими лучами.
Что может быть приятнее удовольствия пройти по стынущим
и отогревающимся полям, покрытым хрупкой и ломкой корочкой
с треском крошащегося инея. Надышавшись холодным чистым
воздухом, наслушавшись его звенящей тишины и будто омолодив
кожу шокирующей смесью солнца и льда так, что на скулах по-
явился осенний яблочный румянец, мы вернулись домой.
Город затих, все разъехались,
Смолкли, отложены встречи,
Дома еще не натешились
На неразмеченный вечер.
Босиком, в серых льняных штанах, в моей любимой ковбойке
Джима я сижу за письменным столом в библиотеке. За окном —
перламутровая дымка раннего декабря. В доме тепло. Джим пря-
чет меня здесь, да я и сама с удовольствием скрылась в этой старой
английской норе. Мне предписан покой.
Наступает Рождество. Все съезжаются. Наши родители уже
здесь.
Уходящий год был плодотворным. В первых числах Нового года
выходит фильм. Я просматриваю съемочный журнал Джима. Мы
работали двести семь дней.
Интересное, замечательное время.
Джим приехал из города.
416
ЧАСТЬ III. ГЛАВА X
— Как ты?
— Вот, читаю, что мы натворили за год. И с этим жаль расста-
ваться.
— Теперь нас ждет другое. Готовься к сообществам — «за»
и «против».
— «За», Джим, только «за».
— Знаешь, я думаю, может, сделать паузу с фестивалем. Засесть
здесь с тобой и венецианцами, никуда не мотаться?
— Ты устал. И волнуешься. Кроме того, Тим придумал что-то
новое, ты же знаешь.
— Да, он звонил. Я не стал допытываться. Когда он приезжает?
— Завтра.
Тим всегда приезжал к Рождественским чтениям. Он еще в но-
ябре начал подготовку, взяв с меня обещание не вникать ни во что
и предоставить ему полную свободу.
417
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Глава XI
26 декабря в концертном зале Эджерли-Холла состоялась
премьера. Тим Тарлтон впервые дирижировал своей симфо-
нией La Fenice*.
Тим попросил меня уделить ему несколько минут перед выхо-
дом на сцену. Я удивилась, зная, как он щепетильно относился
ко всему, что могло нарушить его состояние перед выступле-
нием. Голос его не слушался, он, сжав мою руку обеими ладо-
нями, сказал:
— Эта симфония — тебе.
Я хотела было ответить, но он быстро продолжил.
— Подожди, послушай, меня. Ви, я хочу сказать, что значит для
меня музыка, которую ты сейчас услышишь. Она о том, как я
нашел тебя. Я боялся, что тебя вообще нет на свете. А потом мы
познакомились. Я не хочу выстраивать догадки и мистические
предположения, почему именно ты оказалась единственным че-
ловеком, с кем я могу быть самим собой. Ты одна без усилий, про-
сто потому, что схоже устроена, понимаешь и видишь. И сейчас
ты знаешь, как трудно мне говорить.
Он сжал мою руку, склонился над ней и, распрямившись, осто-
рожно еще раз пожал. Через минуту это прикосновение переда-
лось его скрипке.
Я видела, как он красив за дирижерским пультом, и думала обо
всех нас — Джиме, Мартине и Энн, Форде и Линде и о нем. Линда
для того однажды запела, чтобы покорить сердце изысканного, недоступного Форда. Маффин только для того когда-то занялся
спортом, чтобы произвести неизгладимое впечатление на жен-
ственную, впечатлительную Энн. Джим написал свою книгу, чтобы найти меня. Я впервые когда-то написала свою первую
* Феникс (итал.) (прим. автора)
418
ЧАСТЬ III. ГЛАВА XI
строку, чтобы войти в его жизнь. Тим написал свою симфонию
с посвящением «Моим друзьям». Этот концерт — признание всех
всем в том, что мы живем, испытывая друг к другу чувства, напол-
няющие нашу дружбу. Старомодные друзья, супруги, артисты.
Первого января все снова встретились у нас. К вечеру Тим от-
крыл рояль. Думаю, он сыграл нам весь танцевальный репертуар, какой знал. Фокстроты, квикстепы, музыка тридцатых годов, то, в чем Линда и Форд прославились как мастера. Да и мы с Джимом
тоже. Немало вечеров мы протанцевали под эти мелодии в Вест-
Энде. Только в этот раз я была зрителем и сидела на банкетке
рядом с Тимом. Джим стоял рядом. Сью и Уилл, казалось, были
в десяти местах одновременно. Энн, стоя сзади, обнимала за
плечи Мартина, сидевшего на диване. Было хорошо – в нашей
компании появился еще один родной человек — Тим Тарлтон.
419
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Глава XII
Апрель. Для Виолы это было время исполнения надежд. Если
Уилл родился осенью девять лет назад, как они с Джимом и надея-
лись, копией своего отца, то теперь — Виола очень хотела этого, но стараясь не выдать своего желания — эти двое появились на
свет со всеми приметами того, что вырастут, как две ежевичные