Сколь же радостней прекрасное вне тела:
Ни объятье невозможно, ни измена!*.
Они больше не могли быть там, где «объятье невозможно».
Они больше не могли жить в разлуке. С Томасом Хартли. По-
этому настало время, когда герои романа должны были начать
новую жизнь. На сей раз именно в таких образах, какими их за-
думал автор.
Из интервью Джеймса и Виолы Эджерли
Джим: Идея фильма перестала для нас быть иллюзией на пути
в Бристоль, когда мы готовили фестиваль и, как обычно, ехали на
просмотр в театр, приславший заявку на участие. В дороге мы
рано или поздно всегда возвращались к любимой теме.
Виола: Мы говорили о том, что экранизаций о жизни Шек-
спира, как ни странно, не так много. Я предположила, что если
кто-то возьмется за экранизацию истории, придуманной Джимом, для нас это будет огромной творческой потерей. Так, по дороге
в Бристоль, почти в духе гастролей самого Шекспира родилась
* Бродский И. Письма римскому другу.
400
ЧАСТЬ III. ГЛАВА VII
идея фильма. Настал момент, когда стало понятно, что мы
должны снять его сами.
Джим: Работа над сценарием и формирование команды шли
параллельно. Я не раз говорил о впечатлении, которое оставило
в отрочестве эссе Вирджинии Вулф «Своя комната». А в зрелом воз-
расте целая цепь открытий, прозрений, событий моей собственной
жизни, порой просто мистических, вовлекла меня в эту эпоху.
Я писал свою книгу, вчитываясь в тексты Шекспира, опираясь ис-
ключительно на них. Меня интересовало, почему его так волновали
истории женщин, переодевшихся в мужское платье, тема близне-
цов, любовь и привязанность брата к сестре, а еще его реальные со-
временники и друзья, каким был, например, Ричард Филд.
Виола: Поразительно, как похожа по темпу, манере общения, поведению, восприятию на нашу жизнь их динамичная живая
эпоха. Ответы на многие вопросы при внимательном заинтересо-
ванном прочтении лежат на поверхности.
Джим: Подумайте, какие были люди — жадные до событий, новых знаний и технических достижений, открыватели и завое-
ватели. В том числе и женщины. Одаренные, талантливые, у ко-
торых, как говорила Вирджиния Вулф, не было шанса проявить
свою индивидуальность. Уникальное, современное, актуальное —
эти понятия в их соответствующих эпохе синонимах были для
шекспировского времени такими же волнующими, как для нас.
А, возможно, даже более востребованными, чем сегодня.
Виола: Можно много говорить о проблемах — это бесконечная
тема. Чего только стоит внешний облик наших персонажей. Ко-
лоссальная галерея портретов известных и неизвестных людей
позволяет, если стоит такая задача, добиться большого сходства
с оригиналом. Шекспир — особый случай. Снова загадка. Нет ни
одного портрета, дающего утвердительный ответ: «Это он».
Джим: Нам нужны были два актера, похожих друг на друга
лицом и фигурой, для этой, завязанной на зеркальном сходстве
и вообще волшебстве человеческой внешности и ее метаморфоз, 401
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
истории. Задача поначалу казалась почти невыполнимой. Слиш-
ком много условий. Отбор обещал быть длительным, утомитель-
ным и жестким. На самом деле все вышло иначе.
Виола: Джим вспомнил, что несколько лет назад видел студен-
ческий спектакль, сыгранный дуэтом сестры и брата. Это были
Флора и Джеральд Оломоуц в спектакле «Отражения». Мы начали
поиск. Оказалось, что оба работали в Вест-Энде, но не часто были
заняты в ролях первого плана. Флора и Джерри стали для нас ко-
лоссальной находкой. Просматривая их спектакль в записи, мы
потеряли дар речи — близнецы брат и сестра играют двойников.
Мы передали им сценарий, на прослушивании стало ясно — они
родились, чтобы сыграть Уильяма и Виолу.
Джеральд Оломоуц («Уильям»): Такая роль — это честь, испы-
тание, проверка, подарок — все вместе. Хочется соответствовать
содержанию. А если содержание — Шекспир? Пришлось «вытас-
кивать изнутри» все, чему тебя учили, и делать все, что ты умеешь.
И не умеешь тоже.
Виола: С капитаном Томасом Хартли встреча состоялась не так
быстро. Потребовалось время и терпение. Как и в романе.
Джим: Наше взаимопонимание с Джонатаном Стэнли возникло
моментально. С его появлением и дуэт Оломоуц преобразился, особенно это касается Флоры.
Джонатан Стэнли («Капитан Томас Хартли»): В работе над ис-
торией таких тонких и сложных отношений, какие возникают
между Томом и Виолой, важна малейшая эмоциональная деталь
и каждое звено, которое может соединить их, готовы они к этому, как в случае Тома, или еще нет, как было с Виолой, хотя она подо-
шла к грани, за которой человек решается избавиться от одино-
чества. Надо сказать, я видел некоторые работы Флоры в театре.
Они мне понравились. Но я никогда не думал, что окажусь с ней
на одной площадке, тем более в такой истории. Не было гаран-
тии, что между нами вспыхнет искра, которая так важна в работе.
Но, к счастью, у нас получилось.
402
ЧАСТЬ III. ГЛАВА VII
Виола: Подтверждаю, что они прониклись большой симпатией
друг к другу мгновенно. Это помогло им выстроить и убедительно
прожить сложные отношения на экране. В их истории один
любит, а другой позволяет себя любить. Однако, если бы зритель
не понял, что их связывает и другое чувство, которое, по мнению
Шекспира, выше любви, так как оно не бывает безответным —
дружба, работа не получилась бы. К счастью, Флора и Джонатан
подарили нам всем эту искренность.
Флора Оломоуц: Том, встретив Виолу, ни секунды не сомне-
вался, что нашел свою половинку. Думаю, что и в ее душе навсегда
осталось пронизавшее ее мгновенно озарение или искра, или до-
гадка, или как это еще называется — «Это мой человек, мой Якорь
надежды».
Джим: Мы сознательно не касаемся мрачных сторон жизни
шекспировского времени. Наши герои были одарены исключи-
тельным вкусом. Все, на что наталкивался их взгляд, будь то люди
во всех их проявлениях, мир нерукотворный и рукотворный или
детали быта, они, увлекаясь, «срисовывали» словами, подарив нам
поэзию эпохи.
Виола: Нам было важно найти подходящую натуру и интерьеры.
Хотелось, чтобы все наполнение было выразительным и осталось
в памяти.
Тим Тарлтон (композитор): Поскольку кино — искусство
синтетическое — все зависит от команды. Мне повезло. Я работаю
с замечательными оркестрантами, звукооператорами и програм-
мистами. Музыка в кино по своей сути — удачный или нет фон для
визуального ряда, за исключением моментов, когда она выходит
на первый план. Тему Уильяма я нашел быстро. А вот Виолу нет, ведь она, как симфония. Написанная на бумаге музыка, это одно, а одухотворенная звуком, порой становится открытием для са-
мого композитора. Поверьте, мы сделали всё, что могли.
403
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Глава VIII
Голоса снизу разбудили меня. Что за ранние ласточки? Умыв-
шись, я спустилась вниз.
Форд и Тим обсуждали что-то вполголоса, но акустика раннего
утра звонко разносила их голоса.
— С добрым утром!
— Присоединяйся к нам.
— Не могу. Возьму чай и пойду к себе. Мне нужно отобрать фо-
тографии для театральных программ. Типография ждет.
— Тогда присоединяйся, когда стемнеет, — предложил Тим.
— Сегодня Линда приедет, — сказал Форд.
— Хорошо. Что-то давно ее не видно.
Впервые она решилась приехать, когда здесь был Тим.