– Да, Владыка, – послушно прошептала Луиза.

– Хрена тебе! – проревел Рино. – Вот погоди, доберусь же я до тебя!

– Похвально, ваша жажда жизни сродни нашей. Своя рубашка ближе к телу, верно? – В голосе появилось больше уважения. – Вы достойнейшие из всех. Дойдёте до конца – получите бесконечно длинную жизнь в любом теле, полную каких угодно удовольствий.

Рино кипел от гнева, но за жизнь собирался бороться до конца, не тот он человек, чтоб сдаться. Никогда не сдавался, улица закалила, тюрьма доковала. Людей с жаждой жизни, большей, чем у Бритвы, стоило поискать.

Луиза боялась смерти. Сильная натура, влюблённая в красоту, особенно свою, богатство, мужчин. А ведь сколько денег осталось в банке… Как перечеркнуть всё? Умереть? Готова пойти на всё, но выжить. Бросила вызов даже де Анжу, но проиграла, теперь пришлось покориться.

– Инициация завершена, вы и я теперь – целое, – подытожил мрак. – Ступайте и вершите мою волю. Моя воля станет вашей, мои победы – вашими.

Голос умолк. Пространство задрожало, сжалось и вытолкнуло Рино и Луизу обратно в привычную реальность.

Итальянец грузно упал на каменный пол, голова и спина ударились о стену, Рино грязно выругался.

«Болит, значит, живой».

Луизе повезло больше, приземлилась прямо на грудь итальянцу.

Рино оттолкнул блондинку в сторону, ругнулся, рывком поднялся на ноги. В здании вспыхнуло тусклое освещение, бледный свет разогнал густую темень. Рино посмотрел по сторонам, взгляд упал на оброненный пистолет.

– Вставай, крошка. – Рука итальянца обхватила Луизу за талию. Блондинка выглядела печальней некуда, блеск в глазах потух, губы дрожали.

– Кристи погибла. – Луиза смотрела итальянцу в глаза. Рино вспыхнул яростью. – Почему она не осталась?

– Док оказалась сильнее нас с тобой, – неохотно ответил Рино, – любила людей. Даже таких, как мы.

– Я не могу так, – блондинка спрятала взгляд, – хочу жить. По крайней мере, выжить. У нас ведь есть шанс.

– А я надеюсь добраться до него. – Рино сжал громадные ладони в кулаки, с удивлением отметил, что обе руки целы. – Хотя, чувствую, будет трудно.

«Даже не представляешь, как», – произнёс голос.

– Ему известно всё! Он в нас! – Луиза сорвалась, слёзы брызнули из глаз. – Ты ничего не сможешь, громила! Ничего!

– А это мы ещё посмотрим, – спокойно ответил Рино. – Пойдем отсюда.

Подниматься оказалось немногим легче, чем спускаться, узкие и высокие ступени принуждали идти на носках обуви. Рино сосредоточено глядел под ноги, тусклый свет хоть и не развеял мрак, но, по крайней мере, глаза различали края ступеней. Зал и коридор миновали без происшествий, выбрались на улицу.

Стояла глухая ночь. Город утопал во мраке, даже фонари потухли. Лишь вдалеке виднелась мерцающая неоновая вывеска одного из ночных заведений. Посреди дороги на разбитой машине громоздилась сутулая фигура. Тьма скрывала детали облика, но Рино сразу отметил ширину плеч и горящие красным глаза. Рука молниеносно выдернула из-за пояса пистолет.

– Ну и чего расселся? – спросил Рино, тёмная фигура легла под прицел.

– А-а, хос-с-сяин, – прошипела тварь, громадные когти заскрежетали по металлу. – Ждать укас-с-саний.

Зверь подошел ближе, и Рино увидел, насколько тот громаден и уродлив. Исполинское тело покрыто чешуей, на длинной голове роговые пластины.

– Ага, ещё один помощник, ну, этот хоть здоровый, – хмыкнул Рино, – ты откуда такой взялся? На человека ты не больно-то похож, – в уме прикидывал, как свалить с ног такую громадину.

Уродливая голова ящероподобного зверя подалась вперед, раскрылась страшная пасть, наружу выпал синий змеиный язык.

– Говорить плохо, – ответила тварь. – Понимать нет.

– Он не понял, – пояснила Луиза, рассматривая голову, увенчанную кривыми рогами. – Это сильный союзник. Могучая тварь, но глупая.

– Откуда знаешь? – осведомился Рино.

– Он сказал, – бросила Луиза на ходу, – пойдём, нам надо отдохнуть.

Сколаза покосился на громадного зверя, тот, ссутулившись, замер у капота развороченного авто. Не шевелился, застыл как изваяние. Добрые и сочувствующие глаза Кристин всё не шли из головы. Рино чувствовал себя так, словно лишился матери или предал её.

«А ведь у меня никогда не было никого родного».

– Как зовут тебя, годзилла? – пробасил итальянец.

– Рарруг, – рыкнула тварь. – Хос-с-сяин приказать?

– Ступай за мной, – скомандовал Рино. Странная мощь разливалась по всему телу. Итальянец размахнулся, кулак вонзился в капот «Шевроле», металл смялся, как картон. Сколаза выругался, захохотал. Рарруг зашипел, когтистая лапа зверя ударила по крыше машины. Когти прошли сквозь корпус как нож сквозь масло.

– Тоже неплохо, – хмыкнул Рино, – такой парень пригодится. Это тебе не Квин-доходяга.

Тварь рыкнула, обнажились громадные кривые зубы, повеяло трупным смрадом. Итальянец сплюнул на сторону, забыть не получалось. Память назойливо напоминала о Кристин. Но другая часть сознания – яростная, злая, звала вперёд, разливалась по телу силой. Рино чувствовал, что готов сдвинуть гору одной рукой. Мощь соблазняла, дразнила.

Луиза отошла достаточно далеко, итальянец поспешил вслед за ней. Ноги сами несли вперед, сила струилась по венам. Блондинку догнал в два счёта, могучие руки итальянца схватили девушку за талию, прижали к себе.

Увлечённая парочка не заметила человека на крыше серого каменного здания. Руки раскинуты в стороны, глаза открыты, красивая русоволосая девушка глядела в ночное небо. Кожа бледная, безжизненная. Казалось, спит. На улице лежало много мёртвых тел, но ни одно не выглядело настолько живым. На прекрасном лице сияла счастливая улыбка.

Глава 3

13.10.2012. США. Штат Вайоминг. Резервация «Уинд-Ривер». Ранчо «Норс Стид»

Джейсон приходил в себя, боль жадно вонзилась в голову. Глаза открывались медленно, взгляд долго не мог сфокусироваться. Дощатый пол маячил перед лицом, пахло сухими травами и дымом. Всё тело налилось свинцом, мысли путались. Джейсон попытался пошевелиться – не смог. Верёвки держали крепко.

– Я напоил тебя отваром сонной ящерицы, – Нагуэль неспешно раскурил трубку, – теперь ты безвреден как дитя.

– Как тебе удалось обмануть меня? – пробормотал Джейсон.

– Не я обманул тебя, а ты себя и давно, – ответил старик. – У тебя сейчас много времени, подумаешь о жизни, о том, что послали тебя на смерть. Об уважении подумаешь, о чести.

– Я хотел стать лучшим из лучших, – прохрипел пленник, – не ты ли говорил мне о совершенстве, о жертвах на Пути?

– Глупая голова и пса погубит, – улыбнулся Нагуэль, – твое воззрение слабо, оно омрачено, ты не видишь совершенства. Ты неверно истолковал всё, чему я тебя учил.

Джейсон застонал, с трудом перевернулся на бок, чтобы не видеть старика.

– Тобой воспользовались, как вещью, лежи теперь, как вещь, на полу и думай о природе всех вещей. – Нагуэль развернулся и вышел, оставив черноволосого мужчину лежать связанным.

Айлен прикрыла глаза, пыталась уснуть. Тревожное видение кончилось, но сердце по-прежнему щемило, на душе – печаль. Девочка села на кровати, рука коснулась пера: спасибо предкам за помощь.

«Почему я не смогла её спасти? Мне так хотелось, чтоб добрая женщина жила».

Айлен свесила ноги вниз, спрыгнула на пол. За окном светила бледная луна, круглая, как четвертак. Блёклый свет лился через окно в комнату, тени оживали.

Девочка подошла к окну, выглянула наружу. Верхушки деревьев растворялись в ночном небе, пытаясь дотянуться до далёких звезд. Серебристые облака укрывали небосвод, легкий туман стелился по траве. Тихо, не шелохнётся ни один лист, ни одна травинка. В стойле, подняв заднюю ногу, спала Наннук. На отопительном котле, свернувшись клубком, дремал ленивый кот, и только Айлен не могла уснуть.