Шли осторожно, не спеша, впереди громадный бритоголовый мужчина с монтировкой в руке, за ним две красивые женщины, одна слегка напугана, вращает белокурой головой по стонам, вторая более спокойная, но в глазах – скорбь. Едва различали друг друга во тьме, коридор оказался длинный.

– Так, тут, кажется, загорает кто-то. – Рино схватил бездыханное тело за ворот, приблизил к себе. – Охранник. Что ж ты, служака, спишь на посту. Непорядок, придётся забрать у тебя ключи и всё, что есть.

Тьма скрыла зловещую ухмылку, Бритва выдернул из кобуры умершего пистолет, заткнул за пояс. В нагрудном кармане нашел ключи и бумажник, забросил в карман.

– А где же фонарик, твою дивизию, у тебя же должен быть фонарик, служака! Положено фонарь иметь на посту! – рыкнул Рино.

– Может, он его выронил, – предположила Луиза, – посмотри рядом.

– Так не видно ж ни хрена, глаза ж не фары. Давай, куколка, помогай искать, не стой!

Рино нервничал, рыскал во тьме, на лице звериный оскал. Луиза нехотя присела, красивые руки блондинки брезгливо ощупывали каменный пол.

– В углу, – отозвалась Кристин, – фонарь в углу.

Рино кивнул, тело охранника небрежно отброшено в сторону, Луиза едва увернулась.

– Нет ничего в углу, – резюмировал итальянец после того, как обшарил пол.

– Не в том, в правом, – луч света пронзил сумрак, доктор передала фонарик Бритве.

– Могла бы сразу сказать, – как можно мягче сказал Рино. – Спасибо, док.

Кристин кивнула. Луиза развела руками:

«Нашли, и хорошо, какая разница, кто и где».

С фонариком продвигались быстрее, не боялись оступиться. Коридор, как и фасад, облицован гранитом. На каменном полу – алая, расшитая золотом ковровая дорожка. Тяжелые армейские ботинки оставляли широкие грязные следы на дорогой ткани.

– Что за норы? – удивился Рино.

– Это внизу, я чувствую, – отозвалась Кристин. Голос доктора зазвучал уверенней, крепче, словно отыскала внутренний стержень.

– То, о чём говорил Квин? – поинтересовалась Луиза, оправляя волосы.

– Да, – кивнула доктор, – я думаю, да.

– Думай – не думай, а сперва надо посмотреть. И поскорее убираться отсюда. Нас уже заждались в отеле, – рассмеялся Рино. Гулкий хохот эхом разнесся по длинному каменному коридору.

Миновали коридор, вышли в просторный зал, видимо, предназначавшийся для заседаний. Во главе длинного стола стояло высокое кресло, напоминающее трон.

– Совет директоров или рыцари короля? – Рино посветил фонариком на длинный ряд стульев. – Тут тоже никого.

В конце зала – небольшая дверь. Рино подергал ручку – закрыто. Луиза и Кристин с интересом рассматривали трон. Итальянец хмыкнул, собрался ударить по замку ногой, но вспомнил о ключах. Рука итальянца опустилась в карман.

«Вот они, ключи».

Вставил первый попавшийся из двух в замочную скважину. Не угадал. Попробовал второй, ключ легко повернулся, дверь открылась. Жестом позвал спутниц за собой.

Широкая спина Рино скрылась в дверном проеме, Луиза поспешила следом. Вниз вела крутая винтовая лестница. Ступени, узкие и высокие, оказались неудобными даже для Кристин с её небольшими изящными ступнями. Рино грубо ругался, едва не падал на крутой лестнице. Итальянцу с его громадными ногами приходилось хуже всех. С горем пополам добрались до нижнего этажа. Луиза едва не сломала ногу на одном из пролетов, а Рино больно ударился поврежденной рукой о стену.

– Ну – ка, смотрите в оба, – скомандовал итальянец, – тут даже я чую неладное.

Девушки кивнули, взгляды сосредоточились. Рино отдал фонарь Луизе, достал из-за пояса пистолет.

Впереди находился широкий зал – двойник помещения наверху, но без стола и вычурных кресел. Рино шагнул внутрь первым, глаза всматривались в темень, слух ловил каждый шорох. В глубине мрака что-то шелохнулось, итальянец моментально развернулся, рука с пистолетом взметнулась вверх.

– Выходи на свет. Поговорим, – пробасил Рино.

– Поговорим, – ответил властный голос, – но свет ни к чему.

– Как хочешь, – отмахнулся итальянец, жестом указал Луизе на источник голоса. Блондинка тотчас направила фонарь в указанном направлении. Луч света разогнал мрак, прошелся по голой стене.

– Приятно знать, что вы уважаете мои желания, – прозвучало сзади.

Луиза выхватывала фонарем из мрака все новые и новые места. Везде одно и то же – пустота. Кристин задумчиво следила за происходящим, спокойная как никогда.

Рино спрятал пистолет за пояс, развел в стороны громадные руки:

– Мы без оружия и пришли с миром.

– Твои руки сами по себе оружие, – ответил голос из-за спины. – Я рад, что вы нашли меня, хотя и немного преждевременно. Не успел привести себя в форму.

– Ничего страшного, нам и так сойдет, – отозвался итальянец. – Я Рино. А кто ты такой, почему ждёшь нас?

Луиза испугано дёрнулась, руки блондинки вцепились в Кристин, тела женщин соприкоснулись.

– Чувствуешь, как они затихли внутри?

– Да, – улыбнулась Кристин, её улыбка так походила на ту, что застыла на лице умершего мальчика. – Кажется, я поняла.

Мрак в центре комнаты сгустился, человекоподобная фигура возникала из ничего. Очертания мира утончались, таяли во мгле. Рино уставился на свою руку, пальцы растворялись в пространстве.

– Что за хреновина? – ругнулся итальянец. Кисть пропала, но ощущение нет, отсутствующие пальцы шевелились, как прежде.

Мир перед глазами задрожал, погрузился в небытие. Остались лишь голоса.

– Вот так лучше, – заявил довольный голос. – Я тот, кого вы искали. Я Владыка.

– Чей Владыка? – хмыкнул Рино.

– И ваш тоже, – спокойно ответил мрак. – Я спас вас всех, в моих же силах вернуть всё вспять. Впрочем, принуждать не буду, выбор оставлю за каждым из вас. Хотите – присоединяйтесь к трупам. Хотите – послужите мне, останетесь жить.

– Мне такая жизнь не нужна, – пробасил Бритва, – я спасать меня не просил. Как говорится, раз сам сунул нос, сам и виноват, – итальянец рассмеялся, – но ты попробуй, отбери, просто так не отдам.

– Ваша храбрость мне по душе, жажда жизни тоже, – с одобрением отозвался мрак. – Девушки?

– А разве у меня есть выбор, – сдавлено ответила Луиза. – Вы играли нами, как хотели…

– Выбор есть всегда, – лукаво сказал голос. – Готовы идти дальше?

– Да, до самого конца, – прошептала блондинка, – я люблю жизнь, не хочу умирать молодой. Лежать, как те на улицах…

Кристин колебалась, решительность таяла.

– Почему я? – спросила доктор.

– Узнаете, если дойдете до конца, – ушел от ответа мрак.

– Зачем? – Кристин чувствовала, ей отведена роль наживки. Тонкая чуткая натура предвидела ловушку, по сравнению с которой смерть – наслаждение.

– Столько смертей, и для чего? Я давала клятву Гиппократа и никогда не возьму на себя кровь невинных.

– Невинных нельзя убить, – возразил мрак. – Невинные бессмертны, а над каждым из смертных тяготеют вина и грех.

– Мое мнение иное, – стояла на своём Кристин. – Случайности не случайны, я понимаю, есть и моя вина в том, что втянута в подобное. Но пора остановиться. Мне сейчас, вам потом.

– Глупое обезьяноподобное! – прорычал мрак. – Я заставлю тебя служить!

– Уже нет, – возразила Кристин, – для вас мы ничто, могли бы заставить – заставили бы сразу же. Прощайте, – прошептала доктор.

Кристин почувствовала теплое прикосновение всем естеством, незримое сияние окутало душу. Голос мрака стал отдаляться, затихать, затем совсем исчез. Она догадалась давно, когда увидела мальчика на улице, умиротворенное выражение лица, счастливую улыбку.

«Я не боюсь, больше не боюсь», – прошептала Кристин и растаяла в безграничном океане света.

– Куда ты подевал Кристин?! – рыкнул Рино. – Отвечай, падаль!

– Я не собираюсь принуждать, – парировал мрак, голос звучал властно, снисходительно, с едва уловимыми нотками презрения. – Когда вы вернетесь, вас будут ждать мои слуги. Они будут так же верны вам, как и мне. Отныне вы будете слышать мой голос внутри. Я дам вам великую силу повелевать жизнью и смертью. Вы возглавите мой поход.