— «Пожалуйте кушать», сказалъ вошедшій слуга.

Глава 2-я. Хоръ.

Передъ самымъ об

ѣ

домъ Нехлюдовъ и Дубковъ проходили черезъ столовую изъ комнаты Володи.

— «Restez dîner avec nous, petit Prince»,¹²⁷ сказалъ папа Нехлюдову: «ежели вы не боитесь нашей постной б

ѣ

шеной коровы».

Дмитрій пожалъ мн

ѣ

руку и с

ѣ

лъ подл

ѣ

меня.

— «Сколько мн

ѣ

вамъ сказать нужно», сказалъ я ему, думая передать ему мое чувство умиленія сегодняшняго утра.

За об

ѣ

домъ папа говорилъ о томъ, какъ мы проведемъ л

ѣ

то.

— «Только бы Nicolas выдержалъ хорошо экзаменъ, сейчасъ же въ деревню и за хозяйство: Вольдемаръ будетъ смотр

ѣ

ть за полевыми работами, Nicolas за постройками, Люба съ Катенькой за скотнымъ дворомъ, а я буду только присматривать. И вы прі

ѣ

зжайте къ намъ, petit Prince. Боюсь только, чтобы этотъ не задержалъ меня», добавилъ онъ, съ улыбкой кивая на меня.

— «О, в

ѣ

рно н

ѣ

тъ, отв

ѣ

чалъ Дмитрій, въ этомъ я ув

ѣ

ренъ. Ежели только онъ васъ задерживаетъ, то мы вм

ѣ

ст

ѣ

M-r St.-Jérôm’омъ къ вамъ». —

— «А въ самомъ д

ѣ

л

ѣ

, в

ѣ

дь ты не кончишь раньше Мая? а теперь лучшее время. Вамъ бы я поручилъ его, ежели вы об

ѣ

щаете прі

ѣ

хать? J’en parlerai ce soir à votre mère.¹²⁸

Дмитрій красн

ѣ

я сказалъ, что не знаетъ, какъ можно ему поручить, но просилъ, чтобы мн

ѣ

позволили остаться. Об

ѣ

щалъ прі

ѣ

хать вм

ѣ

ст

ѣ

со мной. И было р

ѣ

шено, что папа, не дожидаясь меня,

ѣ

детъ на 2-й день пасхи. —

Посл

ѣ

об

ѣ

да Дубковъ подошелъ къ закрытымъ фортепьянамъ, открылъ и заигралъ: «Нын

ѣ

силы небесныя».

— «Спойте, спойте, mon cher, сказалъ папа, подергивая плечомъ, я это очень люблю». И самъ зап

ѣ

лъ своимъ добрымъ, но сиплымъ голосомъ. Дубковъ баритономъ сталъ вторить ему. —

— «Н

ѣ

тъ, безъ тенора нельзя, а у насъ съ Нехлюдовымъ отлично идетъ, Нехлюдовъ, поди сюда, пой: Ны.. и.. нњ....

Но Дмитрій въ это время стоялъ со мной у стола и сбирался, какъ я зам

ѣ

чалъ, но не см

ѣ

лъ сказать что-нибудь Любочк

ѣ

, стоявшей около насъ и тоже сбиравшейся, но не см

ѣ

вшей начать говорить съ нимъ. Онъ сд

ѣ

лалъ, какъ будто не слыхалъ Дубкова. —

— «Разв

ѣ

онъ поетъ?» спросилъ папа.

— «Еще какъ, сказалъ Дубковъ, подобнаго тенора вы в

ѣ

рно не слыхивали, особенно духовное c’est son triomphe.¹²⁹ Нехлюдовъ, поди же сюда».

— «Подите, подите сюда», закричалъ папа. —

— «Ты — первый голосъ, вы — второй, Петръ Александрович, и Володя съ вами». —

— «Гд

ѣ

ему», сказалъ папа, хотя у Володи былъ голосъ очень в

ѣ

рный и пріятный, но, какъ мн

ѣ

показалось, уже по привычк

ѣ

считать въ своихъ д

ѣ

тяхъ все хуже, ч

ѣ

мъ въ постороннихъ.

— «Я басъ, продолжалъ Дубковъ, вы, M-le Catherine, идите за Петромъ Александрычемъ, а вы, М-lle Иртеньевъ....»

— «Н

ѣ

тъ, куда мн

ѣ

», съ испуганнымъ лицомъ заговорила Любочка.

— «Ну, вы — плохъ», докончилъ Дубковъ, обращаясь ко мн

ѣ

.

Я улыбнулся.

Хоръ пошелъ прекрасно, хотя у папа иногда не доставало голоса, Катенька, нисколько не смущаясь, сильно фальшивила, и Дубковъ вырабатывалъ слишкомъ см

ѣ

лыя фіоритуры; но Дмитрій покрывалъ вс

ѣ

хъ своимъ чуднымъ, сильнымъ груднымъ теноромъ, о которомъ я и не подозр

ѣ

валъ, и о которомъ онъ ни разу не упоминалъ мн

ѣ

. Голосъ его былъ такъ хорошъ, что, когда онъ зап

ѣ

лъ, на лицахъ вс

ѣ

хъ я прочелъ удивленіе и даже какую-то торжественность, какъ будто каждый сказалъ самъ себ

ѣ

: «Э! да это не шутки». У папа, какъ всегда при подобныхъ случаяхъ, выступили слезы на глазахъ. Катенька почувствовала немного, что она вретъ, и зап

ѣ

ла тише, Дубковъ улыбался и мигалъ вс

ѣ

мъ, указывая головой на Дмитрія, а Любочка, облокотившись о фортепьяно и открывъ немного ротъ, пристально, не мигая, смотр

ѣ

ла прямо въ ротъ Нехлюдову, и въ большихъ глазахъ ея зам

ѣ

тно было какое-то особенное одушевленіе удовольствія. Я, какъ и всегда въ минуты сильныхъ ощущеній, чувствовалъ особенную склонность къ наблюденіямъ и зам

ѣ

тилъ, что Дмитрій чувствовалъ устремленные на него взоры Любы, но не взглядывалъ на нее, хотя ему этаго очень хот

ѣ

лось. И еще я зам

ѣ

тилъ, что Любочка не дурна en trois quarts.¹³⁰ Я смотр

ѣ

лъ на нее и не такъ см

ѣ

шна, какъ всегда, мн

ѣ

казалась, и что она очень добрая хорошая д

ѣ

вушка, ежели ей такъ нравится мой Дмитрій. Именно съ этаго памятнаго для меня хора «нынњ силы небесныя» получилъ я новый взглядъ на свою сестру и сталъ д

ѣ

лать много чудныхъ плановъ насчетъ ея будущности.

Глава 2-я. Испов

ѣ

дь.

Въ сумерки меня позвали слушать правила передъ испов

ѣ

дью. Духовникъ нашъ, с

ѣ

дой, худощавый старичокъ, съ умнымъ и чрезвычайно строгимъ выраженіемъ лица, прочелъ намъ ихъ, и благогов

ѣ

йный страхъ, почти трепетъ, охватилъ меня при словахъ: «откройте вс

ѣ

ваши прегр

ѣ

шенія безъ стыда, утайки и оправданія, и душа ваша очистится передъ Богомъ; а ежели утаите что-нибудь, гр

ѣ

хъ большой будете им

ѣ

ть».

Первый прошелъ папа испов

ѣ

дываться въ комнату бабушки, осв

ѣ

щенную одной лампадкой, вис

ѣ

вшей передъ кивотомъ, и св

ѣ

чкой, стоявшей на нало

ѣ

, на которомъ были крестъ и Евангелiе. Я вид

ѣ

лъ это въ дверь и вид

ѣ

лъ, какъ папа, крестясь, преклонилъ свою с

ѣ

дую, пл

ѣ

шивую голову подъ эпатрахиль монаха. Папа испов

ѣ

дывался очень долго, и во все это время мы молчали или шопотомъ переговаривались между собой. — Выходя изъ двери, онъ кашлянулъ и подернулъ н

ѣ

сколько разъ плечомъ, какъ-будто желая возвратиться къ нормальному положенію, но по его глазамъ зам

ѣ

тно, ему было что-то неловко.

— «Ну, теперь ты ступай, Люба», сказалъ онъ ей, щипнувъ ее за щеку.

Любочка ужасно испугалась и долго не могла р

ѣ

шиться отворить дверь. Она н

ѣ

сколько разъ доставала изъ кармана фартука записочку, на которой были записаны ея гр

ѣ

хи, и снова прятала, н

ѣ

сколько разъ подходила и отходила отъ двери; она чуть не плакала и робко улыбалась.

Любочка пробыла недолго въ испов

ѣ

дной комнат

ѣ

, но, выходя оттуда см

ѣ

шная д

ѣ

вочка плакала навзрыдъ — губы сд

ѣ

лались толстыя, растянулись, и плечи подергивались. Наконецъ, посл

ѣ

хорошенькой Катиньки, которая улыбаясь вышла изъ двери, насталъ и мой чередъ. Я съ какимъ-то тупымъ апатическимъ чувствомъ боязни отворилъ дверь и вошелъ въ полуосв

ѣ

щенную комнату. Отецъ Макарій стоялъ передъ налоемъ и медленно съ строгимъ выраженіемъ обратилъ ко мн

ѣ

свое прекрасное старческое лицо —......

Не хочу разсказывать подробностей т

ѣ

хъ минутъ, которыя я провелъ на испов

ѣ

ди. Скажу только, что я вышелъ изъ комнаты счастливымъ такъ, какъ едва ли я былъ когда-нибудь въ жизни. — Но вечеромъ, когда я уже легъ въ постель въ этомъ отрадномъ состояніи духа, меня вдругъ поразила ужасная мысль: «я не сказалъ однаго гр

ѣ

ха». Почти всю ночь я не могъ заснуть отъ моральныхъ страданій, которыя возбуждала во мн

ѣ

эта мысль; я каждую минуту ожидалъ на себя Божіе наказаніе за такое ужасное преступленіе. Н

ѣ

сколько разъ на меня находилъ ужасъ смерти, я вздрагивалъ и просыпался. Наконецъ, къ утру р

ѣ

шился идти п

ѣ

шкомъ въ Донской монастырь еще разъ испов

ѣ

дываться и сказать ему затаенный гр

ѣ

хъ. —