Афектація всегда поражала меня. Онъ старается и можетъ удерживаться отъ порывовъ горести и даже помнитъ о томъ, что нужно, стало быть и онъ не такъ убитъ горемъ, чтобы думать только объ немъ. Я почувствовалъ [въ] немъ [?] это и обвинилъ его въ томъ же, въ чемъ обвинялъ и себя. Меня ут

ѣ

шала мысль, что не я одинъ безчувственъ. Панафида кончилась, лицо открыли, и вс

ѣ

стали прощаться, прикладываться, но намъ не позволили. Я стоялъ и смотр

ѣ

лъ на эту печальную церемонію. Подошла прикладываться какая то крестьянка съ д

ѣ

вочькой л

ѣ

тъ 6 на рукахъ. Въ это самое время я хот

ѣ

лъ уйдти и сталъ кланяться въ землю, но только что я нагнулся, меня поразилъ страшный крикъ, но такой страшный, такой пронзительный и исполненный ужаса, что, проживи я 100 л

ѣ

тъ, я никогда его не забуду, и всегда проб

ѣ

житъ дрожь по моему т

ѣ

лу, когда я вспомню объ этомъ «а...а...а...» Я поднялъ голову — на табурете подл

ѣ

гроба стояла та же крестьянка, держа въ рукахъ д

ѣ

вочку, которая взмахнувъ руками и отвернувъ голову, откинулась назадъ и продолжала кричать страшнымъ испуганнымъ голосомъ. Я вскрикнулъ, я думаю, ужасн

ѣ

е этой д

ѣ

вочки и выб

ѣ

жалъ изъ залы. Неужели зд

ѣ

сь, въ этомъ гробу, лежитъ maman, и она возбуждаетъ ужасъ, та же maman, съ которой мы всегда жили, моя мать?! Это ужасно!!

<Я говорю, что есть какое то наслажденіе въ гор

ѣ

. И вотъ доказательство: въ то время, какъ я описывалъ это несчастіе, я чувствовалъ его не слаб

ѣ

е, какъ тогда; мн

ѣ

это доставляло какое то грустное удовольствіе. Но довольно.—>

Планы отца насчетъ насъ перем

ѣ

нились. Въ пансіонъ мы больше не возвращались, и въ ту же осень онъ повезъ насъ въ Д. Гимназію и поручилъ своему старому пріятелю. Перспектива наша была уже не купечество, а университетъ, служба. Капитала же, который онъ нам

ѣ

ренъ былъ положить на наше имя, онъ не положилъ, не знаю, почему. Должно быть потому, что весь его капиталъ, состоящій изъ 300,000,⁹⁵ [69] онъ оставилъ себ

ѣ

на игру. Игроку и нельзя было иначе поступить, т

ѣ

мъ бол

ѣ

е, что все свое им

ѣ

ніе онъ нам

ѣ

ренъ былъ передать намъ тогда, когда мы выйдемъ изъ Университета и получимъ первой чинъ (который въ то время давалъ родовое дворянство), въ противномъ же случа

ѣ

, онъ нам

ѣ

ревался продать его и дать намъ деньгами. Но вс

ѣ

эти предположенія были такъ шатки и подвержены столькимъ случайностямъ, что ничего не было положительнаго. Онъ могъ умереть безъ зав

ѣ

щанія, и тогда мы оставались безъ куска хл

ѣ

ба. Такъ какъ онъ всю жизнь свою старался приобретать во вс

ѣ

хъ отношеніяхъ; такъ какъ для того, чтобы приобретать, нужно ум

ѣ

ть пользоваться удобными случаями, онъ никогда [ни] на что неизм

ѣ

нно не р

ѣ

шался.

Смерть матушки однако была для него тяжелымъ ударомъ. Это горе такъ сильно на него под

ѣ

йствовало и такъ скоро прошло, какъ то лишь бываетъ съ людьми, одаренными такими пылкими страстями и способными быстро увлекаться ими.

Теперь сл

ѣ

дуютъ 6 л

ѣ

тъ новой жизни, обстоятельства которой я вамъ описывать не буду. Ознакомлю васъ только съ главными переворотами, случившимися въ нашемъ семейств

ѣ

, и съ лицами, составляющими его. Отецъ жилъ зимы въ Москв

ѣ

, и посл

ѣ

4 удачныхъ зимъ (въ отношеніи игры) д

ѣ

ла пошли худо, и онъ въ дв

ѣ

посл

ѣ

днія зимы проигралъ все и остался при св'оихъ 400 душахъ, правда, очень хорошо устроенныхъ, потому что л

ѣ

томъ, живя въ деревн

ѣ

, онъ занимался хозяйствомъ и привелъ его въ довольно р

ѣ

дкіе между Русскими пом

ѣ

щиками порядокъ и устройство.

Любочка, я уже вамъ сказалъ, кажется, была очень хорошенькая д

ѣ

вочька и стала хорошенькой д

ѣ

вушкой. Знали, что у отца есть деньги, и что онъ нам

ѣ

ренъ ей дать хорошее приданое. Подвернулся К. пом

ѣ

щикъ, дальній сос

ѣ

дъ по им

ѣ

нію, но близкій знакомый по охот

ѣ

, скупой, пожилой и грубой хохолъ Пестовичъ, [70] сд

ѣ

лалъ предложеніе. Обоюдныя условія насчетъ приданаго покончили съ большой тщательностью со стороны Пестовича и съ притворною щедростью и беззаботностью со стороны отца. Любочку мы совершенно потеряли изъ виду. Вся Губернія толковала, что отецъ мой прекрасный, прим

ѣ

рный отецъ, что онъ такъ пристроилъ дочку, что хоть бы родному [?]. Да и что говорить, какіе балы задавалъ! — Мими Купферталь посл

ѣ

свадьбы была отпущена. Семейство Ипатовичъ оказалось чудомъ неблагодарности, по ея словамъ. Что, ежели бы Княгиня была жива и вид

ѣ

ла это? Карлъ Иванычъ давно былъ отпущенъ. Мими жила съ Юзой въ Москв

ѣ

и, неизв

ѣ

стно, на какія суммы, нанимала квартиру, лучшихъ учителей вс

ѣ

хъ возможныхъ искуствъ и наукъ для образованія необыкновенныхъ способностей ко всему Юзы. Подробное положеніе вс

ѣ

хъ этихъ лицъ вы узнаете изъ посл

ѣ

дующихъ моихъ записокъ. Теперь поговорю немного про насъ и наше развитіе въ этотъ 6-ти годовой періодъ.

Чтобы понять характеръ молодыхъ людей, нужно разсматривать поступки ихъ въ трехъ главныхъ сферахъ и подвиги ихъ на трехъ этихъ поприщахъ; имянно: наукъ, св

ѣ

тскаго обращенія и н

ѣ

жн

ѣ

йшей изъ страстей. — Подъ св

ѣ

тскимъ обращеніемъ я разум

ѣ

ю обращеніе со вс

ѣ

ми людьми, съ которыми судьба сталкиваетъ челов

ѣ

ка: высшихъ, низсшихъ, равныхъ. Начну по старшинству съ Володи. Въ общихъ чертахъ описывать характеръ такъ трудно, что даже невозможно. Я разъ уже пробовалъ описать вамъ въ общихъ чертахъ нашу жизнь въ училищ

ѣ

, и мн

ѣ

не удалось. Теперь, чтобы дать вамъ понятіе о нашихъ респективныхъ характерахъ, я возьму эпизоды изъ нашей жизни самые простые, но постараюсь какъ можно подробн

ѣ

е передать ихъ вамъ, и съ тою же простотою, [71] съ которою тогда они представлялись мн

ѣ

.—

Какъ уже я сказалъ вамъ, мы были поручены одному пріятелю папа, у него и жили. — Пріятель этотъ былъ профессоромъ физіологіи челов

ѣ

ческаго т

ѣ

ла и Анатоміи, вм

ѣ

ст

ѣ

читалъ онъ Исторію Медицины. Отецъ мой знавалъ его въ первой своей молодости, былъ съ нимъ однокашникъ. Обращаясь всегда въ высшемъ или близкомъ къ высшему кругу обществахъ, отецъ совершенно упустилъ его изъ виду и даже, ежели бы и им

ѣ

лъ его на виду, то не очень бы обрадовался. Когда же пришло время насъ пристроить, папа вспомнилъ, хотя и не блестящаго, но полезнаго въ настоящихъ обстоятельствахъ профессора и узнавъ, что онъ преподаетъ вышеозначенныя науки, и что онъ деканъ и даже одно время исполнялъ должность Ректора, сообразилъ, что эта связь, которую совершенно отъ него зависитъ поддержать визитомъ и ласковымъ обхожденіемъ, можетъ быть для него и для насъ крайне полезна. Папа почиталъ безполезнымъ осв

ѣ

домиться о томъ, въ какомъ онъ Факультет

ѣ

былъ Деканомъ, довольно того, что это слово звучало пріятно въ его ушахъ, особенно съ прибавленіемъ Профессоръ Эмеритъ[?], не обращая вниманія на то, что мы никогда не предназначались къ Медицинской карьер

ѣ

; онъ вообразилъ, что его вліяніе на вс

ѣ

хъ молодыхъ людей, воспитывающихся въ Университет

ѣ

, всемогуще. Сообразно съ этимъ, сд

ѣ

лавъ первый визитъ самому Доктору и вторичный его сем

ѣ

йству, папа ум

ѣ

лъ, несмотря на пришепетованіе, внушить величайшее уваженіе къ своей особ

ѣ

будущему нашему покровителю, который, несмотря на вс

ѣ

свои прекрасныя качества, былъ очень тщеславенъ и твердо уб

ѣ

дился въ томъ, что онъ можетъ быть намъ полезенъ, и что это составитъ его непрем

ѣ

нную обязанность для того, чтобы не отстать отъ общества и всегда быть въ состояніи возобновить съ нимъ [72] связи, съ помощью которыхъ онъ будетъ въ состояніи прилично пристроить свою 16-ти л

ѣ

тнюю дочку, б

ѣ

локуренькую овечку Зинаиду. Но что я разсказываю? Я только хот

ѣ

лъ сказать, что мы жили у Доктора, и въ 1836 году въ Апр

ѣ

л

ѣ

Володя, у котораго была особенная комната, сид

ѣ

лъ въ ней на большомъ кресл

ѣ

съ полозьями, которое пріятно покачивалось, держалъ въ рукахъ тетрадки Уголовнаго права и, задравши ноги кверху, смотр

ѣ

лъ съ большимъ вниманіемъ [на] ст

ѣ

ны и потолокъ своей комнаты. —