Рис. 11. Беременность 21 неделя. Тяжелая форма гемолитической болезни плода А – спленомегалия, Б – гепатомегалия

Наши исследования показали, что гепатомегалия наблюдалась у 65 % плодов сенсибилизированных женщин, плоды которых имели анемию тяжелой степени. Отсутствие гепатомегалии у плодов остальных женщин этой группы объяснялось своевременным началом внутриутробных трансфузий. Как результат – отсутствие тяжелого анемического синдрома у плодов и, как следствие – отсутствие активации эктрамедуллярного кровообращения.

Рис. 12. Беременность 25 недель. Тяжелая форма гемолитической болезни плода. Многоводие

Если же у плодов и новорожденных наблюдался анемический синдром легкой степени, то в 20 недель гепатомегалия наблюдалась только в 14–36 % случаев. Однако у таких женщин к сроку родов число плодов, ее имевших, возрастало в два-три раза.

Одним из первых признаков развивающейся у плода гемолитической болезни многие исследователи считают увеличение количества околоплодных вод – от незначительного до развития выраженного многоводия (рис. 12). В дальнейшем было установлено, что этот признак не является специфичным для гемолитической болезни плода.

Механизм развития многоводия при наличии аллоиммунной анемии у плода остается до конца не ясным. Возможно, оно развивается на фоне гипердинамического характера кровообращения, приводящего к увеличению клубочковой фильтрации, сопровождающейся полиурией. Однако на терминальной стадии заболевания или при задержке развития плода может формироваться маловодие.

В исследованиях, проведенных в НИИАГ им. Д. О. Отта СЗО РАМН, было показано, что многоводие выявляется более чем у 60 % сенсибилизированных беременных, плоды которых имели тяжелую анемию. Маловодие определялось только у 12 % таких пациенток.

Если же анемический синдром у плода сенсибилизированной матери был выражен в легкой степени или отсутствовал, то в середине беременности (в 20 недель) многоводие встречалось у 40 % таких пациенток. К сроку родов их число увеличивалось в 2,5 раза и достигало почти 90 %, коррелируя у этих женщин с увеличением сенсибилизации. Маловодие же у таких пациенток не наблюдалось вообще. С. В. Нагорнева (2010) показала, что у сенсибилизированных женщин величина амниотического индекса прямо коррелирует с суммарным титром антиэритроцитарных антител в крови матери.

Поскольку в большинстве случаев изоиммунизация является причиной развития у плода выраженного анемического синдрома, тяжелое течение которого приводит к отеку и антенатальной гибели, крайне важным является своевременная диагностика тяжелой аллоиммунной анемии с целью ее купирования. При этом ни один из вышеперечисленных ультразвуковых биометрических маркеров не показал значимой корреляции со степенью тяжести анемического синдрома у плода.

К.Н. Nikolaides (1988) и C.R. Harman (1995) считают, что анемия, являющаяся основным проявлением гемолитической болезни плода, не имеет патогномоничных биометрических ультразвуковых признаков. Ведь даже тяжелые степени анемии могут не сопровождаться развитием отечного синдрома.В последнее десятилетие в акушерской практике с целью диагностики наличия и степени тяжести анемии все шире стало применяться допплерометрическое исследование плодово-плацентарного кровотока.

Допплерометрические исследования в диагностике анемического синдрома у плода Поскольку допплерометрические исследования позволяют исследовать кровообращение плода в динамике без применения инвазивных технологий, их использование является крайне желательным в целях диагностики заболеваний плода, влияющих на гемодинамику, в том числе анемического синдрома.

Ученые разных стран предлагали изучать кровообращение в различных венозных и артериальных сосудах кровеносной системы плода при подозрении на наличие у него анемии. Так, К. Nicolaides и соавторы (1990) и D. Oepkes и соавторы (1994) выявили, что при анемии наблюдается более высокая пиковая систолическая скорость кровотока в аорте плода. Однако, по их данным, этот метод не имел высокой чувствительности и специфичности для диагностики у плода гемолитической болезни.

С 1990 по 2000 год в мире были проведены различные исследования с целью измерения максимальной систолической скорости кровотока в различных сосудах головного мозга плода, поскольку она отражает цереброваскулярную ауторегуляцию в ответ на различные физиологические и патологические процессы, происходящие в организме плода.

В 2000 году К. J. Moise и соавторы проанализировали всю накопленную к тому времени литературу, посвященную допплерометрической диагностике анемии у плода. Они пришли к выводу, что исследование кровотока в средней мозговой артерии плода имеет наибольшую чувствительность, приближающуюся к 100 %.

Существует мнение, что при выраженной анемии скорость кровотока увеличивается в любом сосуде головного мозга плода. Лучший результат, полученный при проведении исследований именно в средней мозговой артерии, обусловлен тем, что в этом сосуде легче технически соблюдать все критерии, необходимые для количественной допплерометрической оценки кровотока.

Связь между анемическим синдромом и гипердинамическим типом кровообращения у плода изучалась в различных исследованиях на протяжении последних 20 лет. Первоначально было замечено, что после проведения внутриутробных внутрисосудистых трансфузий отмытых эритроцитов плодам, имевшим выраженную анемию, максимальная систолическая скорость кровотока в средней мозговой артерии снижалась по сравнению со скоростью, измеренной до начала трансфузии. При этом было показано, что анатомия средней мозговой артерии позволяет проводить количественные допплерометрические измерения максимальной систолической скорости кровотока у плода при угле инсонации ноль градусов.

В 1990 году G. Mari впервые сообщил результаты своих исследований, заключив, что при диагностике анемии значение максимальной систолической скорости кровотока, являющееся количественной характеристикой кривой скорости кровотока, имеет значительные преимущества по сравнению с оценкой пульсационного индекса, являющейся качественной характеристикой кровотока в средней мозговой артерии плода. Автором было показано, что исследование максимальной систолической скорости кровотока в средней мозговой артерии плода у пациенток группы риска по развитию аллоиммунных эритропений, позволил выявить анемию у всех плодов, ее имевших. Однако анализ показал, что при этом наблюдалось около 50 % ложноположительных результатов. В любом случае, измерение максимальной систолической скорости кровотока в средней мозговой артерии позволяло избежать проведения инвазивных манипуляций более чем у 50 % беременных, имевших риск наличия анемии у плода в связи с изоиммунизацией.

Дальнейшие мультицентровые исследования показали, что традиционные критерии, являющиеся основанием для проведения инвазивных вмешательств у плодов группы риска по наличию анемии (данные анамнеза и величина титра антител), в 70 % случаев оказались несостоятельными. Это значит, что инвазивные вмешательства были выполнены либо при отсутствии у плодов анемии, либо при наличии ее легкой степени, не требующей проведения внутриутробных трансфузий.

G. Mari и соавторы обобщили свои исследования и составили кривые, отражавшие зависимость максимальной систолической скорости кровотока в средней мозговой артерии плода от срока беременности (рис. 13).

Как следует из рисунка 13, с увеличением срока беременности скорость кровотока в средней мозговой артерии плода возрастает.

Рис. 13. Зависимость максимальной систолической скорости (МСС) кровотока в средней мозговой артерии (СМА) плода от срока беременности

(G. Mari et al. Ultrasound Obstet. Gynec. 1995. V. 5. P. 400–405)