Маги скрылись в серебристой дымке портала, мечник скользнул в сторону оврага, пройдя совсем рядом с сипалом, а тот все стоял, машинально развеивая нити, и лихорадочно искал выход. Несколько боевых магов и мастер меча — с этим не справился бы и весь их отряд. Во всяком случае, в прямом столкновении. А в одиночку он не справится ни с кем из этой троицы. Тем более что наверняка внутри есть еще люди. Плюс к этому — полная защита поселения от проникновений извне. Похоже, маги Ронхара сделали свой, слабый аналог Звездной скалы, изменив стены магией земли и обрушив любые входы в нее, превратив все в одну большую ловушку. Интересно, чья это идея? Не Ирии ли, побывавшей в цитадели гномов? Впрочем, неважно, нужно что-то предпринять…
— Ничего. Просто развернуться — и уйти. Это слишком опасное для тебя место.
Ладар застыл и аккуратно обернулся.
— Смертельно опасное, ты это хочешь сказать, да, Илис? Но каждый мой риск — свидание с тобой, так стоит ли его избегать?
Темноволосая фигурка отвела глаза.
— Раньше у тебя не было выбора. Теперь есть. Магическая клятва на плече уже ничем тебе не грозит, да и сам ты многому научился, ты можешь постоять за себя, добиться многого. В этой стране — хаос, все рушится. Скоро Ронхар ее полностью оккупирует, и всем, кто считает тебя своим врагом, будет не до мести, самим бы спастись. В трех днях пути на восток земли небольшого королевства. Тихое и мирное, оно держит со всеми нейтралитет, предпочитая не воевать, а торговать, там ты сможешь жить спокойно. Кого ты хочешь тут защищать? Магов? Они вытирали об тебя ноги. Королей? Они сделали тебя своим рабом. Друзья? Марго тебе не друг, постель — еще не повод для дружбы. Айяр из народа дроу, его они убить не посмеют. Поэкспериментируют, удивятся, что ему не вредит магическая эмблема, — и вернут его народу. Остальные в безопасности. Уходи, пока не поздно!
— Илис, ты забыла о небольшой мелочи. Кроме дворян и магов, за которых воевать глупо и бессмысленно, есть еще страна и народ, в ней живущий. Подобное звучит не менее глупо и пафосно, но мне не хочется думать, что пока я буду припеваючи жить на чужбине, мои соотечественники будут умирать просто потому, что им не повезло родиться в этой стране и в это время.
— Что бы ты ни думал, умирать они будут все равно. Уж поверь смерти, так оно и есть.
Ладар вздохнул.
— Илис, не передергивай. И жизнь, и смерть бывают разные, и ты это прекрасно знаешь. Здесь и сейчас я могу закончить эту войну. Попытаться закончить.
— Это не решит всех проблем. Ты это чувствуешь.
— Знаю. Основная ошибка людей, думать — что если войны не объявили, то ее нет. Она есть всегда — война не против смерти, но за жизнь. Опустившие руки, решившие, что уже всего добились, неизбежно проигрывают.
— Ты слишком много философствуешь. — Илис рассмеялась своим серебристым смехом. — Решил погеройствовать? Тогда в бой!
Откуда-то слева к сипалу метнулась гибкая фигура, пытающаяся ударить его по затылку плоской стороной меча. Он отпрянул и покатился по земле, торопливо вытягивая стигис. Время привычно замедлилось, но и здесь мастер меча действовал достаточно быстро. Выхватив второй клинок, обрушил на Ладара град ударов, которые тот с трудом отбивал стигисом и темным клинком. Мышцы взвыли, непривычные к таким скоростям, меч уже в первые минуты боя показался невероятно тяжелым, а мечник двигался все быстрее. Приходилось двигаться по максимуму экономно, отбивая удары минимальными движениями, выискивая возможности для контратаки, но мастер боя такой возможности своему противнику не давал. Наконец, улучив момент, Ладар по максимуму взвинтил свое восприятие, кинувшись в прямую, самоубийственную атаку, вложив в нее все силы. Но тут же получил удар, от которого все закружилось перед глазами, и наступила тьма…
Удар о холодный пол вызвал фейерверк искр перед глазами, но помог прийти в себя. Голова болела, все тело было обнажено и туго стянуто кожаными ремнями, ломило, пол-лица — в засохшей крови.
— Вы принесли третьего? Прекрасно! Далеко он убежал?
— Нет. Мальчишка не трус, просто более осторожен. Не сунулся в ловушку, зато подобрался поближе к главному входу и наверняка слышал наш разговор. Хорошо, что я заметил несколько примятых трав возле его схоронки, иначе искать бы мне его… до рассвета. И оружие у него хорошее. Стигис и темный клинок.
— Ого! И где оно?
— Там же, на земле. Я не рискнул ничего трогать без вашей консультации, хотя искушение было большим. Поможете мне в их усмирении?
— Что ж, мастер, вы заслужили награду. Но только после эксперимента: сейчас на это нет времени. Вы его обыскали?
— Да, на скорую руку. Ничего существенного — несколько ножей и такой же портальный маячок, как и у двух предыдущих. Вы выяснили, куда он ведет?
— Магически это невозможно, а спрашивать у подопытных о таких мелочах я опасаюсь. Они могут умереть, оставив меня без лабораторного материала. Кстати, ваш пленник пришел в себя. Эй, малыш, можешь не притворяться.
Ладар с трудом открыл глаза. Перед глазами все плыло. Крепкая рука мечника вздернула его к потолку — и его тут же вырвало. Ругательство — и вновь каменные объятия пола.
— Похоже, тут клятва ослаблена меньше. Фриледи Ирия, попробуйте скомандовать что-либо.
С трудом открыть глаза, сфокусироваться…
Принцесса Ирия стояла перед парнем, висевшим в руках двух дюжих молодчиков, и лицо ее искажала злобная улыбка.
— Испытать его? С удовольствием! Развяжите ему руки… Солдат! Выдави себе глаза!
Ладар хмыкнул, аккуратно поднес пальцы к глазам… Охранники ему не мешали, ослабив хватку… и резко выкинул кисти вперед, целя в принцессу. Но вновь удар со спины сбил, прибивая к полу. Проклятый мастер меча! Оценил потенциал и теперь обретается поблизости.
Ирия испуганно отступила на шаг, но тут же справилась с собой, вновь став надменной.
— Им, всем троим, явно искусственно ослабили клятву, дабы они не подчинялись моим приказам, потому до сих пор и живы. Можете смело применять пытки.
Сердце забилось в груди. Пытки? Ладно их с Айяром, но Марго… Как лучше поступить?
— Не надо пыток! — Он задергался в лапах охранников, пытаясь вырваться, но теперь они держали крепко. Принцесса фыркнула.
— Начните с него. Пожалуй, и я приду посмотреть, как с этого наглого юнца будут сдирать кожу.
— Что вы, фриледи. Если юноша совершенно добровольно ответит на несколько вопросов службы безопасности, никто его пытать не будет. — Пожилой маг подошел, внимательно разглядывая магическую структуру клятвы, а затем аккуратно навесил на него несколько своих плетений. Ладар с трудом удержал улыбку. В той мешанине, что представляла собой магическая клятва, найти легкие, ажурные изменения драконов с наскока практически невозможно. В основном потому, что эти изменения не чужеродны — наоборот, они необычайно гармоничны и скорее улучшают саму эмблему, никак ее не нарушая. Ищи, милый, ищи.
Давешний мечник вышел из-за спины парня, хмуро посмотрел на него, затем неспешно кивнул пожилому магу и, аккуратно присев за стол, напоказ приготовил бумагу и перо.
— Вопросов у меня немного, но, думаю, меня скоро сменят. Первый — зачем вас сюда послали?
Ладар секунду раздумывал, затем нехотя выдавил:
— Просто разведка обстановки.
Мастер ухмыльнулся, кивнул громилам — и на бока сипала обрушился град ударов, заставив его упасть на пол.
— Неверный ответ. Впрочем, я ничего другого и не ожидал. Давайте его к остальным, там продолжим. Ваше высочество, вы с нами?
Ирия побледнела и закусила губу.
— Нет, туда я не пойду. Все-таки он мой брат.
Резко развернувшись, она вышла. Бугаи подхватили Ладара и потащили его тело по коридору. Несколько поворотов, дверей — и открылась лаборатория, заставленная разными непонятными механическими и алхимическими приспособлениями. Клетка в углу, с набором стальных прутьев, надежно сдерживала бледных Айяра и Марго. На девушке, кроме всего прочего, был странный светящийся ошейник, явно блокирующий магию. Но не это заставило сипала бессильно заскрежетать зубами. На специальном стенде посреди лаборатории висел новый король Кирола, Родерик Шестой. Руки и ноги его были отрезаны, вместо них тянулись странные полупрозрачные сосуды, полные какими-то жидкостями. Еще ряд сосудов тянулся к лишенной кожи голове. Тело явно было обездвижено, дабы не нарушить сложного процесса ломки неосторожным движением. И при этом губа его была закушена, а в глазах горел огонь. Родерик был в сознании — и не сломался!