Хозяйка усадьбы прощаться с ним не стала.

— Да, кстати! — обернулся с порога кавказец. — Я тоже кое-что хочу вам сказать. На похоронах вашего мужа, Елена Вячеславовна, вы мне показались умной женщиной. А сегодня я убедился, что ошибался. Вы такая же дура, как и все бабы.

Вахак Зурабович вышел из комнаты, за ним потянулась его свита.

Шаги незваных гостей затихли, и Лена осталась одна. Она сидела в кресле и не могла заставить себя пошевелиться. Внезапно налившееся тяжестью тело отказывалось повиноваться. Вдова пыталась проглотить ком, застрявший в горле. Стараясь прийти в себя, она сделала глубокий вдох, потом ещё и вдруг разразилась рыданиями. Слёзы хлынули бурным потоком, принося так необходимое ей сейчас облегчение.

Отрыдавшись, но всё ещё судорожно всхлипывая, мадам Штырь подошла к зеркалу. Тушь размазалась по щекам, лицо покраснело и распухло. Испугавшись собственного отражения, вдова срочно начала приводить себя в порядок.

«Что ж, — думала она, вытирая щёки, — в принципе, не такая уж тяжёлая ситуация. Пусть подавится этим заводом, всё равно он на ладан дышит — Курдюков там всё развалил. А вот счета в швейцарских банках, про которые вы, милейший Вахак Зурабович, ничего не знаете, остались моими, только моими, и ничьими больше!..

Пистолет на меня наставил, гад! Такой стресс заставил пережить, дурой обозвал! Я ему ещё это припомню… Я всё равно всех умней!»

Вздёрнув подбородок и напевая под нос песенку, Лена снова отправилась к рабочим.

— Ну когда вы уже с подсветкой закончите?! — раздался её гневный голос.

Глава 39

Декабрь выдался сырым и неприглядным. С самого начала месяца небо заслонили низкие тучи, свинцовой тяжестью нависшие над побережьем. Не давая солнцу ни малейшего шанса пробиться сквозь их плотную броню, они поливали город противным моросящим дождём, не прекращающимся ни днём, ни ночью. Хмурое море ворчливо перекатывало чёрные, холодные волны, перемешанные с песком и водорослями. Поникли пальмы, беспомощно опустив длинные листья. Не пели птицы. Короткие сумеречные дни, едва начавшись, тут же заканчивались.

Посёлок, где летом кипела жизнь, был пуст. Редкий прохожий, накрывшись зонтом, торопливо пробегал по безлюдной улице, старательно огибая лужи. Казалось, все впали в спячку, ожидая весны.

Ира сидела одна в своей каморке на первом этаже гостевого дома. Надев на ноги толстые шерстяные носки и закутавшись в мохнатый плед, она прихлёбывала из кружки чай с малиной, тоскливо поглядывая за окно. На столе мерцал экран маленького телевизора, приглушённый звук которого убаюкивал.

Стену над головой девушки украшал плакат с изображением Леонардо ди Каприо.

В гостевом доме Ира была совсем одна. Желающих отдохнуть в такую погоду на морском побережье не было, ключи от всех номеров стройным рядком висели на специальном щите с крючками. Отпустили и прислугу. Лишь администраторы продолжали дежурить, исполняя роль сторожей.

Звонок домофона, оглушительно отозвавшийся гулким эхом в пустом здании, заставил Иру вздрогнуть. Недоумевая, кто бы это мог быть, девушка подлетела к трубке.

— Алло?

— Ирка! Открывай, Дед Мороз пришёл!

Узнав Наташкин голос, администраторша нажала на кнопку. Подруга шумно ввалилась в холл, стряхивая с зонта потоки воды. В руках она держала полиэтиленовый пакет с нарисованной на нём физиономией подмигивающего Деда Мороза. На его красный колпак падали крупные, синие снежинки. По снежинкам и по лицу Деда Мороза текли дождевые капли, несуразные и неуместные на новогодней картинке.

— Привет! Скучаешь? — громогласно вопросила Наташка. — А я тебя повеселить пришла. Вот, держи!

Из пакета появилась бутылка вина.

— Привет! — машинально взяв её, произнесла Ира. И тут же удивилась: — Вино? С чего бы это?

— А ни с чего! Так просто. Посидим, выпьем… Поболтаем.

— Да? Ну ладно… — Девушка понесла бутылку в свою каморку.

— Ты как будто не рада, — развела руками подруга.

— Почему? Рада. Проходи.

— Конечно, пройду — куда ж я денусь?

Водрузив на вешалку мокрый пуховик, Наташа двинулась следом. Увидев на стене плакат с ди Каприо, тихо вздохнула, но промолчала. Ира села на диван, поджав под себя ноги.

— Чего уселась? — удивилась гостья. — Иди неси посуду! Праздновать будем.

— Что праздновать-то?

— Как — что? Новый год скоро.

— До Нового года ещё две недели, — повела плечом Ира.

— Подумаешь, две недели! Сейчас начнём, через две недели продолжим…

— Да уж, — хмыкнула администраторша. — Ну… Пошли тогда в ресторан, что ли… Чего здесь, в конуре, торчать.

Под потолком ресторана вспыхнула люстра, осветив просторное помещение. По его стенам были развешаны гирлянды электрических фонариков, в углу величественно топорщила иглы пушистая ёлка, украшенная игрушками и бантами. На каждом столике стояла вазочка с еловой веткой и висящим на ней маленьким блестящим шаром. Большой Санта-Клаус с мешком подарков на плече расположился возле лестницы, ведущей на второй этаж.

— Красиво тут у вас! — Гостья обвела взглядом обстановку.

— Сударыня, какой пожелаете столик? — театрально спросила Ира. — У окна, с видом на парковую зону? Или в углу — там интимнее? А может быть, в центре зала?

— В центре! — Наташа водрузила свой пакет на приглянувшееся место. — Мы ж с тобой центровые? Вот и будем сидеть в центре.

— Как пожелаете!

Когда Ира принесла бокалы и столовые приборы, то для них места на столике уже не нашлось. Он весь уже был уставлен не только вином, но и водкой, и закуской.

— Давай сюда! — призывно замахала Наташа. Она принялась раскладывать по тарелкам нарезанные сыр и колбасу, вытряхивать из пластиковых баночек готовые салаты. — Устроим себе пир на весь мир! Да, Ирка?!

— А водка-то зачем? — спросила та. — Я водку пить не буду. Вдруг Вахак Зурабович позвонит, а я тут пьяная в стельку. Или, не дай бог, приедет кто.

— Да кто приедет в такую погоду? — отмахнулась подруга. — Делать кому-то нечего?

— Всё равно, мало ли, — мотнула головой Ира. — Я же на работе.

— Ладно, — Наташа удовлетворённо оглядела накрытый стол. — Пей, что хочешь — мне всё равно.

Администраторша зажгла свечку. Весело вспыхнувший огонёк отразился в хрустальных боках бокалов.

— У вас тут и музыка есть? — кивнула гостья на динамики, развешанные по углам. — Давай включим!

— Там ни одной приличной записи, — поморщилась Ира. — Сплошное старьё. Уж лучше телевизор смотреть.

— Ну включи телевизор.

Сбоку от них, под потолком, вспыхнул голубой экран.

— Эх, мужиков нету — вино открыть некому! — закряхтела Наташа, пытаясь откупорить бутылку.

— Чего ж ты своего не привела? — наблюдая за её стараниями, спросила подруга.

— Да ну его! — вытянув пробку, скривилась гостья. — На фига он тут сдался? Мешал бы только.

Наполнив бокалы тёмно-красным, тягучим вином, девушки торжественно их подняли.

— Ну что — за нас, красивых? — произнесла Наташа.

— Давай!

Выпив, подруги принялись за еду.

— Вино десертное притащила, а закуску солёную, — упрекнула Ира гостью.

— Да ладно выпендриваться! — сверкнула глазами та. — Какая тебе разница? Чай, не прынцесса, и так сойдёт.

Наташа набила полный рот колбасы и с удовольствием жевала.

— Хорошо тут у тебя. Красиво! — высказалась она. — В новогоднюю ночь много народу будет?

— Все номера забронировали.

— Понятно.

Разговор не клеился, и Наташа снова наполнила бокалы.

— За наступающий Новый год! — подняла она следующий тост.

— Да рано ещё за Новый год пить…

— Нет, всё равно давай выпьем. За наступающий Новый год! Чтобы старый год поскорее закончился, и всё плохое в нём осталось. А в новом году чтобы у нас с тобой было всё только хорошее. Да, Ир?