— Нам бы не пришлось проявлять такую осторожность… мы бы знали заранее, что вам можно, а чего нельзя… если бы вы позволили осуществить хромосомный анализ, — намекнул Лори, — Лаборатория на борту этого корабля может спокойно сделать это.

Ее щеки стали отливать медью более чем обычно. Она нахмурилась.

— Мы отказались от этого раньше, — сказала она.

— Осмелюсь спросить почему?

— Это… нарушает закон о неприкосновенности. Люди — не подопытные животные.

Он сталкивался с подобными заявлениями и раньше, под всяческими предлогами. Для киркасантянина, — по крайней мере для представителя клана Хорокан, а на планете были и другие кланы — тело является цитаделью для «эго», которое по закону неприкосновенно. Чувство, так глубоко заложенное, что некоторые даже не осознавали его, должно было привести к формированию решительных, а зачастую довольно холодных личностей. Это приостановило, если и вовсе не остановило развитие медицины. Но положительной стороной всего этого было то, что оно воспитывало достоинство и привычку полагаться только на себя, и это было причиной того, что эта цивилизация была свободна от профессиональных медицинских сплетен, профессиональной медицинской литературы и психоанализа.

— Я не согласен, — сказал Лори. — Ведь это касается только научной информации. Что личного в строении ДНК?

— Ну… возможно. Я подумаю об этом. — Грейдал явно пыталась уйти от этой темы. Она глотнула свой напиток, улыбнулась и сказала: — М-м-м-м, действительно благородный вкус.

— Надеюсь, тебе понравится. Мне нравится. У нас есть такой обычай в Сообществе. — Он коснулся ее стакана своим.

— Очаровательно. А у нас, когда хорошие друзья собираются вместе, пьют половину того, что у них в бокалах, а потом обмениваются ими.

— Можно?

Она снова покраснела, но на этот раз от удовольствия.

— Конечно. Ты делаешь мне честь.

— Нет, это для меня честь, — продолжал Лори совершенно искренне. — То, что сделал твой народ — великолепно. Каким неоценимым вкладом будете вы своему народу!

Улыбка ее исчезла.

— Если бы мы только смогли его найти.

— Обязательно.

— Думаешь, мы не пытались? — Она сделала еще глоток своего коктейля. Очевидно, он с непривычки ударил ей в голову. — Мы же не вслепую летели. Пойми, «Макт» — не первый корабль, который покинул солнце Киркасанта. Но те, которые были первыми, летали только к ближайшим звездам, звездам, которые были видны с нашей родной планеты. А их много. Мы даже и представить себе не могли, что их так много в Облачной Вселенной, спрятанной от глаз и приборов, на расстоянии нескольких световых лет от нас. Мы, команда нашего корабля, намеревались сделать следующий шаг. Всего только следующий шаг. Всего лишь попасть за ту систему солнц, которую мы могли видеть из системы Киркасанта. Мы могли бы найти обратный путь домой без всяких осложнений. Конечно, мы верили, что сможем! Нам нужно было всего лишь ориентироваться по тем планетам, которые были уже нанесены на карту на границе восприятия наших приборов. Поскольку мы были рядом с ними, знакомая нам часть Вселенной оттуда была видна.

Она повернулась к нему лицом, сжимая до боли руки и говорила с отчаяньем в голосе:

—Одного мы не знали — мы не знали, что эти карты были неточны. Абсолютные величины, а следовательно, и расстояния и относительное местоположение этих звезд на границе видимости… не были определены настолько хорошо, как казалось нашим астрономам. Слишком много тумана, слишком много блеска, все совсем не так, как ожидалось. Понимаешь? И вот поэтому, неожиданно, наши таблицы оказались совершенно бесполезными. Мы думали, что сможем идентифицировать некоторые планеты. Но мы ошибались. Для того, чтобы подлететь к ним, мы полагали, что должны пролететь определенное пространство и попасть туда, куда хотели… но мы летели, летели, летели, все безнадежней с каждым днем, с каждым бесконечным днем…

— Почему ты думаешь, что мы сможем найти наш дом?

Лори, который уже слышал эти подробности раньше, тянул время, восхищаясь ею и взвешивая свой ответ. Он глотнул своего напитка, позволяя кислоте разлиться по нёбу, а алкоголю слегка успокоительно разогреть его тело, прежде чем он сказал:

— Я могу попытаться. У меня есть такие приборы, которые твой народ еще не изобрел. Инерционные приводы, например, которые работают от гиперпривода, так же как и от естественного ускорения. Не теряй надежды. — Он помолчал, — Я допускаю, что мы можем потерпеть неудачу. В этом случае что вы будете делать?

Прямой вопрос, который мог бы многих женщин довести до слез, заставил ее обратить все в шутку. Она подняла голову и сказала — в ее словах сквозило высокомерие:

— Ну, мы можем еще много чего сделать, и я не думаю, что мы ни на что уж не способны.

«Хорошо, — подумал он, — она происходит ни от чего иного, как от племени спасшихся людей. Для нее естественно смотреть неприятностям в лицо и преодолевать их».

— Я уверен, что вы прекрасно справитесь, — сказал он. — Но вам потребуется время, чтобы привыкнуть к нашему образу жизни, а возможно он для вас будет не таким уж и легким, но…

— Что представляют собой ваши браки? — спросила она.

— Что? — у него отвисла челюсть.

Он решил, что она не так уж и пьяна. Слегка навеселе, что, да еще и окружение — веселая музыка, запахи и феромоны в воздухе просто слегка растормозили ее. Охотник, который был внутри нее, вырвался наружу и бросился в атаку на то, что больше всего ее волновало. Но основная сдержанность осталась. Она смотрела прямо на него, но лицо ее пылало, когда она сказала:

— Нам полагалось иметь на «Макте» равное количество мужчин и женщин. Если бы мы знали, что с нами произойдет, мы бы так и сделали. Но теперь десяти мужчинам придется искать себе жен среди чужестранцев. Как ты думаешь, у них возникнут большие трудности?

— Э-э-э, почему же нет. Не думаю, — запинаясь сказал он, — Они явно отличные представители мужского пола, и ктомуже такие экзотические по внешности… обаятельные…

— Я не о любовных утехах говорю. Но… то что я слышала на Сиреви раз или два… может быть, я неправильно поняла? У вас действительно есть женщины, которые не рожают детей?

— На более старых планетах, да, в этом нет ничего необычного. Регуляция рождаемости…

— Тогда нам нужно остаться на Сиреви или на такой же планете, — она вздохнула, — Я надеялась, что мы могли бы отправиться в центр вашей цивилизации, где ведется основная ваша работа и наши дети смогут стать великими.

Лори обдумывал ее высказывания. Некоторое время спустя он понял. Адаптация к совершенно отличному от Киркасанта образу жизни для них будет продолжительным и болезненным процессом. Не выживет ни один род, который не возместит свои тяжелые потери. Необходимость к воспроизведению — требование выживания. Это тоже стало инстинктом.

Он припомнил, что пока Киркасант не был планетой, где использовалась стерилизация, и к сегодняшнему дню население превышало его возможности и ресурсы, но никому и в голову не пришло сократить рождаемость. Когда кто-то на Сиреви спросил почему, люди Демринга отреагировали странно. Эта мысль показалась им непристойной. Они не имели ни малейшего представления ни о генетических модификациях, ни о экзогенетическом взрыве. И все же они подходили совершенно разумно и непредвзято к другим аспектам своей культуры.

«Культура, — подумал Лори, — Да. Она изменчива. Но инстинкты свои переменить невозможно, они встроены в хромосомы. У ее народа должны рождаться дети».

— Хорошо, — сказала она, — можно найти женщин, которые хотят иметь большую семью и на центральных планетах тоже. В этом случае они просто будут гореть желанием выйти замуж за твоих друзей. Видишь ли, им трудно будет найти себе мужчин, которые думают так же, как и они.

Грейдал одарила его ослепительной улыбкой и подняла стакан.

— Обменяемся? — предложила она.

— Эй, ты меня обогнала. — Он сравнял уровень жидкости в обоих стаканах. — Вот теперь.