Маг, стараясь не выдать собственного беспокойства, принялсяуспокаивать хайяри тем, что наставнический амулет, связывающий его сВотием, молчит - а значит, с мальчишкой все в порядке. Если жизниученика что-то угрожает, амулет учителя дает об этом знать. Была ещеодна возможность определить местонахождение исчезнувшего мальчишки -опять-таки с помощью амулета. Дарилен до последнего оттягивалнеприятную процедуру - ее рекомендовалось использовать только вкрайнем случае, если попытки найти ученика всеми другими способамине увенчались успехом. Рекомендация эта была оправдана в первуюочередь крайней болезненностью процедуры и немалыми затратамимагической силы. Но маг решил, что в их ситуации едва ли не любойслучай может считаться крайним, а потому морально приготовился кболи, от души желая Вотию вытерпеть ее достойно и стойко, какподобает будущему великому чародею.

Колдун уже снял с шеи цепочку с капелькой янтаря, когда на поляне,будто из ниоткуда, бесшумно возник Вотий - грязнее последнегогоблина, в изодранных на коленях штанах, но живой и невредимый."Искатели" дружно ахнули.

- Где ты был?! - Маржана в один прыжок оказалась возле брата,тряхнула его хорошенько за плечи. На перепачканном грязью лице лишьхитро поблескивали глаза, и разобрать выражение, покаянным оно былоили довольным, не удавалось.

- Я… - Вотий замялся. Он не ожидал столь бурной реакции. - Мывчера вечером мимо поля проходили. То есть мимо деревни, а задеревнями всегда поля есть. Я не удержался, проверить решил, -мальчишка виновато шмыгнул носом, - и вот…

Вотий вынул из-за спины руку: в ней был замызганный, изряднопобитый жизнью кусок ситца, в котором при ближайшем рассмотрении инекоторой доле воображения можно было распознать платок, а вплатке… картошка. С десяток картофелин средней величины и россыпьмелочи размером чуть больше горошин.

Окружающие не знали, смеяться им или плакать.

- Добытчик, - насмешливо протянула Заринна. - Кормилец ты наш…

Маржана порывисто притянула брата к себе, чмокнула в чумазую щеку.В семье Лыковицких не жаловали всяческого рода "телячьи нежности", иесли Маржана кинулась обнимать-целовать брата, значит, онадействительно не на шутку испугалась за его жизнь.

- Никогда больше так не делай, - тихо попросила она его. - Никогда.

- Не буду, - так же тихо ответил Вотий. - Обещаю…

Но Маржана обещанием братца не удовлетворилась - она стольконервов потратила за это утро! Повторение ситуации грозило ейпреждевременной сединой.

- Так, - сурово сдвинув брови, сказала она, - с этой минуты - отменя ни на шаг!

Вотий испуганно присел и оглянулся на учителя в поисках поддержки.

- Как же это - ни на шаг? - растерянно забормотал мальчишка. - Ячто же, за юбку твою держаться должен?! Меня ведь засмеют тогда!

Кто именно его засмеет, Вотий не смог бы объяснить и самому себе,но был твердо уверен: засмеют, и все тут!

- Ладно, - немного подумав, смилостивилась Маржана. - Если не сомной - значит, будешь с Наставником! И уж от него - никуда!

В другое время Дар непременно запротестовал бы против такогосамоуправства, но теперь только покорно вздохнул, смиряясь снеизбежным. Маржана была права. За Вотием нужен был глаз да глаз.

Картошка в мундирах удалась на славу: сладкая, рассыпчатая,сдобренная нежно-зелеными стрелками дикого лука… Ее хватали ещегорячей, обжигаясь и дуя на пальцы, нахваливая скромно опускавшуюглаза Маржану и покрасневшего от гордости Вотия. Мальчишка, конечно,перепугал всех, но в глубине души спутники были ему благодарны:лесные травы и ягоды им уже приелись так, что смотреть на них былотошно, продукты в селах покупали лишь в случае крайней необходимости(то есть когда удача оставляла путников и от вынужденной диетыхотелось выть на луну, а Дарилен в сердцах заявлял, что он нетравоядное и без мяса долго не протянет), так что обед, благодаряхитрому ученику мага, стал для оголодавших странников чем-то вродепраздничного пиршества.

Готовкой, как всегда, заправляла Маржана. Сколько бы она нипыталась приспособить к этому магичку или графиню, все ее старанияни к чему не приводили. Заринна была не прочь что-нибудьприготовить, но тут уж воспротивились все заинтересованные лица: извсего вареного магичке удавались лишь чай и колдовские зелья. Всеостальное было безопаснее есть сырым.

Графиня у котла тоже была безнадежна: она покорно выслушивалаобъяснения Маржаны, как и что нужно делать, старательно следила запроцессом приготовления блюд и даже иногда помешивала варево. Этимвсе и ограничивалось. Аристократическое воспитание давало о себезнать - графиню учили многому, она могла протанцевать нескольковидов вальса, вышить на пяльцах небольшую картину или дажепотренироваться с мечом, но кулинария, удел простолюдинов, в числоее умений не входила никоим образом.

Маржана сдалась и оставила надежду только после того, как Зариннапредъявила котелок с жуткого вида зеленоватой зловонной жижей, вкоторой плавали не поддающиеся определению куски, частьюрасползшиеся на волокна, частью сохранившие исходные замысловатыеформы, и гордо назвала это супом, а графиня, вспотев от усердия,испекла на углях зайца - охотничий трофей Светомира. Мясо, дабы необидеть графиню, долго добросовестно пытались разрезать, но послесломанного ножа и погнутой вилки оставили попытки и решилипохоронить безвременно почившего косого целиком, дабы после обеда несоставить ему компанию.

После этого Маржане передали бразды правления над котелками иприправами, единогласно утвердив ее в должности бессменногокашевара. Остальные помогали по мере сил и более чем скромныхспособностей: кто приносил дрова, кто воду, кто добывал съестноерастительного, а то и животного происхождения (последнее, впрочем,случалось очень и очень редко). Указания обычно тоже раздавалаМаржана, удивляясь, как это ее спутники, такие умные, образованныесущества, не могут запомнить ингредиенты самого простенького супчикаили хотя бы все тридцать девять трав, входящих в состав ее коронногочая, прозванного Заринной "смерть минушам"[21]. Шеф-повару ввопросах приготовления и добычи съестного подчинялисьбеспрекословно. Иногда возмущался лишь Вотий - по привычке, направах младшего брата, и Светомир - по причине воинской гордости иврожденной вредности.

Не удержался от комментариев он и в этот раз. Утро выдалосьнервным, обед, конечно, был вкусным, но возмутительно быстрозакончился, и в довершение всех бед над губой у рыцаря вскочилнахальный прыщик. А тут еще какая-то селянская девица посылает егоза водой - его, доблестного кавалера Ордена Летучей Мыши, СветомираЛучезарного из рода Парящего Сокола! Да у него в отчем доме был сдесяток слуг и служанок, которые наперегонки мчались исполнять егожелания, стоило ему слово сказать! Воспоминание о слугах и вособенности о хорошеньких служаночках несколько смягчило рыцарскуюобиду, и он со вздохом взялся за фляги для воды, не преминув,впрочем, огласить свое честное беспристрастное мнение:

- Ишь, главнокомандующая выискалась… Амазонка без роду, безплемени… - он пробормотал это вполголоса, не особенно рассчитывая,что его услышат (и, откровенно говоря, от души надеясь остатьсянеуслышанным).

Однако слух у Маржаны оказался на удивление острым.

- Что ты сказал? - зловеще протянула она. - А ну повтори!

Рыцарь на миг замялся. С одной стороны, ему, доблестному воину,пасовать перед обычной девчонкой очень не хотелось. С другой - былиеще свежи воспоминания о расправе над разбойниками в кожаныхкуртках. В конце концов в ходе несложных умозаключений Светомирпришел к выводу, что жизнь много дороже столь эфемерных понятий, как"доблесть", "отвага" и "рыцарская гордость".

Он уже открыл рот, чтобы принести извинения, - но было поздно.Маржана тоже вспомнила произошедшее на поляне и рассудила, что лучшене доводить дело до беды и отомстить сразу. Решение созрело в тот жемиг. Уроки магии, преподанные ей наставником накануне, не прошлидаром. В воздух красиво взмыла и плавно опустилась на рыцарскую ногутяжеленная коряга, как нельзя более кстати попавшаяся Маржане наглаза. Девушка делала удивительные успехи в искусстве левитированияпредметов.