– Это вряд ли, – как-то буднично заметил Алексей. Легендарная колыбель человечества была ему явно не в диковинку.

– Э-э-э… Разве она не погибла в атомной войне? – тупо спросил я, снова чувствуя себя полным идиотом.

– Разумеется, – штурман поморщился. – Только это было давно.

Мне совсем не хотелось представлять, как выглядела Земля после ядерной бойни. Разведчики иногда сталкивались с мёртвыми планетами. Я вспомнил кадры хроники, запечатлевшие такой коллапс цивилизации, и волна дрожи прошла сквозь меня. Мы, наблюдатели, ничем не могли помочь, ибо первый принцип приёма в Союз гласил, что помощи достойна только та цивилизация, которая смогла помочь себе сама! Многим (не мне) казалось, что путь самоустранения – самый лёгкий из всех доступных, и он не достоин человечества. Но вы же не станете тащить к себе в дом диких зверей, если они постоянно грызутся между собой и норовят кинуться на посторонних! (Не правда ли, случай Ринкшасы?!)

– А что, если сюда вдруг залетит корабль вроде нашего?

– Брось, сам видел, в компах запрет. А на лоциях это место помечено как цивилизация-табу. И вообще, кэп, надо садиться, – напомнил Алексей. – Спасать нас тут некому.

Святые угодники! За кого он меня принимает?

– Я вручную не смогу, а Радко…

– Ладно, ладно, доверимся машине, – штурман замахал руками, затем активировал панель автопилота. – Сейчас задам координаты.

Прицельный крестик указал куда-то в гущу облаков. Комп сразу же сделал ответный ход: «Выполнение программы запрещено». Начинается, подумал я.

– Это приказ! – Алексей мгновенно закипел от злости.

Противник за словом в карман не полез: «Выполнение приказа приведёт к повреждению логических цепей!»

Вот это да! Он ещё и самоубийством угрожает!

Я прыснул, и по взгляду штурмана понял, что во мне подозревают сообщника компьютера. Я развеселился ещё больше, но успел закусить рукав. Меня трясло. То ли от смеха, то ли от слёз.

– Тьфу! Чёртова жестянка! – глухо процедил Алексей. – Кэп, задай программу вручную, ты же бывший пилот!

Я помотал головой, показывая, что услышал. Наконец успокоившись, я начал задавать программу. Так, что у нас главное? С такой гравитацией единственный доступный способ торможения для «Энтара» – трение об атмосферу. А чтобы снизить перегрузки, надо его направить под максимально пологим углом входа. Только если я не попаду в «коридор захвата», то при нашей скорости мы легко запрыгаем как «блинчик»…

– Ну, что же, узнаем, что такое приземлиться по-настоящему! – Пять минут спустя я вносил последние штрихи. – Жаль, Радко нет с нами…

Комп, верный себе, выбросил на табло очередной транспарант с привычным содержанием: «То-то невозможно!» На этот раз «тем-то» была посадка.

– Ну, конечно! – теперь на больную мозоль наступили мне. – Как иначе! Некоторые умники интересуются, зачем мы используем людей-пилотов, когда есть превосходные пилоты-машины. Почему нельзя перейти на полностью автоматическое пилотирование?! А вот, зачем! А вот, почему! Потому что любимое слово этих жестянок – «невозможно»! Чтобы сделать что-нибудь нестандартное, нужен человек! Святые угодники, но ведь для этого его необходимо гонять и гонять! А они хотят его вообще убрать!

– Не кипятись, – усмехнулся уже спокойный штурман. – Нестандартные желания только у людей и возникают! А машина знает лишь два бита – «можно» и «нельзя». Слово «надо» ей незнакомо. И вообще…

На запрос Алексея табло выдало что-то новенькое: «Угроза жизни экипажа».

– Вот как?! – штурман нахмурился и почесал затылок. – Кэп, посмотри!

Господи, и что там не так? Совершенно не хочется навечно застрять на орбите из-за упрямства компьютера! Ага! Тебе вот здесь мощи не хватает. Проблемки!

– Тут такое дело… Чтобы тормозить двигателями, нужно отключить стабилизаторы внутренней гравитации…

– Всего-то? – спросил Алексей.

«Всего-то». Ну, разумеется. Тебе то что! Но я не из бетона и стали! Мне не «всего-то»!!! Мне совершенно не хочется, чтобы кровь порвала сосуды и свободно плескалась в моей черепушке!

Хотя… Садиться-то надо…

– Нас, в принципе, тренировали до двадцати «ж», – не очень уверенно сказал я, вспоминая, действительно ли это так, или сработала привычка всё умножать на два.

– Можно попробовать, – штурман тряхнул головой, сгоняя сонливость. – Но я этой жестянке не очень доверяю… Кэп, ты ведь бывший пилот? Если что, подстрахуешь? Сможешь перехватить и сесть на ручном?

Святые угодники! Вот идейки! Хотя… Хотя… Но!

– Какой теперь из меня пилот? Практика нужна. Радко бы посадил… Я бы лучше с ним, чем на автике…

– Это понятно, – Алексей скривился, будто проглотил горькую пилюлю. – Только, как ни крути, пилот из тебя намного лучше, чем из меня…

Штурман разложил кресло и стал запихиваться в антиперегрузочный держатель. Интересно, ему и вправду нужно, или он для отвода глаз? Да ну его! Я тоже лихорадочно запаковался, и, мысленно перекрестившись, подвинул панель управления поближе.

– Отключаю стабилизаторы. Прощаться не будем. С Богом!

Облака устремились навстречу. Через пару секунд я ощутил во всём теле потребность взлететь. Видимо, для улучшения моих лётных качеств, желудок попытался воспарить отдельно. Господи, как давно всё было! Тренировки, перегрузки…

– Жаль, что у нас крыльев нет, – попробовал пошутить Алексей.

– Действительно жаль, – совершенно серьёзно ответил я, не отрывая взгляд от курсового планшета. – Они бы пригодились. Как и парашюты…

Я вывел на главный экран три кривые – высота, скорость и перегрузка.

– Алексей, не знаю, какие боги помогают тебе, но скажи им, что мы не выдержим тридцать «ж» больше трёх секунд! А когда грохнемся, нужно, чтобы скорость была не в красной зоне! У реактора нет перегрузочного костюма!

Тем временем облака оказались совсем близко. Отлично, в коридор попали! Всё нормально! Пора бы и двигателями притормаживать…

Нас сильно тряхнуло, и корабль стал заваливаться на левый борт.

Святые угодники! Там же теплозащита никакая! Закусив губу, я отчаянно боролся с желанием перехватить управление. Наконец, Компу удалось выровнять «Энтар».

И поехало. Два «ж», три «ж». Высота уменьшалась стремительно, скорость намного медленнее. Пять «ж». Кривая скорости поползла к зелёному сектору резвее, но недостаточно. Семь «ж». Недавний обстрел гравитационными пучками показался теперь шлепком, каким папаша награждает зарвавшегося сынка. Девять «ж»! Лёгкие с трудом справлялись с навалившейся тяжестью.

До земли оставалось около километра, когда мы прорвались сквозь толщу облаков, и на экране показалось море с виднеющейся у горизонта полоской песчаного берега.

Ещё не хватало в воду плюхнуться! Нет, высоты вроде хватит… Но скорость! Ещё так далеко от зелёной зоны!

Тут на меня упала гора. Пятнадцать «ж»! Комп держал нас на пределе, пытаясь сбить скорость любой ценой. Но этого недостаточно! Господи! Этот искусственный недоумок угробит «Энтар»! Сейчас воткнёмся – и реактору кирдык!

ПЕРЕХВАТИТЬ???!!!

Нет… Будь что будет…

Святые угодники, как больно… Голова разрывается…

Так, уже берег. Триста метров. Низко. Очень низко!

Лес… Сейчас будем его стричь…

Нет, не сейчас!!!

ЧТО ЭТО БЫЛО?!

На несколько мгновений внизу промелькнуло странное скопление белых шаров, напоминающее кладку птицы Рухх. И сразу же «Энтар» влетел в чащу, ломая вековые деревья, словно прутики. Держатели пока компенсировали тряску. Вдруг лес закончился, и мы врезались в огромный салатовый луг. Корабль закувыркался, как брошенная игральная кость. В голове помутилось, а скелет попытался вырваться из тела…

Очнулся я от того, что кто-то схватил меня за плечо. Кое-как разлепив глаза, я посмотрел на экран. Альтиметр, как и положено, в момент касания показывал почти нуль, кривая перегрузки решила остановиться на двенадцати «ж», а вот датчик скорости застыл далеко в красном секторе.

– Кэп, мы сели! – услышал я радостный вопль Алексея.