Беспокойство, необъяснимо мучившее с момента обнаружения чужака, всё-таки заставило открыть второе дно в личном контейнере. Меня лихорадило, как тогда, когда я, будучи совсем молодым реставратором, во всего лишь второй экспедиции наткнулся в свежеоткопанной стене на замурованный схрон.

В жарком для нас воздухе «Энтара» бумажки липли к пальцам, и я не сразу отделил главную драгоценность – тайну, так и не разгаданную до конца. И хотя я знал текст наизусть, мне всегда казалось, что при чтении между строчками может проступить неуловимый пока смысл.

«В девятый год, в третий месяц, в седьмой день – когда я, Тхэто, соучастник ваш в скорби и в терпении, был на острове, называемом Терса – отверзлись небеса, и узрел я воинство господне возле трона.

Было то в предсказанный час прихода вестника, и воины зажгли лампады подле рукоятей. Исполнились воины очей, и храбрый держал лампаду бледную как белую шерсть, а коварный держал лампаду красную как горящий уголь. Огонь ходил меж воинами и сияние от огня, и молния исходила из огня.

Услышал я позади себя голос громкий, как лев рыкает. Обратился я, чтобы увидеть, чей это голос, говоривший со мной, и, обратившись, увидел под сенью пяти агатов венца Господа, стоящего над жертвенником. И были очи его – как пламень огненный, и голос его – как шум вод многих, и лицо его – как солнце, сияющее в силе своей. И держал он в деснице своей яшму и изумруд.

Вышел из уст Господа обоюдоострый меч, и воскликнул Господь громким голосом, и когда воскликнул, тогда громы проговорили голосами своими.

Слушайте и внимайте, народы! Предательство великое свершилось, погиб вестник Божий! Отныне гнев Господа обратится на народы, и ярость Его обратится на всё воинство их. Он предал их заклятию, отдал их на заклание. И убитые будут разбросаны, и от трупов поднимется смрад, и горы размокнут от крови. И истлеет всё воинство господне, и небеса свернутся, как свиток книжный. Ибо упился меч на небесах и изверг Господь меч из уст своих: вот нисходит он для суда на мир и на народы, преданные заклятию.

И будет суд над тишиной, стоящей на четырёх столпах за частоколом, что наполнена мерзостями порчи и нечистотами ворожбы, на чьём челе написано: тайна великая.

И будет низвержена великая черепаха с худым оком, купающаяся в водах многих, что облечена в парчу и шелка, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом.

Господь поразит мечом: не убежит никто бегущий и не спасётся никто, желающий спастись. Хотя бы зарылись они в преисподнюю, и оттуда рука Господа возьмёт их, хотя бы и взошли на небо, и оттуда свергнут их. Меч настроен и вычищен; настроен для того, чтобы больше заклать; вычищен, чтобы сверкал, как молния. И удвоится меч и утроится меч на поражаемых, проникая во внутренность жилищ их.

А чтобы истребить всех, меч Господа из ножен своих пойдёт на плоть всякую, сожнёт колосья и поразит воинов, сначала коварного, а за ним храброго. От меча надломится секира над млечной тропой; и не уцелеют хлыст и жернова.

В тот же час исполнилось предсказанное, и, сжав колосья и поразив воинов, меч утроился и сошёл на народы.

И сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса.

Поднялись затем из вод и столпов гонцы яркие, как само воинство Господне, и устремились к трону. И от трона исходили молнии, громы и гласы, и лампады горели подле трона. Не внял Господь мольбам гонцов, и пролились они градом обратно на землю и на море.

Первый гонец вострубил, и упали с неба звёзды, горящие подобно светильнику, и пали на всю землю. Второй гонец вострубил, и сделались столпы пламени; и третья часть дерев сгорела, и вся трава сгорела. Третий гонец вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнём, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью. Четвёртый гонец вострубил, и небо скрылось, свернувшись как свиток.

И видел я: бурный ветер шёл на море, великое облако и клубящийся огонь. И шли меж ними рыкающие чудища с ликами зверей, и когда они шли, я слышал шум крыльев их, шум сильный, как бы шум в воинском стане. И прошли они везде и сокрушили все народы, и черепаху, и тишину, и все их врата и твердыни, и задели крылами своими остров Терса. Накрыл Терсу туман и чад из сажи и золы.

Горе мне теперь в моём сокрушении; мучительна рана моя. Наказывай меня, Господи, но по правде, не во гневе Твоём. Излей ярость Твою на народы, которые не знают Тебя, и на племена, которые не признают имени Твоего.

Укрепи верой в пути праведника, милостью Твоей избежавшего участи тех, что навлекли гнев Твой на мир наш».

Конечно, сейчас я держал наиболее удачный перевод, по крупицам слепленный из толкований лучших знатоков древней письменности Терсы. Но я до сих пор помню бешеное биение сердца и дрожь в пальцах, когда чистил от пыли герметичную пластиковую упаковку.

Мне пришлось сделать две дюжины перерывов, чтобы подчинить непослушные руки. Осторожно, кель за келем, я разрезал оболочку. Лет десять спустя, насмотревшись всякого, я бы так не рисковал: в пакете могло оказаться всё, что угодно, даже смертельный яд. Но удача оставалась со мной.

Первое, что я увидел – это ветхий кусок грубо сделанного картона с багровыми знаками. Краска изрядно потускнела и обветшала, казалось – тронь символы, и всё рассыплется.

Уже немного владея письменностью Терсы, я прочитал «В девятый год, в третий месяц, в седьмой день», и понял: сбылась детская мечта о древней тайне, которая откроется мне.

Только мне.

Я поспешил спрятать находку от группы сначала под одеждой, затем в личные вещи. Днём я рылся в песке и грязи со всеми, а ночью зубрил книги по языку Терсы и переводил, переводил…

Вернувшись с острова, я по абзацам давал текст самым известным историкам. Ответ был пугающе однообразен: бред сумасшедшего! Наверное, мы все подсознательно стремимся принизить значение того, величие чего не в состоянии постичь…

Но это был не бред! Иначе что… ЧТО в пакете делали чертежи Первой Звёздной???

После двух лет тщетных усилий я в отчаянии обратился – да, к людям! Нашим мудрым спасителям и наставникам!

Некретов, мой тогдашний руководитель, вернул перевод через день, и сказал, что текст по образам и стилю напоминает старинные земные пророчества, насквозь пропитанные астрологией. По его опыту, угли и лампады, скорее всего, обозначают планеты, очи и воинство господне – звёзды, а меч – комету.

– Теперь, Лурвил, мы воспринимаем подобные образы чисто аллегорически, – добавил он. – Но древние люди взаправду видели на небе все эти шикарные картины! И если ты хочешь правильно истолковать легенду, необходимо понять образ мышления писавшего…

Тогда словно кто-то щёлкнул зажигалкой во мраке. Единственное, что смущало: как может сочетаться суеверие с чертежами? Но интуиция подсказывала: след – верный!

И вот сейчас она требовала вернуться к толкованию текста. Это жгущее желание не покидало меня с того самого момента, когда я увидел очертания чужака.

Но к порядку!

Начнём с острова. Если полагаться на выводы Герла – а он всегда добросовестен и предельно взвешен, – то Терса до Анархии была прибежищем фанатиков-солнцепоклонников. Со своими обрядами, календарём и прочими странностями. Так что с суеверным состоянием ума практически в точку, даже в век развитой техники.

Далее, Тхэто – реальное это имя или псевдоним, не так уж и важно – описывает то, что он видел на небе собственными глазами:

«Отверзлись небеса, и узрел я»!

Тогда «воинство господне» и вправду звёзды, особенно зная, что Трон – одно из старинных созвездий в зените. Воины – тоже созвездия: храбрый – Копьеносец, коварный – Лучник. Планеты угадываются легко: бледная лампада в Копьеносце – Бернер, а красная в Лучнике – Филра. «Огонь меж воинами» – полярное сияние, на Терсе вещь обыденная, сам не раз любовался.