– Да, благороднейший Тимон, вы правы. Жаба это самое большое из всех животных, когда-либо населявших нашу грешную Землю. И я вижу, сегодня она выросла до таких размеров, что даже вас задавила, – слегка съязвил Сэм.

– Обидно, досадно да ладно-ладно-ладно, – ответил словами кричалки их любимой футбольной команды Тим без тени обиды и зависти.

– Ну, мы пошли. Пока, Тимоха, увидимся после защиты, – уже в дверях сказал Славка.

– Сэр Троций, а вы ничего не забыли случайно? А как насчёт нектара благоразумия?

– Чёрт, спасибо Тимонь, что напомнил о правилах хорошего тона. Негоже благородным рыцарям на лекцию о красоте природы, сотворившей Адама и Еву, являться без нектара любви к ближнему, – Сэм протиснулся сквозь двери, примяв Троция, и, схватив начатую бутылку вина со стола, выбежал из комнаты вслед за друзьями.

Убрав со стола посуду и остатки еды, Тим подошёл к окну. За окном в свете фонарей мягко падал снег. «Как в Славском», – возникла в голове мысль. – «Жаль, что не получится в этом году поехать на лыжах покататься». Он задумчиво смотрел на падающий снег, который в свете тускло горящих фонарей казался слегка фиолетовым. – «Да, как-то быстро пролетело студенческое время. И вот, всё, приехали. Завтра поставим юридическую точку в графе, студент Тихончук Тимофей Павлович. Добро пожаловать в реалии самостоятельной жизни», – Тим зевнул. Мысли стали путаться, одолевала дрёма. Суетный выдался всё-таки день сегодня.

Тим проснулся до того, как зазвонил будильник. Все спали. Как и полагается, после длительных ночных бдений одежда друзей как всегда была разбросана по всей комнате. Тим тихонько вышел. Умывшись, он так же тихо, чтобы никого не разбудить, вернулся в комнату. Одеваясь, взглянул в зеркало и поправил галстук. Тихончук взял свою папку с проектом и покинул «обиталище», как они называли свою комнату в общежитии.

На улице лежал снег и ярко светило солнце. Под ногами слегка поскрипывал снег. Тим размеренно шагал к главному корпусу, где заседала комиссия, рассматривавшая дипломные проекты студентов-выпускников. В это время не много людей можно встретить в коридорах корпусов института. Обычно лекции и практика начинаются в восемь тридцать утра.

Войдя в корпус, он оставил свою куртку в раздевалке. Так как есть не хотелось, Тим направился к кабинету Малеева. У него ещё было в запасе около часа. Просто так шататься и мелькать у членов комиссии на глазах он не хотел. Ему было бы неприятно встретить ненароком Волайдура. «Хватит того, что придётся лицезреть его противную физиономию на защите. У Лёвки всегда есть кофе, и Алёнка всегда вкусно его заваривает. Начнём день с положительных процедур», – подумал Тим.

Дверь в приёмную Никитича была приоткрыта. Со Львом Никитичем Малеевым судьба их свела ещё на втором курсе. Тогда, ещё неоперившийся студент, Тим был принят на полставки в лабораторию автоматизации соседнего мехмаша. Лёва, завлаб кафедры автоматизации в звании МНСа, был его непосредственным руководителем. Постепенно их служебные отношения переросли в дружбу. Особенно они подружились после «шабашки» в прошлом году на тюменском севере. Они тогда неплохо заработали и подружились. Тогда же его друзья тоже подружились с Лёвой, но Тим был особенно близок с ним, хотя привёл его в лабораторию Цыган. Тим тихо постучал.

– Входите, пожалуйста, – раздался знакомый голос.

– Разрешите.

– Тимон, дружище, я как раз собирался подняться к вам на защиту. Очень хотел тебя увидеть. Кофе хочешь? Лёка, завари нам с Тимом кофейку, пожалуйста, – не дожидаясь ответа, Лёва попросил свою жену, которая работала вместе с ним на кафедре, приготовить кофе.

– Ой, Тимошенька, давненько тебя не видела. Тебе как всегда? – обрадовалась Тиму вошедшая в комнату Алёна Малеева.

– Привет, Лёка, прекрасно выглядишь.

– Спасибо, а то от Лёвушки я редко хорошее слышу, – кокетничая, произнесла Алёнка и вышла.

– Не знал я, что и ты в дамские угодники подался, – рассмеялся Лёва. – Тимон, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ты для меня как брат родной.

– Двоюродный, – вставил, не удержавшись, Тим.

– Не перебивай старших, зануда. Я ведь тоже переживаю, и, если я могу помочь, зачем отказываться? Зачем тебе рисковать? Я просто поговорю с Петром. Мы ведь давно с ним знакомы. Я знаю твой проект и убеждён, что редко такие работы представляются на защиту.

– Ну, давай, давай, только не перехвали Тимиана Премудрейшего, – съехидничал в свой адрес Тимофей. – Ты же понимаешь, что он только и ждёт моей слабости, чтобы кто-то пришёл и попросил его. Это так его возвеличит. Сам знаешь эту гниду. Да, знаю я, что он опасен. Но ведь он глуп, как баклажан в пору полового созревания. Не мысли, а поток бесплодного семени. Да он и сам это знает, вот и синеет от злобы. Если я чего-то стою, как начинающий специалист, то это все должны увидеть. А за проект я спокоен. В комиссии ведь не дураки. Ну не получу хорошей оценки, но хотя бы на тройку, я уверен, что квалифицируют. Знаешь, давай сменим тему. Лучше расскажи, как приём в техпредставительстве прошёл. Вот за что я тебе благодарен, так это за КБ «Светозар». Я даже не мечтал там работу получить после выпуска. С ВК работать за счастье для каждого, кто хочет заняться чем-то действительно интересным и не имеющим аналога.

Так случилось, что тема докторской диссертации Лёвы была связана напрямую с космосом, а «Светозар» был ведущим КБ в стране по этой тематике. Работая с Лёвой, Тим часто по работе встречался с работниками этого бюро, которым руководил Валентин Константинович Криалан. Об этом человеке ходили легенды. Как-то, столкнувшись в лаборатории «Светозара» с ВК, Тимоха был поражён его талантом специалиста и интеллигентностью поведения с подчинёнными. Поработав бок о бок со специалистами «Светозара», Тим зарекомендовал себя как сообразительный студент и после того, как Лёва порекомендовал его ВК, тот, не задумываясь, на распределении заявил, что хотел бы видеть Тима в своём КБ. Конечно, никто не ожидал, что «Светило», как его называли в институте преподаватели, вдруг возьмёт к себе вполне рядового, как о том говорили оценки Тихончука, студента. Декан старалась протолкнуть к нему в КБ на это место Илью Штерна – отличника и сына её институтской подружки. Но ВК мягко и ненавязчиво, но очень убедительно отклонил это предложение. Тим был очень рад этому распределению и при любом случае всегда припоминал это Лёве.

– За что хвалит петух кукушку? За то, что кукушка хвалит петуха. По-моему, так у Крылова? Ну, да ладно. В техпредставительстве как всегда сначала было скучновато. Стандартная процедура. ВК, правда, предложил новую идею декодирования сообщений дальней космической связи. Ты сам понимаешь, с этого всё и началось. Кричали, кричали, а американцы вдруг предложили финансирование исследований по этой тематике. Если в Министерстве утвердят, то и наш кусочек труда будет в новой системе участвовать. Помнишь, полтора года назад, мы с ВК пробовали у нас новые куски алгоритма запустить при обработке наших экспериментальных данных? Если подтвердятся результаты наших исследований, американцы выделят для группы исследователей «Светозара» лабораторию в Сиэтле на год и предлагают теснейшие контакты по этому вопросу в дальнейшем.

– Может быть, тебе как-то удастся в Сиэтл съездить.

– Нет, Тим, это нереально. Я смотрю на мир без всяких цветных очков. А вот опубликовать статью в «National science» было бы очень неплохо.

– А как насчёт бессрочной путёвки на Соловки? В награду от благодарного Отечества, а? Надо только воды больше налить, тогда пройдёт. Конкретнее нельзя, сам знаешь. Да и вряд ли это будет плюсом для твоей будущей докторской. Лучше напечатай что-нибудь в журнале «Мурзилка».

– Да, Тим, я и не подумал об этом. Это ещё раз подтверждает, что ты не обделён чувством правильной оценки ситуации. Тут ВК абсолютно прав.

– Ну, вот, а вы тут думали, что я как камикадзе на защиту иду?

– Всё. Кофе готов, несу, – раздался Лёкин голос.

– Спасибо, моя несравненная жёнушка, – Лёва нежно погладил вошедшую Лёку по плечам.