А там уж как повезет. Каким местом приложишься, то потом и болит.

Я поочередно подвигала под одеялом ногами. Обе на месте! Нет ни гипса, ни бинтов.

Интересно, который сейчас час?

За окном светло. И туман рассеялся!

Какой густой туман был сегодня утром. Когда мы завтракали.

Точно! Я ж говорила себе, что все вспомню. Вот и вспомнила.

Был страшный туман, и мы с Сергеем завтракали в ресторане отеля. Я еще, помнится, сокрушалась, что из окна ничего не видно. Такой вид был бы красивый, и на тебе!

Мы позавтракали…

Может, я отравилась? Чего-нибудь съела не то? Или несвежее, например…

И попала в больницу с отравлением?

Нет. Это не отравление. Можете мне поверить.

Абсолютно не те симптомы.

Я заискивающе посмотрела на деверя. Может быть, скажет, что со мной случилось? Наверняка ведь знает!

А еще говорят: «Лучше четыре деверя, чем одна золовка».

Сомневаюсь, чтобы золовки служили полковниками в Федеральной Службе Безопасности. Хотя…

Хотя мне то какая разница, есть женщины-полковники в ФСБ или нет. Я ведь заново выходить замуж не собираюсь. Меня в браке со Славочкой все устраивает.

Послал же бог родственничка!

Пусть не надеется, сама я расспрашивать его больше не буду. Не хочет говорить, не надо!

Надулся, видите ли, что я невнимательно его слушала.

Да, я пропустила кое-что из сказанного Валеркой мимо ушей.

Ну и что?! Что в этом такого страшного?

Какой спрос с больного человека?

Он бы, окажись на моем месте, внимательно меня слушал?

Сомневаюсь.

Как можно внимательно слушать, когда все болит?

Нет, это невозможно! В том-то и дело, что у меня ничего не болит!

Дискомфорт возникает только под пристальным взглядом деверя.

Чего он злится? В чем меня подозревает?

Можно подумать, я в чем-то перед ним виновата.

Да, он действительно пару раз вытаскивал меня из неприятных ситуаций.

Ну и что?

Я ведь его невестка! Жена старшего брата, между прочим. Для чего же существуют на свете родственники?

Кошмар какой!

Итак, начинаем от печки…

Моя мама всегда говорит, если что-то забыла, вспоминай по порядку.

Я позавтракала… Свежевыжатый арбузный сок, обезжиренный натуральный йогурт с кукурузными хлопьями, яичница глазунья с жареным беконом, свежие овощи (помидоры, огурцы, зеленый салат), сыр, оливки, жареные грибы (совсем немножко, можно сказать, только попробовала), чай с молоком, парочка слоек (выпечка в Китае отменная, кто бы мог подумать), фрукты (персик, дыня, мангостан).

Ничего удивительного, я всегда много ем, когда нервничаю.

Вспомнить бы еще, почему я сегодня понервничала?

Не из-за шубки же в самом-то деле?

Смысл нервничать из-за покупки, которую еще не сделала?

Обычно переживаешь потом, дескать, правильно ли сделала, что купила, не переплатила ли, того ли цвета выбрала, того ли фасона.

Нет, сегодня утром меня беспокоило что-то другое…

Что?!

Не помню.

Итак, я позавтракала, вышла из отеля и отправилась за покупками.

На Нанкин Роуд.

Ну, отправилась и отправилась. Молодец!

А дальше то что было?

Что со мной произошло потом?

Почему я затрудняюсь восстановить в своей памяти последующие события?

Закон самосохранения?

Мою память отшибло от страха?

Я боюсь вспоминать, потому что натворила что-то ужасное?

Оберегаю себя?

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!….

— Валерочка, — прошелестела я внезапно онемевшими губами, — скажи мне правду. Не томи! Я убила его?! До смерти?!!

— Ну все, мать, все. Хватит, уймись. Виноват. Совсем забыл, что у тебя такое неуемное воображение, — оправдывался деверь, наливая воду из бутылки в стакан. — На-ка вот, выпей и успокойся.

Я послушно протянула руку. Пить совсем не хотелось.

Хотелось плакать.

— Нет, это невозможно! Валера, ты меня не обманываешь? Нет?! Точно не обманываешь? А почему же тогда?.. Ой, я не знаю, что и думать. Валера, лучше скажи мне правду. Сразу. Я тебя умоляю! Я ведь все вспомнила. Все! Валерочка! Понимаешь?! Этот ужасный звук… Валера, он до сих пор стоит у меня в ушах. Он жив?

— Опять двадцать пять! Говорю же тебе, жив! Жив твой китаец. Оклемался. Зачем мне тебя обманывать? Правда, не могу сказать, что здоров. Звук у нее в ушах стоит… А ты как думала? Приложила мужика дверью будьте-нате, а теперь жалуешься. Звук ее, видите ли, беспокоит. Скажи спасибо, что лоб у твоего преследователя крепкий.

— Ничего я не жалуюсь, — на мои глаза навернулись слезы, а уголки рта поползли вниз. — Просто я не понимаю. Сколько можно смаковать подробности? Думаешь, мне приятно?

— Да, уж, история, мать, не из приятных. Это ты верно сказала. Старика надо благодарить, что все так благополучно закончилось.

— Старика? — В голове мелькнула какая-то неясная мысль. Сверкнула молнией и пропала. — Ты имеешь в виду доктора?

— Доктора? А, ну конечно, докторам тоже надо спасибо сказать. Они достаточно быстро привели тебя в чувство. Китайская медицина творит чудеса. Но я другое хотел сказать…

— Подожди, подожди, Валера, что значит другое? Ты про меня еще ничего не сказал. Что со мной? Какие чудеса китайской медицины? Почему я под капельницей?

— Все нормально, мать, успокойся. Про чудеса это я к слову сказал. Ничего с тобой страшного не случилось. Обычный обморок.

— Обычный обморок, — задумчиво повторила я, недоверчиво глядя на деверя.

Что-то он явно не договаривает.

Я ведь не сегодня на белый свет родилась. В том смысле, что это у меня далеко не первый обморок. Я уже столько раз за свою жизнь туда падала (раз шесть, наверное, если не семь), и никогда мне после этого не ставили капельницу.

Правда, я и к врачу после обморока ни разу не обращалась.

Какой резон обращаться за медицинской помощью, если знаешь причину, по которой ты в этот самый обморок упала?

Вот, например, последний раз, то есть теперь уже в предпоследний, я потеряла сознание от духоты. Стояла в метро на «Техноложке», внизу, на переходе, зимой, в шубе. Ждала подругу.

Та опаздывала.

Я постояла, постояла, чувствую, жарко, душно, сейчас упаду. И упала.

Рядом стоящие, тоже кого-то поджидающие тетки меня быстренько подобрали и прислонили к стенке.

Я вроде бы как очухалась. Стою, правда, чуть жива, но звон в ушах прошел, желтая пелена с глаз спала…

Тут и подружка моя запоздавшая подоспела. Поблагодарила теток за оказанную помощь, подхватила меня под руку и поволокла к эскалатору.

Поднялись мы наверх, и наверху, на свежем воздухе мне тотчас стало легче.

Я отдышалась, потом мы зашли в кафе, посидели, выпили чайку с пирожными и отправились по своим делам, то бишь по магазинам.

Ни мне, ни подруге и в голову тогда не пришло скорректировать планы, и вместо шопинга отправиться в поликлинику.

Лучшее — враг хорошего.

На этот раз все тоже предельно ясно. Я упала в обморок от страха. Понятное дело!

Я испугалась, что китаец умер. В том смысле, что я сама его того-с… Отправила на тот свет. Нечаянно, разумеется.

Конечно же, я не хотела его убивать! Зачем?

Я действовала импульсивно. Я защищалась.

В юриспруденции это называется — превысить меру самообороны. Или как-то там по-другому, но очень похоже. Вот я и превысила. То есть на самом-то деле я не превысила, китаец жив (если верить Валерке), но тогда я подумала, что превысила.

Испугалась и грохнулась в обморок.

Зачем было вызывать врача?

Может, на этот раз меня очень долго не могли привести в чувство? Не справились своими силами, вот и позвали?

Кто? Кто пытался привести меня в чувство? Кто вызвал врача?

Как я попала в больницу?

Хорошо еще, что в больницу, а не в тюрьму…

Кошмар какой!

Как Валерка узнал, что я в больнице?

Слишком много вопросов…