Портье шепнул ему вчера (уже после того, как управляющий ушел из холла и Чжан Сяо выполз из своей каморки), что эти русские расспрашивали о том, как назывался «Парк Отель» в середине прошлого века. Он понял из их разговора, что они жили когда-то в Шанхае…

Неужели это действительно так и есть? Он встретился с сыном товарися Алисуфиева?

Чжан Сяо помнит, что у того был сын. Именно сын, а не дочка. Рыжеволосый мальчик в школьной форме, он был тогда такого же возраста, что и старший сын Чжан Сяо.

Он вообще хорошо помнит все, что связано с товарисем Алисуфиевым. Этот советский специалист чаще других попадал в его отчеты.

Он был очень активный товарися. Другие советские специалисты, насколько помнится Чжан Сяо, были несколько поспокойнее. Не такие инициативные в том, что касается перемещений по городу.

Рано утром все вместе в одно и то же время они организованно рассаживались по машинам и уезжали на работу. Поздно вечером те же водители на тех же машинах привозили советских специалистов в отель.

И только товарися Алисуфиев мог неожиданно появиться в отеле в разгар рабочего дня. Наверное, поэтому им так интересовалось начальство в Бюро Государственной Безопасности.

За спиной Чжан Сяо громко заспорили.

Он удивленно обернулся.

Спорили давешние наркоманы.

Увлеченный своими мыслями, он и не заметил, как эта парочка перешла вслед за ним на другую сторону Пекин Роуд.

Не обращая на Чжан Сяо никакого внимания, эти двое яростно переругивались, рассматривая какую-то большую фотографию.

Чжан Сяо не удержался и тоже взглянул.

На фото двое: сын товарися Алисуфиева и его русская спутница. На заднем плане виднеется вход в «Парк Отель». Он догадался, что эта фотография была сделана вчера вечером.

Во всяком случае, вчера эти русские были одеты так же, как на этом фото.

Он поднял голову и посмотрел на давешнюю незнакомку.

Она все еще не ушла. Стояла посреди тротуара, растерянно оглядываясь по сторонам.

Чжан Сяо убедился, что не ошибся. Сегодня на женщине были надеты брюки другого цвета, нежели вчера. Ярко-красные! Такие не спутаешь ни с какими другими.

Чжан Сяо едва заметно ухмыльнулся. Он понял причину спора наркоманов.

Их смутил цвет брюк!

Парни никак не могли определиться и идентифицировать даму на тротуаре с дамой на фотоснимке.

Наркоманы меж тем с новой силой схлестнулись в неистовом споре:

— Она?!

— Не она!

— Точно она!!!

— Говорю тебе, не она. Где же тогда этот? Сказали, они повсюду ходят вместе!

Чжан Сяо разволновался. Он вспомнил обрывки нечаянно подслушанного им разговора этих двоих возле фруктовой лавки, сопоставил с тем, что услышал сейчас, и понял, что парни спорят вовсе не из праздного любопытства, как ему показалось вначале.

Они явились сюда специально из-за этой женщины. Они следят за ней.

Они явно что-то задумали.

Вернее, задумал это что-то кто-то другой, и нанял для выполнения задуманного этих двух отморозков.

Женщина в красных брюках убрала книжку в сумку и, решительно тряхнув «конским хвостом», уверенно направилась в сторону перекрестка.

Наркоманы хлопнули по рукам.

Тот, что пониже росточком, сложил фотографию и, перебежав через улицу, вернулся на свой наблюдательный пост. К фруктовой лавочке.

Тот, что повыше, крадучись двинулся вслед за женщиной.

Чжан Сяо машинально побрел следом.

У него не было какого-либо определенного плана.

Ведь он не знал тогда, что задумали эти парни? С какой целью они следят за этой русской?

Возможно, все обойдется. Он ошибается! Парни и не думают делать ничего плохого.

Чжан Сяо решил, что просто пойдет и посмотрит, как будут развиваться события.

Он старый человек. Ему так будет спокойнее.

Глава 19

Я зябко поежилась и с тоской посмотрела на услужливо распахнутую дверь отеля.

— Бай, мадам, — вежливо склонив голову, бесстрастно пропел швейцар, провожая меня из уютного мира «Бунд Риверсайд» в промозглую сырость Шанхая.

— Бай, — я замешкалась на ступенях. — Се се ни.

Меня поразила тишина Пекин Роуд. Такая оживленная и шумная вчера — многоголосый гомон пешеходов, перемежающийся гудением автомобилей, — сегодня эта длинная узкая улица показалась мне пустынной.

Не видно ни людей, ни машин.

Только на той стороне, наискосок от входа в отель маячили какие-то три подозрительные фигуры.

Я спустилась на тротуар.

Может, мне тоже лучше никуда не ходить и подождать гида в отеле?

Я оглянулась на ярко освещенные окна «Бунд Риверсайд». Посижу пока в баре… Прямо здесь, на первом этаже… Попью кофейку, почитаю путеводитель…

Должна же я подготовиться к встрече с прекрасным?

Бог даст, к полудню распогодится, выглянет солнышко. Почему нет?!

На дворе сентябрь. В сентябре в Шанхае еще стоит хорошая погода. Мама сказала, сезон дождей начинается только в ноябре.

Или в октябре?

Не помню.

Память у меня в этой поездке стала резко сдавать. Вероятно, от недосыпа. Забываю всю прямо на ходу!

Надо с этим что-то срочно делать. Без памяти плохо! Соврешь и забудешь, что и кому соврал.

Доказывай потом, что это была ложь во спасение… Все равно все будут считать тебя врушкой.

Придется, наверное, вместе с Ниночкой начинать учить стихи. Говорят, это помогает.

— Зайка, блин! — ругнулась я, резко остановившись перед загоревшимся красным сигналом светофора.

Не зайка, а ежик в тумане! Глупый, жадный до норковых шубок ежик!

Даже китайцы в такой туман по домам сидят!

Одна я по Шанхаю шарюсь.

Прусь, сама не знаю куда. Чуть под машину не попала!

Я недовольно посмотрела по сторонам. Нет, это невозможно! Откуда здесь светофор? Вчера его точно не было.

Во всяком случае, я не помню, чтобы мы с Алсуфьевым переходили дорогу по сигналу светофора, едва спустившись с крыльца «Бунд Риверсайд». Я растерянно оглянулась, чтобы привязавшись к отелю, сориентироваться на местности, и нос к носу столкнулась со вчерашним китайцем.

Помните, того старого китайца у лифта в «Парк Отеле», который вчера меня так напугал?

Сегодня он стоял на перекрестке, всего в двух шагах позади меня.

— Здравствуйте, — растерялась я.

Старик от неожиданности испуганно моргнул.

Я тут же поправилась:

— Ни хао!

Откуда старый китаец может знать русский язык? Ясное дело, он не понял, что я с ним поздоровалась.

Он не ответил и на этот раз и как-то по-черепашьи втянул голову в плечи.

Я ободряюще ему улыбнулась.

Чего привязалась к старику? Сама не знаю.

Набросилась: «Здравствуйте! Ни хао!»

Нужны ему мои приветствия? Наверняка он меня не узнал. Не узнал и испугался. Старые люди весьма подозрительны.

К тому же я и сама была уже не очень уверена в том, что это вчерашний старик.

Скорее даже была уверена в том, что это не он.

— Извините, — едва слышно пробормотала я и, обойдя застывшего, словно изваяние, китайца, направилась в противоположную сторону.

Он?! Не он?! Похож?! Не похож?!

Какая мне разница?

Мало ли в Китае старых, похожих друг на дружку китайцев?

В старости все будем на одно лицо!

Нашла о чем беспокоиться. Лучше б подумала, как поскорее попасть на Нанкин Роуд.

Я уже пожалела, что изменила направление и пошла в сторону набережной Бунд.

Выбрала самый длинный путь!

Все основные магазины, как я успела вчера заметить, начинаются достаточно далеко от реки Хуанпу, где-то в середине улицы, сразу за станцией метро.

А до метро будет гораздо ближе, если идти налево!

Я ведь сама только что смотрела по карте. Из отеля по Пекин Роуд налево, потом еще раз налево, и выйдешь прямо к станции метро.

Не сбавляя шага, я круто развернулась и чуть не врезалась в китайца.