Сатмар, 28 мая 1847 г.
ЛАЦИ АРАНЮ
Здравствуй, Лаци!
Слушай, братец,
Потолкуем пять минут.
Ну, иди, коли зовут.
Да живей, одним прыжком
На колено сядь верхом!
Ты уселся? Ну так вот,
Сказочку послушай,
Да закрой покрепче рот
И открой-ка уши.
В эти розовые дверцы
Сказка легкая впорхнет.
Долетит она до сердца
И до разума дойдет.
Для тебя, мой шустрый Лаци,
Расскажу я сказку вкратце.
* * *
Жил да был когда-то
Человек усатый,
Взял он новое ведро,
Светлое, как серебро,
И спустил его туда,
Где во тьме блестит вода,
Где на дне колодца
Видеть звезды иногда
Людям удается.
Вот летит ведро на дно,
Стукаясь о бревна,
А воротится оно
Медленно и ровно.
Но куда с ведром пойдет
Человек усатый -
Поливать свой огород?
Иль во дворик у ворот,
Где живут телята?
Нет, с дубинкой и ведром
Он выходит в поле,
Озирается кругом…
Клад он ищет, что ли?
Ходит он вперед-назад,
Вглядываясь зорко,
И находит он не клад,
А простую норку.
Вот и суслик – шустрый вор,
Что таскает зерна.
Под землей в одной из нор
Скрылся он проворно.
Но злодея от суда
Не избавит норка.
Ливнем хлынула вода
В норку из ведерка.
Терпит суслик и молчит
В погребе глубоком,
А вода течет, журчит
Грозовым потоком.
До краев полна нора.
Перед входом лужа…
Значит, суслику пора
Выходить наружу.
До костей промок зверек
У себя в подвале
И пустился наутек…
Тут его поймали!
Взяв за шиворот зверька,
Держит суслика рука.
Стой, проказник юркий!
Не уйдешь ты никуда.
В три ручья бежит вода
У тебя со шкурки,
Понесу тебя домой,
Полно вырываться!..
Этот суслик озорной –
Ты, мой милый Лаци!
Салонта, начало июня 1847 г.
КАК ЖИЗНЬ ХОРОША!
Я ль бродил по земле,
Точно призрак ночной,
Жизнь мою называл
И проклятой и злой?
Этих слов, возмужав,
Устыдилась душа.
Как прекрасна земля
И как жизнь хороша!
Буйной юности вихрь
Прошумел и исчез,
Улыбается мне
Взор лазурный небес
И ласкает, как мать
Своего малыша.
Как прекрасна земля
И как жизнь хороша!
Что ни день, что ни год,
В сердце меньше забот.
И теперь, точно сад,
Мое сердце цветет,
Соловьями звеня,
Ветерками шурша,-
Как прекрасна земля
И как жизнь хороша!
Я доверчивость гнал,-
Вновь нахлынула вдруг,
Обвила, обняла
Мое сердце, как друг,
Что прошел долгий путь,
На свиданье спеша,-
Как прекрасна земля
И как жизнь хороша!
Дорогие друзья,
Подходите ко мне!
Подозрительность, прочь!
В ад ступай к сатане!
Прочь! Я верил тебе,
Против дружбы греша!
Как прекрасна земля
И как жизнь хороша!
А как вспомню о ней,
Черноглазой моей,
Той, что солнца светлей,
Той, что жизни милей,
Что явилась, как сон,
Тихим счастьем дыша,-
Так прекрасна земля
И так жизнь хороша!
Салонта, начало июня 1847 г.
ТЕТЯ ШАРИ
На пороге тетка прикорнула.
Тетя Шари не встает со стула.
Тетя Шари на пороге спальной
Шьет в очках свой саван погребальный.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой?
Лоб в морщинах, словно эти складки
Бывших фалд на платье отпечатки.
Все на ней сидит теперь уныло,
Словно лиф напялили на вилы.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой?
В волосах у ней зима. Я стыну,
Погляжу лишь на ее седины.
И торчит пучок косицы вдовьей,
Как на крыше аиста гнездовье.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой?
Глубоко ее глаза ввалились,
Словно в дом с чужбины возвратились,
И мигают исподлобья слепо,
Как лампадки из-под свода склепа.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой?
Грудь плоска, как каменные плиты.
Сердца не слыхать из-под гранита.
Сердце есть, но так устало бьется,
Что на слух уже не отдается.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой?
Сумасбродка молодость мгновенно
Расточает клад свой драгоценный,
Но приходит старости проклятье
Предъявлять ее долги к оплате.
А давно ли малого ребенка
Звали братья Шаринькой-сестренкой.