13
И в тот же день пришлось Сильвестру
Совсем иные разговоры
Вести с отцом своей подруги..
К себе призвал его помещик
И отчитал: зачем крестьян
С пути он истинного сводит
И чуть не к мятежу зовет.
«Коль этого не прекратите,
То выгоню я вас отсюда!»
Сильвестр с достоинством ответил:
«Почтительно прошу вас, сударь,
Мне лекций не читать. Я вырос
Из школьных лет. И не привык
К нотациям. Коль я преступник
И бунтовщик, то есть законы,
Которые меня осудят!
А коль ни в чем не виноват,
То по какому это праву
Бранитесь вы? Чем вы грозите?
Я увольненья не страшусь!
Ведь я себе на пропитанье
Сумею всюду заработать,
Но я и здесь полезен людям,
И потому я не уйду!
И вы, в своих же интересах,
Не будете пытаться, сударь,
Изгнать меня! Ведь вслед за мною
Пойдет, пожалуй, весь народ,
Иль вынуждены удалиться
Вы сами будете отсюда!
Вам в виде доброго совета
Я, сударь, это говорю!
Я знаю жителей деревни
И пользуюсь у них доверьем,
Они на многое решатся,
Коль я скажу!»
И вышел прочь Сильвестр с поклоном.
А в следующее воскресенье
О нем церковный проповедник
Орал, от гнева содрогаясь,
Так обращался он к народу:
«Нотариус ваш святотатец!
Он богохульник, бунтовщик!
И все, кто с ним имеет дело,
Погибнут для земли и неба.
За то, что с бунтарем якшались,
Король предаст их казни смертной!
Не примет небо после смерти
Тех, кто с безбожником дружил!
Покайтесь же! – взывал священник.-
Исправьтесь же, пока не поздно,
Пока не грянул Страшный суд!»
Упрашивал священник слёзно
И в этой жизни и в загробной
Не отвергать возможность счастья,
Жизнь предпочесть позорной смерти,
Не выбрать вместо рая – ад!
Гневясь, народ покинул церковь
(Обитель господа и мира),
И ринулся он диким зверем
На молодого человека,
Которого еще недавно
Готов был звать отцом родимым.
Сказали юноше: «Коль завтра
Ты будешь здесь -
Убьем на месте!»
Как мог, старался убедить их
Сильвестр. И с небывалой страстью
Он возражал. Не помогло!
Где поп заговорит, там правда
Тотчас распятью предается,
От страха умирает правда!
Где только рот раскроет поп,
Там черт является тотчас же,
А черт, хотя и не всесильней,
Но все ж красноречивей бога,
И коль не делом победит,
То соблазнит иным манером!
И было так. Народ покинул
Сильвестра с криками и бранью.
И духом пал Сильвестр на миг.
И от отчаянных раздумий
Отяжелела голова -
Насели на нее сомненья,
Как вороны на прах бездушный:
«Вот он каков,
Народ любимый,
Тот, для которого живу я
И кровь свою пролить хочу!
Таким он был тысячелетья
Тому назад. Тысячелетья
Пройдут, пока иным он станет.
Ну что ж! Ребенок он еще,
Его обманывать не трудно!
Но ведь и он когда-то будет
Мужчиной зрелым… А пока что
Дивиться нечему: попы
И короли – земные боги -
На том стоят, что в ослепленье
Людей держать необходимо.
Так для властей необходимо!
Ведь править можно лишь слепцами!
Как жаль народ мне этот бедный!
Всегда я за него боролся,
Теперь с удвоенною силой
Бороться буду за него!»
Спустился вечер. Ночь настала…
Последняя… К утру был должен
Уйти Сильвестр. В тени аллеи
Он встал. Темно окошко замка,
Откуда девушка глядела.
Она к окошку не подходит,
Исчез цветок его желаний,
Но юноша не отрываясь
Глядит. Он превратился в призрак…
Нет – в каменное изваянье!
В печаль и в лунное сиянье
Укутано его лицо.
Вдруг чувствует прикосновенье.
Он этого прикосновенья
Сначала даже не заметил…
Рассеянно он обернулся,
Увидел ту, кого искал!
«Я вашу милость ждал,- сказал он.-
Я вашу милость ждал, надеясь,
Что вы покажетесь в окошке
И перед вечным расставаньем
Я молчаливое прощанье
Пошлю глазами… Так я думал.
Но все ж судьба ко мне добрей!
И не глазами, а устами
Могу я с вами говорить,
И руку милую могу я
Сейчас пожать!
Господь с тобою, дорогое,
Единственное в этом мире
Родное существо! Решилась
Меня ты другом называть,
И мне позволила ты другом
Себя назвать! Воспоминаний
Нет у меня. И в бедном сердце,
Как будто в нищенской лачуге,
Останешься ты, как икона,
Перед которой на коленях
Стоять я буду по ночам!
Но если бы хранил я в сердце
Сокровища ценнейших в мире,
Блистательных воспоминаний,
Я выбросил бы их оттуда,
Оставив лишь тебя одну!
Господь с тобой! Коль обо мне ты
Хорошие получишь вести,
Твоей заслугой это будет.
Хорошим стану и большим,
Чтоб ты испытывала радость
И не могла бы пожалеть,
Что приняла меня однажды
В свои друзья…
Господь с тобой!
Прощай, о ангел мой хранитель!»
И юноша во тьму рванулся.
Но девушка не отпустила
Его руки. И, запинаясь,
Сказала так:
«Господь с тобою!
Иди, мой друг! Господь с тобою!
Иди! Ты – самый благородный!
О, если б мне уйти с тобой!
Пошла бы с радостью великой!
Что ж! Не увидимся мы больше?
О ясная звезда, навеки
Ты падаешь с моих небес!
Ведь я люблю тебя. И, значит,
Я все должна сказать сегодня.
Должна сказать! Таить не надо,
А то душа моя извергнет
Всю скорбь, как пламенную лаву
Везувий извергает с громом!
Люблю! Но мне не быть твоей,
И вот, клянусь тебе я богом,
Что если я твоей не буду,
То не достанусь и другому!
Возьми… Вот перстень обручальный,
Пусть сломится алмаз вот этот,
А все ж тебе не изменю!»
И рай на юношу свалился
Со всем своим блаженством райским:
И юноша упал пред нею,
Ее колени целовал.
…Он в путь пустился утром рано,
Он шел и все глядел на перстень
И снова, снова убеждался.
Что все это не сон безумный,
А явь.
Сильвестр пошел в столицу -
А почему, и сам не знал он,-
Но шел туда, где крал, где клянчил,
Где был у барича слугой.
В предместье
Нанял он мансарду.
Не знал еще он, чем займется…
Вдруг слышит: в дверь к нему стучатся,
И входит дама под вуалью.
Вуаль откинула и молча
Остановилась на пороге.
И бросился Сильвестр навстречу -
Узнал Сильвестр свою подругу.
Сказала девушка ему:
«Поехала я за тобою,
Но коль тебе я буду в тягость,
Скажи – и я уйду отсюда!
Не бойся, милый, не обижусь,
А только сяду на пороге
И так сидеть у двери буду
До той поры, покуда сердце
В груди не перестанет биться!
Я дома не могла остаться,
Шла всюду за тобою следом
И вот теперь дошла сюда…
Скажи, что сделаешь со мной?»
Она ему на грудь склонилась,
И вместе плакали они.
«Меня ты не прогонишь, значит? –
Спросила девушка.- Оставишь
Делить с тобою все, что будет,-
Все радости и все печали?
Вот так с тобой я буду вместе
Переносить нужду и горе,
И если я взропщу однажды -
Не верь, что я тебя люблю!»