— Привет, папа! — без долгих предисловий начала она. — Мы тут с Андрюшкой (моим сыном и её братом) чуть с ума не посходили! Ты где пропадал целый год? Мы же не в средневековье живём — из любой глуши сейчас позвонить можно!
— Рад тебя слышать, Леночка! — с невольной улыбкой заговорил я. — Есть ещё места недоступные для связи… Как ты там с Сергеем (её мужем) — всё в порядке?
— Да, слава Богу, как ты любишь говорить — живём душа в душу. У Андрюшки со Светкой тоже вроде бы всё хорошо… — продолжала дочь. — Ты приехать к нам собираешься, или нам тебя навестить прямо на яхте?
— Лучше вы ко мне, — продолжая улыбаться, отозвался я и, поймав ревнивый взгляд Наташи, сделал успокоительный жест.
— Ну и как ты смотришь, если мы с Серёжкой приедем к тебе погостить на недельку-другую и Андрюшку также с собой возьмём? Мы тут все по тебе ужасно соскучились!
— Против недельки-другой возражаю, а вот против месяца-двух ничего не имею против! — почти серьёзно ответил я, продолжая поглядывать на карту.
— Ну, тогда жди гостей, пап! — тут же услышал я в ответ. — Всех заставлю отпуска взять! Люблю тебя, пап!
— Я тебе тоже люблю, Лена, — отозвался я и после отбоя пояснил всем присутствующим (в первую очередь Наташе). — Дочь…
Почти сразу позвонил сын, и я с улыбкой принял ещё один семейный выговор, а также заверения, что они все будут на борту «Странника» уже послезавтра. Также немного поговорили и о планах на будущее…
— Мы тут со Светой задумали пожениться… — как-то неуверенно сообщил сын. — А ты там, пап, случайно не завёл новую семью?
— Обдумываю, — глянув с новой улыбкой на встревоженно смотревшую на меня Наташу, ответил я. — Давай, сын, кто вперёд?
— Принято, пап! — засмеялся он. — Жди — уже подбираю себе замену!
Несколько взволнованный разговором с детьми, я несколько раз прошёлся по своей гостиной и с минуту даже постоял у окна, глядя на соседние яхты. Потом оглянулся на притихших Огнева и его племянницу, помолчал несколько ещё несколько минут и наконец заговорил:
— На сборы. Иван Ильич, возьмём десять дней! На всю нашу спасательную экспедицию выделим два-три месяца, а продуктов захватим на год! Список снаряжения я подготовлю сам — ты у нас займёшься, как и в прошлый раз, покупкой и доставкой всего необходимого на судно. Пассажиров у нас будет много — сам слышал, да и твоя племянница, как я полагаю, захочет отправиться на поиски своего отца… Сопровождать нас в пути будет танкер-бункеровщик — без хорошего запаса топлива далеко не забраться. Нужно теперь решить, как быть с экипажем…
— Можете на меня рассчитывать, Николай Александрович! — почти сразу раздался простуженный бас капитана. — Десять дней проведу с семьёй, а там можно будет и отлучиться на пару месяцев — такая уж работа у моряка!
— Спасибо тебе, Илья Андреевич! — кивнул я своему капитану, а потом глянул на Огнева. — Давай-ка подробности, Иван Ильич!
С проходной сделали ещё один вызов — на этот раз пожаловал наш доктор (видно, и у него случились неприятности), и я распорядился и его немедленно пропустить, Потом я опять прошёлся по гостиной, глянул на разложенную на рабочем столе старую карту и вернулся в своё кресло.
— Не знаю. Николай Александрович, кто уж там карту эту сумел прочитать, — тем временем заговорил Огнев. — Для меня это непонятней китайской грамоты… А отправились они вшестером: трое взрослых мужиков (один из них мой родной брат), две женщины и девчонка — старшеклассница, ровесница Ани. Все мои родственники — одна семья, считай… Приобрели старый «речной автобус» (малый скоростной теплоход типа «Заря» — прим. авт.), подремонтировали, переоборудовали для дальнего пути, поставили экономичный двигатель… Вышли в августе прошлого года — считай десять месяцев назад и с тех пор о них ни слуху ни духу…
— А отправились-то, поди, все лишь на пару месяцев! — пробасил Ледогоров и, поднявшись из кресла с чашкой кофе в руке, шагнул к моему столу. — Дозвольте-ка, Николай Александрович, на эту карту глянуть! Всякие в своё время бумажки успел повидать…
— Ну, такую, Илья Андреевич, вы уж точно не видели! — даже заволновался Огнев. — Это никак не из Отдела Картографии Российской национальной библиотеки…
— Ты, Иван Ильич, ещё девчонок в школе за косички дёргал, а я уже китобой в заполярье водил! Так что тебе и не снилось, что я успел повидать! — усмехнулся капитан и остановился перед столом, разглядывая разложенную на нём карту. — Бумагу-то это, видно, в Стамбуле приобрёл, на припортовом рынке, там старый одноглазый грек разным хламом торговал!
— Илья Андреевич… — даже несколько растерянно покачал головой второй помощник. — Вот уж не думал…
— Он и мне пытался что-то подобное всучить, — продолжал капитан. — Ещё сказки рассказывал про неведомые земли другого мира, где сокровищ немерено, и всё лежит бесхозно, на самом виду…
— А как думаешь, Илья Андреевич, — заинтересовался я неожиданной осведомленностью своего капитана. — Основной язык карты может быть греческим?
— Точно греческий! — немедленно подтвердил Ледогоров, с высоты своего богатырского роста продолжая разглядывать карту. — Этот пройдоха что-то там твердил про замену греческого алфавита скандинавскими рунами, а потом ещё и про шифровку итоговых записей.
— Ну вот, Иван Ильич — в компании твоего брата нашёлся умник, разгадавший шифр документа, — глянул я на Огнева, а потом ободряюще улыбнулся его племяннице. — Справимся и мы…
— Я могу помочь вам… — осторожно заметила Аня, и все присутствующие оглянулись на неё. — С детства интересовалась всякими древними бумагами…
От детства эта девчонка успела уйти совсем недалеко, но этот вопрос я обсуждать не стал и лишь чуть рассеянно кивнул ей в ответ, поймав также несколько озабоченный взгляд своей помощницы. В открытых дверях показался доктор и осторожно перебрался через Адмирала, расположившегося на пороге и не пожелавшего даже подняться, чтобы освободить дорогу нашему врачу.
— Тебя сюда каким ветром занесло, Олег Сергеевич? — откидываясь на спинку своего удобного кресла, с лёгкой улыбкой поинтересовался я. — Как подруга-то тебя отпустила?
— Не дождалась меня подруга, — совсем уж потеряно отозвался Козырев и, оглядев гостиную, присел на диван рядом со вторым помощником. — Нашла за этот год помоложе и посостоятельнее…
— Володя, будь добр, налей всем ещё кофе, а Олегу Сергеевичу — двойную порцию, — после небольшой паузы распорядился я. — А вы, Наташа, дайте нашему доктору самую большую шоколадку из своих пальчиков — для снятия стресса!
Все помолчали, переглядываясь друг с другом, а потом приняли от нашего кандидата в юнги полные кофейные чашечки, и доктор так судорожно глотнул горячий напиток, что я даже всерьёз заволновался о его здоровье… Наташа разыскала среди прочих кондитерских изделий плитку горького шоколада, освободила её от упаковки и подала врачу.
— Может, тебя с хорошей женщиной познакомить, Олег Сергеевич? Прямо сегодня — клин, как известно, вышибают клином, — с невольной жалостью следя за тем, как Козырев с хрустом грызёт твёрдую, словно стекло, плитку шоколада и торопливо прихлебывает кофе, осторожно спросил я, а потом перевёл взгляд на Огнева. — Иван Ильич! Это — по твоей части!
— Да хоть прямо сейчас, Николай Александрович! — с готовностью вскочил второй помощник. — Только позвоню…
— Сиди, Иван Ильич! — даже поперхнулся Козырев, а потом откашлялся и добавил. — Мне сейчас не до новых знакомств, Николай Александрович… Лучше бы сейчас куда-нибудь к чёрту в зубы…
— Тогда ты по адресу обратился, Олег Сергеевич, — усмехнулся я и глянул на Наташу, которая покинув своё место и подойдя ко мне, у всех на глазах присела на мягкую ручку моего кресла. — Мы как раз в эти края и собираемся…
— Правда что ли? — с надеждой и в голосе и во взгляде обратился ко мне Козырев, а потом, когда я кивнул ему в ответ, торопливо спросил. — Возьмёте, Николай Александрович?
— Куда уж нам без доктора, — улыбнулся я в ответ. — Да ещё такого замечательного рыбака!