Кабаки, или питейные заведения. Особое, исключительное право на них принадлежит Русскому государству. Пиво всякий может варить у себя дома, а вот гнать водку запрещается всем, за исключением дворян (а дворянам — в количестве, необходимом для «хозяйственных» нужд).

Пивоварение и изготовление водки арендованы несколькими богатыми компаниями. В столице бывает так, что контракты иногда перекупаются новыми «фирмами», если последние предложат за аренду больше денег. Иногда производитель спиртного в «своих» кабаках не сохраняет всего дохода, а делит прибыль с государством, поэтому аудиторы устраивают строгие проверки. Действительно, смотрите, как русские чиновники бдительно следят за прибылью от винного продукта! Один сведущий в этих делах адвокат-фискал заметил мне, что известный московский купец не представил членам Коллегии всех данных о продаже водки и пива в розлив. За эту вину он приговорен был к огромному штрафу и, лишившись почти всего состояния был, вынужден перейти в зависимое сословие.

А мед в Петербурге варится в небольших количествах. Варка сдается также в аренду. Ведь известно, что мед здесь дороже, да и качеством хуже, чем в глубине России.

О ТОРГОВЫХ КОРАБЛЯХ

Все корабли, с которых в Петербурге ведется разгрузка товаров, невелики по размерам. Да и порт пока невелик.

Недавно русские судовладельческие общества постигла беда. Всего за одну ночь в Финском заливе погибло тридцать русских торговых кораблей. А число затонувших английских и голландских кораблей было поменьше (они же лучшего качества!). Русские негоцианты не хотят теперь плавать на своих судах, а зафрахтовывают корабли у англичан и голландцев (опытных мореходов) для самостоятельного вывоза товаров. А хитрые англичане говорят так: вероятно, эти меры не принесут русским ожидаемую пользу.

(А. Вильсон — А. Пушкину, 1835 г.)

ДЖОН КУК

Почему Кук так полюбил Россию и Петербург?

Конечно, современному читателю будет интересно узнать, чем же на самом деле занимался в Петербурге Кук. Но прежде уточним, что это не английский военный моряк, исследователь, картограф и первооткрыватель Кук (Джеймс Кук!), тот самый, о котором когда-то пел Высоцкий и которого «съели аборигены».

Юный Джон Кук (1712—1804 ), уроженец Шотландии, подданный английской короны, медик и будущий доктор медицины, прибыв в Петербург еще в 1736 году, на долгие пятнадцать лет задержался в Российской империи. Что же привело к российским невским берегам молодого выходца с британских островов? На самом деле он надеялся, что смена климата реально пойдет ему на пользу здоровью, а свой объемный труд о нашей стране он назовет позже так: «Путешествие по Российской империи, Татарии и части Персидского залива».

Вот лишь один из эпизодов, которые приводит автор.

При описании торгового Петербурга автор рассказывает, что всякий купец в Петербурге может попросить для работы нужное число «рабов» из невольничьей тюрьмы. Много таких присылают под караулом. Эти рабы — преступники, заслужившие смертную казнь (они не убивали), приговоренные к пожизненному рабству. А простые работные люди, посыльные, водовозы и различные слуги имеют свой номер на спине. Все они, отмечает автор, подвластны полиции, притом за любое мелкое мошенничество они подлежат телесным наказаниям, а иногда их отправляют даже на галеры!

Город Петербург в целом Джон Кук считает раем для всех любителей прекрасного. Описание различных увеселительных мест для военных, чиновников и даже купцов заняло бы у автора много времени, и он добавляет лишь, что помимо шикарной обстановки в центре столицы, прекрасных галерей с драгоценностями, часами и фарфором в покоях императрицы Анны Иоанновны есть еще просторные залы для отдыха...

ОБ УЧРЕЖДЕНИИ КУПЕЧЕСКИХ КОМПАНИЙ

В каждом русском городе учреждены были на общее благо купеческие компании. Они, как правило, приносили не только немалые доходы купцам, но и служили на пользу империи. Купеческие объединения по закону подчиняются только бургомистрам, главам гильдий и советникам (в гильдиях). А сами русские купцы, в недалеком прошлом крестьяне, не могли удерживать себя в рамках дозволенного законом (то есть умеренности), и потому еще в правление Петра Великого эти законопорядки были отменены.

Находясь постоянно «на жительстве» в России, Кук усматривает некую «систему» в управлении купеческими и торговыми делами. Конечно, замечает автор книги, народ здесь подвергается гнету. И этот гнет не на совести великого отца Отечества (царя Петра) или племянницы его Анны. Причина гнета — в князьях и министрах. Ведь это они «извращают» власть, вводя в заблуждение своих монархов, запугивают жестокостями и купцов, и горожан, и простых крестьян.

Почти все русские, в том числе и купцы, торгующие с западными странами, были ранее по образу своей жизни варварами. А теперь они, утверждает Кук, стали цивилизованными гражданами. Русские жители — смелый, здравомыслящий, добродетельный народ кроткого нрава. При этом важно, что в Петербурге, как везде в России, личные заслуги — почти верный путь к продвижению по службе. Только истинные мужчины допускаются в столице на важные государственные должности, а люди слабого характера не имеют влияния. Ничто не бросается в глаза здесь так, как простая вежливость торговых людей и учтивое отношение к приезжим. Это доброе свойство примечательно в лицах разного звания. Еще сам царь Петр предписывал оказывать знаки должного уважения торговым людям всех званий. Возможно, поэтому купцы и купеческие компании живут здесь в мире и безопасности.

ОБ «УЖАСНОМ ПОЖАРЕ В ГОРОДЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ»

В дни летнего пожара 1736 года огонь уничтожил прекрасные дворцы в центре Петербурга. Пострадала большая аптека ее величества Анны Иоанновны и Медицинская канцелярия. Кук, который временно служил там, был очевидцем этой трагедии. Когда началось следствие по делу «о поджогах», то выяснилось, что преступники подожгли строения на разных улицах. Пожары полыхали в домах известных дворян и купцов. Позже схватили троих поджигателей. Джон Кук лично присутствовал при исполнении казни над этими несчастными горожанами. Мужчины (их было двое) были прикованы цепью к каменным столбам.

Приговоренные к смерти стояли на невысоких эшафотах, под которыми были сложены поленья. Ведь преступников приговорили к сожжению «в прах». Прежде чем поджечь поленья, палачи привели женщину неизвестного происхождения и поставили ее связанной между столбами. Зачитали приговор за их злодеяния и приказ об исполнении кары. В эту минуту мужчины громко прокричали: «Хотя мы и виновны, эта женщина ни в чем не замешана, мы ее не знаем!» Но эти слова поглотил шум собравшихся на месте казни. Далее Кук увидел, как сгорели мужики, горожанке была отрублена голова, так как у русских никогда не казнят женщин через повешение или сожжение. Позже автор записок узнал, что казненная была дочерью питерского лавочника...

ОБ ОТНОШЕНИИ К ИНОСТРАННЫМ ГОСТЯМ

Русские лучше других наций умеют распознать иноземца в толпе и тут же помочь ему в чем-либо, отмечает Кук.

Так, однажды он предложил перевозчику на Неве большую горсть медных монет за скорейшую доставку на другой берег реки. И тогда лодочник любезно взял гостя за руку, усадил в лодку и быстро отвез его к нужной пристани! Но он не взял с иностранца ни копейки больше, чем указывал тариф. В другой раз, теперь уже морозным днем, под крышей рыночного здания, какой-то местный купец неожиданно схватил Джона Кука за руку, что-то быстро говоря ему по-русски. Затем взял ладонью пригоршню снега, пытаясь приложить его к лицу, но гость вовремя увернулся.