Из своего Петербурга Петр стал созидать город, который во всех отношениях походил на западноевропейские города. По его желанию в Петербурге должны были строиться только каменные здания. В 1714 году был издан указ, чтобы на городской стороне и на Адмиралтейском острове, по реке Неве и на Васильевском острове строились только каменные дома, а не деревянные; подальше от Невы разрешалось строить мазанки на каменном фундаменте; запрещалась постройка курных изб; печи должны были во всех домах строиться с большими каменными трубами; строения должны были крыться не соломой, а дранкой; запрещалось строить сараи и конюшни на улицу, как прежде было принято. Деревянные постройки должны были быть брусяные, обиты тесом и окрашены под кирпич. Все строения должны были возводиться по утвержденному плану и по форме; постройки, не удовлетворявшие этим требованиям, Петр приказывал ломать. Так возник большой город с каменными правильно расположенными зданиями. Печать, положенная на Петербург его основателем, не сгладилась и до сих пор — и теперь Петербург напоминает о ширине размаха творческой деятельности Петра Великого.
Только Петр мог основать большой и прекрасный город на пустынном чухонском болоте. И теперь, знакомясь с Петербургом в первый раз, поражаешься его колоссальности: улицы прямы и вытянуты вдоль на громадные расстояния. В общем плане города последнее время ничего не прибавило нового к тому, что было при Петре. Город был распланирован на 2–3 века вперед. Он совсем не напоминает такие человеческие гнезда, как Москва, Лондон, Париж, которые слагались и росли исторически, чем объясняется и своеобразный план этих городов: от центральной части улицы расположены радиусами и концентрическими кругами, соединяющими радиусы. Петербург, напротив, поражает правильностью и прямолинейностью своего плана.
Благоустройством Петербурга Петр был занят так же серьезно, как важным государственным делом. По этому предмету был издан целый ряд указов. Петр предписывал, чтобы улицы содержались в чистоте и сухости, запрещал строить на перекрестках шалаши и продавать на улицах что-либо вредное для здоровья под страхом наказания: в первый раз кнутом, во второй раз — ссылкой на каторгу и в третий раз — смертной казнью. Всем, привозившим в Петербург сено, дрова и сельские продукты, велено было становиться на рынке, а не как попало, Скот было велено бить подальше от жилья, в реку нечистот не бросать, по малым каналам не ездить, чтобы не засорять их, и скот на улицу не выпускать. В 1722 года был заведен первый ассенизационный обоз с рабочими из рекрут и праздношатающихся людей; в том же году улицы стали освещаться фонарями. Для предупреждения пожаров полиция каждую четверть года осматривала печи, и в каждой части были заведены пожарные команды. Все это было новостью и с трудом прививалось в других городах, кроме Петербурга. Был издан также целый ряд указов о благочинии: запрещалась быстрая, езда, драки; велено было уничтожить притоны пьянства, игр, разврата; приказано было забирать нищих и слоняющихся людей, гнездившихся по торговым баням и харчевням; были устроены в Петербурге шлагбаумы, через которые с 11 часов ночи не пропускался никто, кроме священников, докторов и повивальных бабок; исключение было сделано только для знатных, ходивших с фонарями, «подлые» же люди пропускались только в исключительных случаях и по одному. В 1718 году всех нищих велено было забирать. За нищенство в первый раз били батогами и отсылали на родину, во второй раз били кнутом и мужчин отсылали на каторжные работы, а женщин в прядильные дома, детей — на суконные дворы, а позже — на фабрики. Петр не мог терпеть нищих, не выносил их вида и не желал, конечно, видеть их в Петербурге.
Попечение о благочинии было возложено на учрежденную Петром полицию, во главе которой был поставлен генерал-полицмейстер в Петербурге и обер-полицмейстер в Москве. Полиция действовала с чрезвычайной строгостью. В 1719 году генерал-полицмейстер граф Девьер сек ежедневно кнутом по 6 и по 10 человек обоего пола. Порядки, заведенные Петром в Петербурге, установились, и этот город в отношении благочиния и благоустройства сделался примером и недосягаемым образцом для других городов. Желая иметь под своим наблюдением внешнюю торговлю, Петр перенес свою резиденцию в Петербург.
Новую резиденцию Петр поставил под покровительство того святого, которого можно было считать местным, — Александра Невского. В 1723 году в Петербург были перенесены из Владимира мощи Александра Невского и положены в Александро-Невском монастыре в наглухо залитой серебряной раке. Надо удивляться тому, что Петр, еще не завоевав окончательно страну, уже строит там город и предвидит его будущее значение.
Как только новый порт был вчерне готов, Петр начал принимать меры к тому, чтобы торговое движение шло через Петербург. В 1713 году велено было пеньку, юфть, смолу, икру, щетину, клей направлять не в Архангельск и Вологду, а в Петербург. Этот указ произвел страшный переполох среди торговых людей, так как исполнение его многим грозило разорением. Торговые люди указывали Петру, что нельзя сразу прекратить торговое движение к Архангельску, так как там у них ведутся торговые счеты. Кроме того, торговый путь на Архангельск вызвал развитие разнообразных промыслов: извозного, трактирного и других, в Вологде трепанием льна было занято 25 тысяч человек. Указывали и на то, что близ Балтийского моря пенька будет портиться от сырости. В конце концов Петр принужден был сделать уступку: он разрешил везти половину товаров в Архангельск, а другая половина должна была все-таки направляться в Петербург. Желая добиться привлечения купцов к Петербургу, Петр понизил в Петербурге отпускную пошлину с 5 % на 3 %. Наконец, когда дело было улажено, Петр в 1721 году издал распоряжение, чтобы через Архангельск и Ригу направлялись товары только из прилежащих к ним местностей, а из остальной России — через Петербург, затем было издано распоряжение, чтобы контракты с иноземными купцами заключались только в Петербурге, а в Риге и Архангельске разрешалось вести торговлю только на чистые деньги. Эти распоряжения, конечно, должны были привлечь купцов к новому пункту товарного движения.
Но если Петр хотел сделать Петербург отпускным портом, необходимо было связать его удобными путями сообщения с внутренней Россией. И вот почти одновременно с закладкой Петербурга в 1703 году Петр начал строить канал в Вышнем Волочке для соединения Тверцы и Меты. Канал этот известен под именем Тверского. Работы продолжались пять лет, и в 1709 году открылся искусственный водный путь, соединявший бассейн Волги с бассейном Ладожского озера. Но здесь обнаружились значительные неудобства: по рекам и каналу могли ходить только плоскодонные суда, неудобные для плавания по бурному Ладожскому озеру, дно которого было расширено и углублено. Суда, подвергаясь шторму, разламывались пополам или захлестывались водой. Петр приказал провести обводный канал около Ладожского озера. В 1718 году он приказал на это канальное дело собрать с каждого крестьянского двора по 22 деньги 3 алтына, с торговых людей — по 10 денег с рубля и с киевских и азовских однодворцев по 1 рублю 12 алтын и 2 деньги. Сборы денег на постройку каналов производились и в последующее время, сюда же ссылались на работы преступники и нищие. Петру не удалось дожить до устройства канала — он простудился здесь, наблюдая за работами; канал был окончен уже после смерти Петра Минихом. Но прокладывая новые водные пути для торговли, Петр сознавал и необходимость постройки настоящих килевых торговых судов. Прежние струги и баржи были неудобны как тем, что на них мало можно было погрузить, так и тем, что часто подвергались крушениям.
В 1714 году Петр издал приказ ходить в море не на ладьях, а на галерах и других судах, построенных по иноземному образцу. Русские люди вообще побаивались моря; чтобы приучить их к нему, Петр приказал всем жителям Петербурга раздать парусные гребные казенные суда, с условием выстроить новые, когда они испортятся. Для постройки торговых судов была устроена казенная верфь, куда мог обращаться всякий желающий. Была составлена подробная инструкция, как управлять судами, за уклонение от которой Петр наказывал штрафами. В 1718 году Петр поручил подпоручику Румянцеву заведовать этим делом и разослал по Волхову, Мете и другим рекам корабельных мастеров, которые должны были следить, чтобы суда строились по установленным образцам. В разных местностях были устроены казенные верфи, где частные лица могли заказывать себе суда.