- Вот и отлично. А теперь постарайся снова заснуть, Немферис.

 Она послушно закрыла глаза, старательно воскрешая образ матери, которая раньше так же, как и этот чужой человек, оберегала сон маленькой царевны, когда та болела…

 Утром к ней пришла Рута, и радости ее не было предела. Живая и импульсивная корнуотка бросилась целовать Немферис, которая, смеясь, охотно принимала ласки.

 Немного угомонившись, лесная дева справилась о самочувствии царевны, добавив, что великий князь очень тревожится, и с нетерпением ждет момента, чтобы посетить невесту.

 - Невесту? – удивилась Немферис, но, подумав, не стала возражать.

 - Он ежедневно передавал цветы, и взял с Ильвига страшную клятву, что тот поставит тебя на ноги, если же нет – ведун поплатится собственной головой.

 - Очень мило, - царевна пожала плечиком. – Пусть князь придет, если хочет.

 Рута изумленно посмотрела, но послушно кивнула, соглашаясь.

 - Жаль, что тебе нельзя вставать, госпожа! – сказала корнуотка. – Я бы показала много замечательных мест. Вот, - она  развязала объемный и видимо тяжелый узел. – В поселении все беспокоятся о здоровье будущей княгини, и передают тебе подарки. Прими. Рогатые будут благодарны тебе.

 Легкая тень мелькнула по лицу Немферис.

 - Может, я чего-то не помню, но, кажется, князь не получил еще моего согласия на брак с ним.

 - Неужели госпожа откажет ему? – Рута снова пристально посмотрела на царевну, но та только улыбнулась, не поднимая глаз. - А ты изменилась, - добавила она, и едва заметное сожаление мелькнуло в ее голосе. – Все меняются, побывав за гранью.

 - Где?

 - Ты умирала, Немферис. И все звала какую-то Хефнет.

 - Это моя мать. Ее уже нет среди живых.

 - Послушай меня, госпожа, – тихо заговорила корнуотка, с опаской оглядевшись. – Так уж получилось, что я полюбила тебя. И моя семья, особенно – малышка Тала, очень благодарна «самой красивой девушке леса». Мы не хотим, чтобы тебе причинили вред. Болезнь подкосила твои силы, госпожа, и в таком состоянии ты стала беззащитной, – она перешла на шепот. - Бойся Ильвига. Он коварен, и не считается даже с князем. В Арбоше нет девы, которая не побывала бы на его ложе. А я видела, как этот сластолюбец смотрел на тебя, даже больную.

 - Ты тоже была с ним?

 - Я тоже, – бедная Рута содрогнулась от отвращения. – Он гадкий. Хотя на вид симпатичный и добрый, но с женщинами такой … распутный.

 - Не боится князя, говоришь?

 - Совсем никого. Он сильный и могущественный чародей.

 Она вздрогнула, заслышав, как кто-то вошел в шатер царевны.

 - Это Ильвиг, - бледнея, шепнула корнуотка.

 Тот вошел к ним с радостной улыбкой на губах.

 - Приветствую тебя, Немферис, - поздоровался он. – Рад видеть голубку мою, в добром здравии. Принеси госпоже что-нибудь поесть, Рута. Пора возвращаться к полноценной жизни.

 Корнуотка немедленно повиновалась, поднеся царевне большое блюдо со всякой всячиной.

 - Теперь иди, - распорядился ведун. – Я сам поухаживаю за нашей драгоценной гостьей.

 - До скорой встречи, госпожа, – Рута поклонилась и вышла.

 - Вижу, тебе стало намного лучше, - ласково заговорил корнуот, оставшись наедине с улхурской наследницей. – Что беспокоит мою красавицу?

 Царевна улыбнулась, скромно опустив пушистые ресницы.

 - Я чувствую себя прекрасно, если не считать легкого головокружения и слабости.

 - Это очень скоро пройдет, – он взял руку Немферис, нащупывая пульс, и поглаживая одновременно. – Я ставил на ноги и не таких больных. – Взгляд его затуманился. – Но никогда прежде не было у меня такой прелестной пациентки.

 Она вскинула на него обжигающе черные глаза и проговорила томно:

 - Корнуотки такие красивые.

 Сладко улыбаясь, Ильвиг вознамерился уже поднести ручку царевны к своим пылавшим губам, но до него вдруг донеслись звуки, помешавшие его намерениям. Он вскочил с ложа, замерев в поклоне, в то время как в комнату входил великий князь.

 - Приветствую тебя, моя прекрасная госпожа! - владыка леса выглядел сегодня как никогда величественно. Волнение придавало его лицу еще больше привлекательности. 

 - Рада видеть тебя, князь. Прости, что не могу припасть к твоим ногам в благодарность за все милости, что были оказаны мне в твоем гостеприимном доме.

 - Это я готов преклонить колени, и благодарить судьбу за то, что привела такую деву под мой кров, – нетерпеливым жестом он выпроводил вон молча негодующего ведуна, у которого все было написано на лице. – Могу ли я надеяться, что страшный недуг отступил от тебя? – присаживаясь на кровать, заботливо поинтересовался Луверик.

 - Да. Ваш лекарь очень хорош.

 - Вот и прекрасно, – корнуот настойчиво искал взгляда царевны, но она, нежно улыбаясь, не поднимала глаз. – Надеюсь, он не слишком досаждает?

 - Как может досадить такой милый и заботливый человек?

 Луверик немного смутился.

 - Все так, только прошу тебя – будь с ним осторожнее.

 Немферис невинно взглянула на собеседника. И даже в глубине ее безмятежных глаз он не смог увидеть холодного пренебрежения, таившегося в душе дочери Арахна ко всем, кто сейчас окружал ее.

 - Я всегда осторожна с чужими людьми, князь.

 Он задумался ненадолго или, скорее, не торопился прерывать очарования момента, отдавшись в полной мере созерцанию прелестной собеседницы.  

 - Не хочу торопить тебя, дорогая, ты еще не окрепла…

 - Князь, - заливаясь румянцем, поспешно заговорила она, - я понимаю, о чем ты желаешь спросить меня, но прошу - дай мне еще немного времени. Не потому что мой ответ еще не готов. Вовсе нет. Просто, говорить о своем будущем я хочу в более здравом состоянии.

 - Да-да, конечно. Прости, – он поднялся.

 Продолжая трепетно улыбаться, Немферис протянула ему руку.

 - Я навещу тебя завтра, - тихо сказал Луверик, легко целуя руку улхурской госпожи.

 - Буду ждать.

 Как только князь вышел, в комнату к больной вбежала Рута.

 - Как ласкова ты была с ним! – засмеялась она. – Конечно, наш владыка – прекрасный мужчина. Ему всего около тридцати, но он мудр, как старец. А на ристалищах ему просто нет равных! И с чародейством князь знаком не понаслышке. Но неужели ты так просто забыла своего послушника?

 Немферис прилегла на подушку, пахнувшую ароматными травами, и закрыла глаза.

 - Этой ночью снова будет гроза, - сказала она. – И этой ночью ко мне придет Ильвиг. Я хочу, чтобы ты была неподалеку. Спрячься в соседней комнатке, и жди, когда я позову тебя.

 - Конечно!

 - Хорошо. Сейчас – иди. Мне нужно побыть одной и подумать о многом.

 - Но, госпожа…

 - Иди.

 Медленно потянулось время.

 Глядя в светлое пространство тихой комнаты, царевна читала все молитвы и заговоры, какие только могла вспомнить. К вечеру вокруг сгустился сумрак, наполненный свежестью и ароматами леса, так трогавших Немферис.

 Над Арбошем поползли темные тучи, неся грозу. Надвигавшаяся стихия пугала,  будоражила успокоенную душу. Когда стало совсем темно, царевна встала, и, сбросив с себя одежду, ополоснулась из чаши, куда заботливая Рута налила теплой воды.

 Знаки на теле налились кровью и горели. Кожа, на которой уже появился загар – очистилась, и вновь став мраморно-холодной.

 Юная жрица была готова.

 Одевшись, и надежно спрятав рубиновый амулет, она снова вернулась на кровать, где расплела косы и приняла магический эликсир.

 Слабость, вызвавшая сильный озноб, охватила не только тело, но и душу. Затишье, что наступило перед ночным ненастьем, угнетало царевну. Но когда разразилась, наконец, гроза, это принесло облегчение.

 Спальная то погружалась во мрак, то озарялась голубым светом от ударявших совсем близко молний.

 Вот снова чернота заволокла все вокруг, и новая вспышка высветила бесформенные тела, копошившиеся в комнате. Вновь стало темно. И во мраке засветились зеленые глаза – то тут, то там.