Но, засыпая, послушник впервые понял, что царевна способна лгать…

 На рассвете, никого не тревожа, Немферис проникла в заботливо огороженную от мира часть храма. За все время, что провела она в темном, сыром и затхлом пространстве, ее не покидало неотвязное чувство бессознательного страха, каким пропиталось там все, до последней крупинки. Особенно густым, почти осязаемым оказалось оно в открытом подземелье, где у каменного ложа царевна заметила следы недавнего пребывания существа, охранявшего осколки статуи. Не найдя то, что искала, Немферис покинула жуткую обитель таинственного создания, вернулась к костру и разбудила тмехта.

 - Я была там, внутри, - взволнованно прошептала она ему, присев рядом. – Как много зла скопилось в этом месте. Но тот, кто стерег храм, существовал вне его. Он сильнее заточившей его в этих стенах.

 - О чем вы говорите, госпожа? - не понимая до конца, пролепетал Ог Оджа. – Черный храм был выстроен маакорским жрецом, который посмел  влюбиться в … чужеземку, и горько поплатился за это.

 - Вы как всегда правы, Ва-Йерк, – царевна пришла в себя, удивляясь, зачем ей понадобилось говорить на эту тему с тмехтом. – Вы знаете, что хранилось в этом святилище?

 - Амулет, обладающий очень странным свойством – владеющего им непременно должна постигнуть  настоящая любовь.

 - А она бывает не настоящей? – блестя глазами, спросила Немферис с явным интересом.

 - Она бывает разной. Амулет открывает самые сокровенные глубины человеческого сердца, даря ему великую любовь.

 - Но там внутри нет амулета! Хранитель Абеус говорил мне, что он цел и хранится в Черном храме, никем не тронутый, надежно хранимый кошмарным существом! Кто мог забрать амулет?

 - Видимо тот, кто воздвиг и эту стену, - предположил Ог Оджа не слишком уверенно.

 - Не ври мне, тмехт! – глаза царевны налились огнем. – Ты, потомок мудрых мхаров, перед которыми открыто и прошлое и будущее – ты не можешь не знать, кто похитил камни!

 - В тебе тоже течет их кровь! – не сдержался Ва-Йерк, повышая голос.

 - Я не вижу! Мне мешает что-то, или кто-то!

 - Так чего ты хочешь от меня, дочь величайшей жрицы Сульфура?!

 - Что происходит?

 Немферис вздрогнула.

 - Ничего, наррмориец, – она поднялась, легко и быстро касаясь его руки.

 - Тот, кого я выпустила случайно, может повредить нам, если мы и дальше будем оставаться здесь. Нужно идти. Разбуди остальных.

 - За Тэ-Тахретом начнутся топи, - сказал тмехт, когда все собрались у костра. - Лучше пройти по их краю. Стойте! Я вспомнил! От этого города должна начинаться Тропа, что выстроили мхары и корнуоты в знак мира. Она тянется на многие дни пути и ведет в Арбош!

 - Вы сможете отыскать ее? – с надеждой спросил Гродвиг.

 - Это единственное наше спасение…

 - Тише! – прервала его царевна, вслушиваясь и предостерегающе подняв руку. – Мы опоздали.

 - Что случилось, госпожа? – шепотом поинтересовался Ог Оджа.

 - Они подходят к святилищу.

 - Кто?

 Всем стало не по себе, и, памятуя недавние события, люди невольно ожидали возвращения демона.

 - Эркайи, – ответила Немферис, и решительно направилась к двери.    

Глава 18

 Они стояли возле храма огромной серой толпой, запрокинув уродливые получеловеческие лица. С появлением людей, существа попятились назад, толкая друг друга, шипя и повизгивая. Эркайи были ужасны. Ужасны причастностью к роду людскому, и, одновременно, демонической недоразвитостью. Тела, с деформированными конечностями пресмыкающихся, они прикрывали кусками полотен, сплетенных из узких стеблей болотной травы. У многих из-под лохмотьев торчали рыбьи или змеиные хвосты. Лысые, ассиметричные головы существ, покрывали наросты или крупные пластины блестящей чешуи. Плоские, безносые, с бесцветными, выпуклыми, влажными глазами невероятной величины вызывали жалость и гадливость одновременно. Трудно было понять, к какому полу принадлежали создания, но за грязные подолы некоторых из них цеплялись крохотные создания, напрочь  лишенные очаровательной миловидности, свойственной детям, но более своих родителей похожие на людей. Маленькие обитатели топей имели гладкую, прозрачную кожу, вполне человеческие черты и волосы. Но чем старше становился такой ребенок, тем отчетливее проявлялись в нем признаки проклятья, что неизменно превращало его в полурыбу, полу-ящера.

    - Зачем пришли вы на землю мхаров? – проговорил выступивший вперед эркай, высокий, с длинным, загнутым рогом на лысой, шишковатой голове. Он был одноглаз, толстогуб, с широким покатым, как у рыбы, лбом. Единственное око, сдвинутое к виску, смотрело злобно, но осмысленно.

 Поняли его только тмехт и царевна, которые говорили на всех языках, известных в Сульфуре.

 Ва-Йерк сделал шаг навстречу, складывая на груди руки по обычаю мхарского народа.

 - Мы пришли с миром, - ответил он на древнем языке предков, – и не причиним вам вреда. Мы просим разрешения пройти по Тропе к Арбошу, куда держим путь.

 - Вы должны уйти, – сказал хвостатый великан грозно. – Среди вас – дети зверя.

 Немферис смело подошла к болотному человеку и открыто посмотрела в его подрагивающее от скрытого страха лицо.

 - Я – дочь мхара, – с гордостью сказала она. - И ношу на теле знаки великой Эморх.

 Она обнажила голову и плечи, показывая эркайю символы Ахвэма, выжженные на коже.

 Тот отступил, медленно склоняясь перед арахнидой.

 - Все, кто идет со мной находятся под защитой вашей богини, - добавила царевна. – Теперь мы можем пройти?

 - Нет, – нехотя отозвался эркай. – Вы погибнете в топях, не достигнув Тропы. Никто из чужаков не знает прохода. А я не могу заставить моих братьев идти с чужими.

 - Я проведу их, – из притихшей толпы выступил человек, закутанный в просторный, серый плащ с капюшоном, что наползал на его лицо почти до подбородка. Сутулый, излишне подвижный и тихий, он казался странным даже для эркайя. Было в его облике что-то, пугающее больше физического безобразия болотных людей. Добровольца  неожиданно поддержал маленький эркай с бледно-желтыми перьями рыбьего плавника на крошечной голове. Передвигался он довольно ловко, не смотря на огромный хвост. За ним вышли еще двое. Молодых и мускулистых.

 - У нас нет выбора, - тихо проговорил Гродвиг, становясь рядом с Ва-Йерком. – Пусть идут с нами. Хотя, видит Бог, нам было бы спокойнее без таких провожатых, скорее похожих на стражников.

 - Братья будут с вами, пока вы не достигнете Ахвэма, - пояснил большой эркай. – Там начинается Тропа. Дальше вы можете столкнуться со Стражами Пропавшего города. Тогда - берегитесь! – Он запрокинул голову и издал протяжный крик, от которого кровь стыла в жилах. Издалека послышался ответный клич. – Путь свободен. Идите.

 Серая толпа расступилась перед людьми. Эркайи, шипя, смотрели на чужаков нечеловеческими глазами, особенно бурно и злобно реагируя на собрата в плаще, который, сгорбившись, двигался впереди процессии.

 - Не нравится мне этот субъект, - тихо шепнул барон Ва-Йерку, но тот лишь пожал плечами с безнадежным выражением на бледном лице.

 Встреча с сородичами подействовала на него угнетающе. Он плотно закутался в плащ и закрылся капюшоном, сразу став похожим на их сутулого проводника. На вопросы господина Вэлона, который терзался сомнениями, тмехт отвечал с такой явной неохотой, что тот, в конце концов, оставил свои попытки и обратился к царевне:

 - Госпожа, не заведут ли нас наши попутчики в самое гиблое место на болотах?

 - Мы и без них могли бы забрести в непроходимые топи.

 - Вы верите им, госпожа?

 - Я верю тому, кто идет впереди. Им движет нечто, что очень важно для него и созвучно нашим устремлениям.

 Ее слова удивили барона, но он не знал, что возразить царевне. Какое-то время Гродвиг пребывал в задумчивости, пока его не догнал Ларенар.

 - Что происходит с принцем? – спросил он, кивая на бредущего позади Ормонда. – Кажется, он нездоров и сильно ослаб.