Она вправду вернулась следующим днем и рассказала мне об их невероятно долгой ночи. Если я и могла похвалить за что Гриффина, так это за его… выносливость. Позже пришли и другие мои друзья. Меня навестили Мэтт и Эван, каждый быстро меня обнял. Казалось, им немного некомфортно, но ребята все равно хотели поддержать меня своим присутствием. Эван выглядел виноватым, будто чувствовал, что должен был там быть, или сказать Денни раньше, или еще что. Когда он уходил, я убедила его, что он не сделал ничего плохого. Парень кивнул, широкая улыбка озарила его радостное, плюшевое лицо, когда он подобрал меня для медвежьих объятий, шепча о том, как он рад, что я была в порядке.

Дженни и Кейт пришли перед своими сменами, глаза первой девушки прослезились, когда она осмотрела мое лицо. Она крепко меня обняла и повторяла снова и снова, как она и все на работе были рады, что я в целости, и как все ждали моего возвращения в бар.

Я отодвинулась и посмотрела, как еще одна слеза скатилась по ее щеке.

— Дженни… я не могу вернуться в «Пита».

Ее голубые глаза расширились.

— Но… почему нет, Кира?

Теперь увлажнились мои глаза.

— Не могу… я не могу быть рядом с… ним.

В комнате стало очень тихо, все поняли, когда я имела в виду. Кейт и Дженни переглянулись, и я стала гадать, были ли Келлан еще здесь и не встретились ли они с ним внизу, как моя сестра. По взгляду Кейт и хмурому выражению Дженни я поняла, что так и случилось.

Отсутствие у Дженни аргументов только подтвердило мое подозрение.

— И куда ты пойдешь?

Я покачала головой, слезы, наконец, пролились на мои щеки.

— Не знаю. У вас нет знакомых, нуждающихся в официантке среднего уровня?

Подруга грустно покачала головой и обняла меня.

— Ты лучше среднего. Я поспрашиваю. Но без тебя будет все по-другому, Кира… все.

Чувствуя себя недостойной ее похвалы, я смогла лишь кивнуть и обнять ее в ответ. Девушка отодвинулась, чтобы посмотреть на меня и, смахивая слезы, сказала:

— Ну, даже если мы не будем работать вместе, мы ведь все равно останемся подругами?

Я кивнула и вытерла собственные слезы.

— Так точно.

После ухода Дженни и Кейт пришел Гриффин, что меня немного удивило. Естественно, он пришел, чтобы забрать Анну. Но парень все же обнял меня… довольно страстно, но я оценила эту небольшую сентиментальность, если не его исполнение. Хлопая его по заднице, сестра игриво нахмурилась на его «чувствительность». Парень сделал невинный вид и прижал ее для мерзкого французского поцелуя. Обжимаясь, они попрощались со мной и ушли, чтобы, как сказал Гриффин, «окрестить новую квартиру». Я молилась, чтобы они держались подальше от предназначенной для меня комнаты.

После их ухода врач осмотрел меня и остался довольным моим состоянием. Он приказал медсестрам отключить чертов аппарат и отсоединить меня от капельницы. Поедая свой безвкусный ужин, я молилась почувствовать себя в том же отличном состоянии, в котором находилась, по словам доктора. После ужина меня снова навестила Сьюзи, а затем оставила в покое, тишина палаты тяжко давила на мою голову.

Комната была полностью освещена, но тьма зимней ночи будто бы проникала сквозь широкое окно, будто мрак крал мое тепло и свет. Я смотрела на эти лишающие радости окна часами, наблюдая за густеющей темнотой. Затем вздрогнула и натянула одеяло. Меня преследовало чувство холода и одиночества. На меня давили вина и раскаяние, сжимаясь до пульсирующей точки в голове. Пока я гадала, как мне это пережить, из дверного прохода донесся тихий голос с акцентом:

— Привет. Как ты?

Я оторвала взгляд от окна и смахнула слезу со щеки, которую не замечала раньше. Денни прислонился к дверной раме, его руки были сложены на груди, а нога согнута, будто он уже давно наблюдал за мной. Он нежно улыбнулся, слабая версия его глуповатой ухмылки, которая озаряла мое сердце. Сегодня… сегодня она вызвала у меня еще больше слез.

Он мгновенно двинулся ко мне, но остановился на полпути, будто разрываясь между своими чувствами. Парень оглянулся на дверь, сквозь свои слезы я заметила расплывчатую фигуру, отступающую назад. Я не могла разобрать лицо, но знала, кто это был. Я знала, что Келлан приходил сюда, но заставлял себя держаться от меня на расстоянии. Как и прежде, мы вернулись к политике «без касаний». Только теперь все стало еще хуже, поскольку мы даже не виделись.

Я всхлипнула, и это помогло Денни принять решение. Он пересек расстояние между нами и сел рядом, беря мою руку в свою. Это было простое касание, гораздо более дружеское, чем я привыкла получать от него в расстроенных чувствах, но знала, что большего парень себе не позволит. Я сжала его руку, наслаждаясь тем утешением, которое могла от него получить.

— Не плачь, Кира… все хорошо.

Я шмыгнула и попыталась успокоиться, ненавидя тот факт, что прекрасный мужчина рядом утешал меня… когда я была той, кто уничтожил его. Это казалось несправедливым. Он должен был кричать и злиться на меня, называть шлюхой и хлопать дверью напоследок, не оглядываясь на меня. Но… это был бы не Денни. Он был добрым и заботливым. И по тому, как его глаза все время были направлены на мою рану, я знала, что большая часть его продолжительного присутствия была связана с тем, что он чувствовал огромную вину, что ударил меня.

Я подавила слезы, пока мы молча наблюдали друг за другом. Теплота его руки успокоила меня, всхлипы прекратились. Парень снова улыбнулся, как только мои слезы высохли.

— Видел твой новый дом, — тихо сказал он. — Думаю, тебе понравится. У твоей сестры хороший вкус.

Я склонила голову.

— Ты видел его? — Денни кивнул, и я сжала его руку. — О чем вы с Анной вчера говорили?

Он опустил взгляд и покачал головой.

— Она немного злится на меня за наш инцидент. — На мгновение его глаза омрачились болью и скользнули по моему синяку. — Она хорошенько меня отругала. — Я улыбнулась, и он ответил тем же, из-за чего глаза парня ожили.

— В любом случае, как только она успокоилась, то попросила меня помочь перевезти твои вещи. Я свои тоже забирал, потому… — он пожал плечами. — Я согласился. Сегодня мы со всем разобрались, также Анне отдали свою мебель Гриффин, Кейт, Дженни… в общем, все, кто мог. — Денни робко провел рукой по моим волосам, заправляя прядь за ухо. — Ты готова к переезду.

Я попыталась найти в этом положительные стороны, выдавливая улыбку, но внутри у меня все болело от расставания с домом, который принес мне столько удовольствия, пока не начался весь этот бардак. Денни понимал мою меланхолию и нежно погладил меня по щеке, прежде чем убрать руку и положить себе на колено.

— Что насчет тебя? Где ты живешь, пока ты… здесь? — спросила я дрожащим голосом.

— У Сэма. Он был очень добр ко мне. Я уже с пару дней устраиваюсь на его диване. — Парень пробежался рукой по волосам и кривовато улыбнулся. — Я не мог оставаться с Келом. Мое терпение к нему не безгранично.

— А почему вы… — Я позволила сойти вопросу на нет, не желая пробуждать его злость по поводу нашего предательства. Не то, чтобы ее не было, но, по крайней мере, она не очевидна.

Но Денни не дал сменить тему.

— Почему мы что? Не убиваем друг друга? Не кричим, не ругаемся и не деремся? Почему мы прилично себя ведем?

Я пожала плечами и съежилась. Он посмотрел на меня на мгновение, и мне показалось, что я заметила злость в его глазах, но не была уверена. Когда он снова заговорил, его голос был сдержанным с заметным акцентом.

— Я мог убить тебя в ту ночь… мне даже не хочется думать о том кошмаре. Но… даже с тем, что я натворил, для меня ситуация сложилась бы гораздо хуже, чем вышло. И Келлан тому причина.

Я наклонила голову в полном недоумении.

— Не пон…

Он вздохнул, его лицо смягчилось.

— Знаешь, я никогда особо не задумывался о совместной жизни с ним. О том, как сильно он привлекал девушек. Еще в школе он мог просто посмотреть на одну, и… — Он снова вздохнул, а мое лицо слегка покраснело. — Я никогда не задумывался, каким искушением он мог быть… для тебя. Не думал, что это будет иметь значение, ведь мы с тобой были такими… — Он закрыл глаза, а мои вновь наполнились слезами. В этот момент я ненавидела себя за то, что сделала с ним. Я начала тянутся свободной рукой к его щеке, но остановилась и дала ей упасть обратно на колени, когда он открыл глаза. Парень спокойно выдержал мой взгляд. — Когда я все понял… я знал, что не смогу с ним соперничать.