— Это…, - Сидор глубоко задумался, нахмурив лоб. — Это будет… десять тысяч лошадей? — удивлённо поднял он брови.

— Не! — внезапно опамятовался он. — Нафига столько. Это много. Их же нам не прокормить.

— Тогда по паре заводных на курсанта и на одной он сидит. Это уже легче, — усмехнулся он. — Тогда получаем всего семь с половиной тысяч.

— Хотя…, - прервался задумавшись он. — Почему бы и нет? Что две заводных, что три, какая разница. А нам найти дополнительно пару тыщ золотых, по золотому за голову, — не проблема.

— Ты собрался продать лошадей городу? — профессор удивлённо, неверяще смотрел на Сидора. — После того, как ты сам нам тут все уши прожужжал, что они должны делать всё сами и сами? Один раз деньги дали, а теперь пошли нахрен?

— Нет, — Сидор успокаивающе покачал перед ним открытой ладонью. — Это они пусть думают, что продам и что по дешёвке. Мы же им цену выставим такую, как сейчас есть в городе. То есть по полтинничку, минимум.

— Тогда, глядишь, и с местными лошадиными барышниками не будет большой напряжёнки.

— А если откажутся? — хриплым, вдруг севшим голосом проскрипел атаман.

— Не если, а когда, — Сидор, глядя в упор ему в глаза, жёстко уточнил. — Так вот. Когда, — выделил голосом он это слово, — когда они откажутся покупать лошадей по рыночной цене… По нашей рыночной цене, — усмехнулся он. — Мы наших лошадей спокойненько продадим за эту цену в любом городе Левобережья, или даже за перевалом, в Приморье. И нам ещё спасибо скажут и в попу поцелуют, что пригнали такой большой табун.

— За пол лимона золотом, наверное можно покорячиться? — хищно прищурясь, в упор уставился он на Пашу.

— Моя треть, — хрипло каркнул атаман. — Ваша треть в руднике, моя в лошадях.

Сидор целую долгую минуту задумчиво глядел на него.

— 'А вот теперь ты братец-лис, уже никуда не сбежишь с нашим серебром и золотом, — внутренне, про себя усмехнулся Сидор. — Теперь ты весь наш, с потрохами. А то ишь чего удумал. Дайте мне ваши лодьи, наберите мне экипаж, за свой счёт, разумеется, обеспечьте продуктами питания пятьдесят человек на полгода. А потом, может быть, я с вами по осени и рассчитаюсь. Поделюсь, так сказать!

— Чаз-з-з! Так я тебе и поверил что ты вернёшься, сокол ты наш речной. С самого начала лета бросив гнить свои разлюбезные ушкуи где-то на болотах, выплавив тонну, а то и больше серебра за сезон, ты если куда и вернёшься, то уж всяко не в наш заштатный пограничный городок. Где тебя, кстати, фактически ограбили, что бы ты тут нам не говорил и какую бы лапшу на уши не вешал'.

— Хорошо, — согласно кивнул он головой, когда уж казалось что дольше тянуть с молчанием неприлично. — Твоя треть. Пусть действительно будет на равных.

— Вы — нам, мы — вам. Пусть всё будет по-честному.

— А вот на реке Паша, — Сидор прервался, внимательно посмотрев ему в глаза, — ты будешь только имитировать попытки прорваться к своему руднику. Параллельно закладывая схроны с продовольствием где только можно.

— Заодно и проверишь откуда твоя утечка информации идёт.

— Но опять же повторюсь, и тут, Паша, я с тобой полностью согласен, ни о каких долговременных планах на всё лето не может быть и речи. Две, максимум три ходки на лодьях по реке за лошадьми.

— Потом — всё! Потом будут проблемы.

— Амазонки перехватят на реке и потопят. И ни одна, ни две сотни ушкуйников в этом случае нас действительно не спасут и роли не сыграют. Потопят.

— … По поводу же приёма на месте…, - чуть прищурив глаза, Сидор задумчиво смотрел на Пашу. — Есть у меня кое какие соображения на сей счёт. И надо мне будет попозже поговорить кое с кем.

— Профессор? — повернулся он к старику. — Что вы на это скажете?

— Я спросить хочу, — тихо проговорил профессор. — Если так близко от города можно приобрести по дешёвке такое большое количество недорогих и вполне приличных лошадей, то почему этого до сих пор никто не сделал? Почему в нашем городе лошади так дороги?

— Потому что в городе Старый Ключ есть уже давно сложившаяся банда лошадиных барышников, — Паша с откровенным цинизмом в глазах посмотрел на него. — Которые, собственно и держат в городе и округе столь высокую монопольную цену. А конкурентов они просто сдают амазонкам и те их грабят. За процент с добычи, надо так понимать.

— Так что учтите, — цинично усмехнулся Паша. — Просто не будет. Если у нас всё получится, мы очень многим наступим на мозоль.

Глаза его в тот момент уже совершенно не смеялись. Видимо и ему такое положение дел сильно не нравилось.

— Мать, мать, мать, — задумчиво проговорил профессор. — Это всё несколько осложняет наше дело. Скажу вам, это совершенно всё меняет, — неразборчиво пробормотал он себе под нос. — Теперь надо будет хорошенько подготовиться, чтоб не облажаться. Тогда у нас и лошади по осени будут, и с рудником проблема решится, — профессор задумчиво постучал указательным пальцем по переднему зубу.

— Привычка, — смутился он, под удивлёнными взглядами Паши и Сидора.

— Лошади решают все наши проблемы и по другим проектам, — решительно заявил Сидор. — А раз так, то в ближайшее же время Корней отправится с курсантами в горы. Под видом учебного похода займётся обследованием будущего маршрута доставки серебра в город. Сколько сможет посмотреть, не привлекая к себе лишнего внимания — посмотрит. Но на многое всё же не рассчитывайте. Светиться ему с интересом к тому району совершенно не стоит.

— Да и никакую группу вперёд по маршруту мы отправить не можем. Опять же засветимся.

— Да и неизвестно кого посылать, — бросил он задумчивый взгляд на пашу. — Раз ты говоришь что у тебя кто-то стучит на сторону, сдаёт твои группы, то и отправлять вперёд как бы некого. По крайней мере пока не вычислим твоего болтуна.

— Так что, — замялся он, — основная нагрузка с выяснением маршрута вьючного каравана ляжет потом на плечи самого вьючного каравана. Ему придётся идти по целине, без предварительной разведки, не имея даже кроков пути, зная лишь общее направление.

— Но с другой стороны это и хорошо. Никто этот маршрут точно знать не будет, кроме тех кто будет в самом караване.

— Паша, — внимательно посмотрел он на ушкуйника, — принимаешь ты наше предложение по лошадям, мы принимаем твоё по руднику. И готовы включиться в него хоть завтра.

— По-моему, хорошая сделка и для вас и для нас. Что скажешь?

— Я скажу, что согласен, — довольно ухмыльнулся Паша. — А по поводу экспедиции, есть у меня один парень на должность начальника, Сашка Корч. Вы его видели. Он был третьим, когда мы с Толяном и с ним тогда к вам приходили.

— А свою двадцатку людей я возьму из тех, кто единственные были со мной там на месте нашего будущего рудника.

Паша с непередаваемым удовольствием выделил слово 'нашего'.

— Они на сегодня единственные, кроме меня и ещё одного человека, о котором вам знать не следует, что место добычи знает точно. Остальные все погибли. Заодно и скрытность дела увеличим. Пусть все, кто что-то знает, будут подальше от города.

— Не надо вводить местный люд в излишний соблазн, — хищно ухмыльнулся он.

— И если с кандидатурой начальника решили, то будем считать, что и по остальному договорились.

— Значит, договорились, — согласился Сидор, дождавшись утвердительного кивка от профессора. — Завтра же вместе с Корнеем в Городском Совете уточню, как можно без скандала городских курсантов в нашем деле задействовать, чтоб со стороны Совета помех не было. И вперёд!

Глава 19 Свадебный марш Мендельсона

В отношениях с властями был один тонкий момент. Надо было их вынудить дать согласие на вывод из города более чем двух тысяч курсантов. Как получить это чёртово разрешение — в этот раз не знал никто, слишком уж выводимое из города число егерей было велико. Все подобные попытки прежде добиться от них подобного решения всегда проходили со скрипом. Хоть Корней с Сидором неизменно и добивались своего, того что им было нужно, но крови у них городские власти перед этим выпивали целые литры, а уж нервов им попортили…