40
Узда должна звучать наоборот;[718]
Быть может, на пути к стезе прощенья
Тебе до слуха этот звук дойдет.
43
Но устреми сквозь воздух силу зренья,
И ты увидишь — люди там сидят,
Спиною опираясь о каменья».
46
И я увидел, расширяя взгляд,
Людей, одетых в мантии простые;
Был цвета камня этот их наряд.
49
Приблизясь, я услышал зов к Марии:
«Моли о нас!» Так призван был с мольбой
И Михаил, и Петр, и все святые.
52
Навряд ли ходит по земле такой
Жестокосердый, кто бы не смутился
Тем, что предстало вскоре предо мной;
55
Когда я с ними рядом очутился
И видеть мог подробно их дела,
Я тяжкой скорбью сквозь глаза излился.
58
Их тело власяница облекла,
Они плечом друг друга подпирают,
А вместе подпирает всех скала.
61
Так нищие слепцы на хлеб сбирают
У церкви, в дни прощения грехов,
И друг на друга голову склоняют,
64
Чтоб всякий пожалеть их был готов,
Подвигнутый не только звуком слова,
Но видом, вопиющим громче слов.
67
И как незримо солнце для слепого,
Так и от этих душ, сидящих там,
Небесный свет себя замкнул сурово:
70
У всех железной нитью по краям
Зашиты веки, как для прирученья
Их зашивают диким ястребам.
73
Я не хотел чинить им огорченья,
Пройдя невидимым и видя их,
И оглянулся, алча наставленья.
76
Вождь понял смысл немых речей моих
И так сказал, не требуя вопроса:
«Спроси, в словах коротких и живых!»
79
Вергилий шел по выступу откоса
Тем краем, где нетрудно, оступясь,
Упасть с неогражденного утеса.
82
С другого края, к скалам прислонясь,
Сидели тени, и по лицам влага
Сквозь страшный шов у них волной лилась.
85
Я начал так, не продолжая шага:
«О вы, чей взор увидит свет высот
И кто другого не желает блага,
88
Да растворится пенистый налет,
Мрачащий вашу совесть, и сияя,
Над нею память вновь да потечет!
91
И если есть меж вами мне родная
Латинская душа, я был бы рад
И мог бы ей быть в помощь, это зная».
94
«У нас одна отчизна — вечный град.[719]
Ты разумел — душа, что обитала
Пришелицей в Италии, мой брат».
97
Немного дальше эта речь звучала,
Чем стали я и мудрый мой певец;
В ту сторону подвинувшись сначала,
100
Я меж других увидел, наконец,
Того, кто ждал. Как я его заметил?
Он поднял подбородок, как слепец.
103
«Дух, — я сказал, — чей жребий станет светел!
Откуда ты иль как зовут тебя,
Когда ты тот, кто мне сейчас ответил?»
106
И тень: «Из Сьены я и здесь, скорбя,
Как эти все, что жизнь свою пятнали,
Зову, чтоб Вечный нам явил себя.
109
112
Сам посуди, правдива ль речь моя
И был ли кто безумен в большей доле,
Уже склонясь к закату бытия.
115
Моих сограждан враг теснил у Колле,[721]
А я молила нашего Творца
О том, что сталось по его же воле.
118
Их одолели, не было бойца,
Что б не бежал; я на разгром глядела
И радости не ведала конца;
вернуться
718
«Плетью» служат примеры любви; «уздой» должны служить примеры наказанной зависти (Ч., XIV, 130–144).
вернуться
719
Вечный град — небо.
вернуться
720
Не мудрая, хотя меня и звали Сапия — Игра словами: собственное имя Sapia сопоставлено с итальянским прилагательным savia (в староитал. также: sapia), то есть «мудрая».
вернуться
721
Колле ди Вальдельса — См. прим. Ч., XI, 109–113.