Изменить стиль страницы
73
Я видел — новых бестелесных стая
Окрест меня сквозит со всех сторон,
Два прежних круга третьим окружая.
76
О Духа пламень истинный! Как он
Разросся вдруг, столь огнезарно ясно,
Что взгляд мой не стерпел и был сражен!
79
Но Беатриче так была прекрасна
И радостна, что это воссоздать
Мое воспоминание не властно.
82
В ней силу я нашел глаза поднять
И увидал, что вместе с ней мгновенно
Я в высшую вознесся благодать.
85
Что я поднялся, было несомненно,
Затем что глубь звезды,[1415] раскалена,
Смеялась рдяней, чем обыкновенно.
88
Всем сердцем, речью, что во всех одна,
Создателю свершил я всесожженье[1416]
За то, что эта милость мне дана;
91
Еще в груди не кончилось горенье
Творимой жертвы, как уже я знал,
Что господу угодно приношенье;
94
Затем что сонм огней так ярко ал
Предстал мне в двух лучах, что, созерцая:
«О Гелиос,[1417] как дивно!» — я сказал.
Божественная комедия Dante012214.jpg
97
Как, меньшими и бóльшими мерцая
Огнями, Млечный Путь светло горит
Меж остий мира, мудрецов смущая,
100
Так в недрах Марса, звездами увит,
Из двух лучей, слагался знак священный,
Который в рубежах квадрантов скрыт.[1418]
103
Здесь память победила разум бренный;
Затем что этот крест сверкал Христом
В красе, ни с чем на свете несравненной.
Божественная комедия Dante012314.jpg
106
Но взявший крест свой, чтоб идти с Христом,
Легко простит мне упущенья речи,
Узрев тот блеск, пылающий Христом.
109
Сияньем озарив и ствол, и плечи,
Стремились пламена,[1419] искрясь сильней
При прохожденье мимо и при встрече.
112
Так, впрямь и вкривь, то тише, то быстрей,
Подобные изменчивому рою,
Крупинки тел, короче и длинней,
115
Плывут в луче, секущем полосою
Иной раз мрак, который, хоронясь,
Мы создаем искусною рукою.
118
Как струны арф и скрипок, единясь,
Звенят отрадным гудом неразымно
Для тех, кому невнятна в звуках связь,
121
Так в этих светах, блещущих взаимно,
Песнь вдоль креста столь дивная текла,
Что я пленился, хоть не понял гимна.
124
Что в нем звучит высокая хвала,
Я понял, слыша: «Для побед воскресни»,
Но речь невнятной разуму была.
127
Я так влюбился в голос этой песни,
И так он мной всецело овладел,
Что я вовек не ведал уз чудесней.
130
Мне скажут, что язык мой слишком смел
И я принизил очи заревые,[1420]
В которых всем мечтам моим предел;
133
Но взвесивший, что в высоте живые
Печати всех красот[1421] мощней царят,
А там я к ним поздней воззрел впервые,[1422]
136
Простит мне то, в чем я виниться рад,
Чтоб быть прощенным, и воздаст мне верой;
Святой восторг отсюда не изъят,[1423]
139
Затем что он все чище с каждой сферой.

Песнь пятнадцатая

Пятое небо — Марс (продолжение)
1
Сочувственная воля, истекая
Из праведной любви, как из дурной
И ненасытной истекает злая,
4
Прервала пенье лиры неземной,
Святые струны замиряя властно,
Настроенные вышнею рукой.
вернуться

1415

Глубь звезды — Это планета Марс, где поэту предстанут души воителей за веру.

вернуться

1416

Речью, что во всех одна… свершил я всесожженье — то есть мысленно, без слов, вознес благодарность.

вернуться

1417

Гелиос — солнце. Так Данте иногда называет бога.

вернуться

1418

Который в рубежах квадрантов скрыт — Грани соприкасающихся квадрантов (четвертей) круга образуют знак креста.

вернуться

1419

Пламена — то есть души воителей за веру (они же — сонм огней — ст. 94, и звезды, ст. 100).

вернуться

1420

Очи заревые — то есть глаза Беатриче.

вернуться

1421

Живые печати всех красот — Предлагались разные толкования: 1) небеса; 2) блаженные души; 3) глаза Беатриче.

вернуться

1422

А там — то есть на Марсе. К ним — то есть к глазам Беатриче. На Марсе Данте, поглощенный видением креста, еще ни разу не взглянул на нее.

вернуться

1423

Святой восторг от созерцания глаз Беатриче не изъят поэтом из его рассуждения, а подразумевается в нем.