— Может, не так уж и идеально, — вдруг сказал Хопкинс. — Если я не ошибаюсь, «Мицубиси» получила указание установить на третий опытный самолет более мощный двигатель Hакадзима NK1C «Сакае-12».

Капитан Хирата поклонился американцу.

— Мне приятно, что вы об этом знаете, — заверил он. — Мы испытали самолет еще в Китае. В июле 1940 года он был принят на вооружение под обозначением «палубный истребитель морской тип 0 модель II». На этих самолетах японские летчики одержали девяносто девять побед и потеряли всего две машины — от зенитного огня. Как вам хорошо известно, — лицо японца оставалось непроницаемым, — «Рейзены» участвовали в двух основных операциях флота — налете на Перл-Харбор и на Филиппины.

Объединенный флот и истребители «Зеро» одержали несколько побед над Уэйком, Дарвином и Цейлоном. «Рейзены» из состава частей берегового базирования поддержали завоевание Японией Филиппин и голландской Ост-Индии.

— Победа имеет свою оборотную сторону, — сказал Хопкинс. — Без потерь никогда не обходится. Япония не только побеждала союзников, Империя еще и теряла самолеты, и опытных пилотов. А восполнить такие потери не так-то просто.

— Погоди, — вмешался Вася, — помнится, у японцев была светлая идея вторжения в Австралию.

— А именно, 7 и 8 мая 1942 года, — подтвердил капитан Хирата, — произошло большое и славное сражение в Коралловом море. Флот Японии против флота союзников. Потери были большие с обеих сторон, но от Австралии нам пришлось отказаться.

...Через месяц — новое поражение: в бою у атолла Мидуэй Япония потеряла четыре авианосца и все находившиеся на них самолеты. Это была черта, линия. — Он выразительно провел рукой в воздухе. — С этого момента наступление Японии было остановлено. И «Рейзенам» все чаще приходилось вести оборонительные бои. А в оборонительном бою серьезно сказывается низкая живучесть самолета и отсутствие защиты пилота. Собственно, это и было главным уязвимым местом «Рейзена».

— Как у меча самурая? — уточнил Вася.

— Меч — оружие наступательное, а не оборонительное, — заметил японец. — И насчет камикадзе вы совершенно правильно спросили, — прибавил он.

Вася чуть покраснел.

— Да я так, разговор поддержать, — ответил он. — Вообще-то здесь все друзья.

— О, — очень серьезно ответил капитан Хирата. — Не сомневаюсь в этом. Достойный противник — это лучший друг для воина.

— Готов это признать, — сказал Хопкинс. — Тем более что «Рейзены» мне, в общем, очень нравятся.

— Неужели? — поинтересовался японец. — Мне очень приятно это слышать.

— Между прочим, в американской армии этот самолет хорошо изучили. В июне 1942 года во время отвлекающей операции японцев на Алеутских островах один «Рейзен» совершил вынужденную посадку на острове Акутан. Самолет перевезли в Сан-Диего, где он был восстановлен и испытан. На испытаниях американские летчики узнали сильные и слабые стороны этого самолета. Все данные, естественно, использовались для того, чтобы отработать эффективную тактику борьбы с японскими истребителями.

— «Мицубиси» тоже не стояла на месте, — сказал капитан Хирата. — В Японии понимали, что флот нуждается в усовершенствованном самолете. Если на малых высотах он все еще мог успешно вести бой с истребителями союзников, то на средних и больших высотах преимущество безусловно переходило «Корсарам» и «Лайтнингам».

«Если он еще раз поклонится Хопкинсу, я, кажется, закричу», — подумал Вася.

Капитан Хирата повернулся к американцу и очень вежливо поклонился. Вася прикусил губу.

— Каков главный недостаток «Рейзена»? — проговорил капитан Хирата.

Хопкинс ответил:

— Вы мне скажите.

— Уступаю эту горькую честь вам, — сказал японец.

— Проклятье, вот развели китайские церемонии! — не выдержал Вася. — Говорите уж.

— Невысокая скорость пикирования, — сказал Хопкинс. — В боях против истребителей союзников «Рейзен» в этом проигрывал. Плюс отсутствие бронезащиты и протектирования баков. Эту проблему устранили, но было слишком поздно. В сражении у Филиппин «Хеллкэты» устроили японским истребителям настоящую бойню. Начиная с сорок четвертого «Рейзены» вообще больше не имели ни численного, ни качественного превосходства над американскими истребителями.

— Мне кажется, самое время сказать о том, что больше всего занимает нашего русского друга, — капитан Хирата повернулся к Васе. — К камикадзе. Вы, конечно, знаете, что это слово означает «Божественный ветер». Так назвали тайфун, который разметал флот Хубилая, когда тот вознамерился завоевать Японию...

— Это было давно, — сказал Вася. — Тогда не было палубных истребителей.

— Определенно, — кивнул японец. На миг его лицо затуманилось, как будто он пытался представить себе: что произошло бы, появись в средневековой Японии палубные истребители. — Но слово-то осталось. Япония очень привержена традициям. Начиная с 25 октября 1944 года, эти самолеты все чаще использовались вместе с двухсотпятидесятикилограммовой несбрасываемой бомбой под фюзеляжем в качестве самолетов для пилотов-камикадзе. Именно в тот день пять «Рейзенов» с пилотами-добровольцами потопили эскортный авианосец «Сент-Ло» и повредили несколько других. Вообще же японские летчики совершали тараны практически во всех боевых операциях во время войны на Тихом океане.

Однако сильного урона противнику они не наносили — до тех самых пор, пока этим планомерно не занялись лётчики Специального Ударного Корпуса (их-то и называли «камикадзе»). Камикадзе действовали группами и заранее знали, на что идут. После первого успеха они 1 ноября 1944 года потопили эсминец и повредили еще пять.

В 1945 камикадзе потопили два эскортных авианосца и повредили восемь авианосцев и два эсминца. В апреле и мае было послано на смерть девятьсот камикадзе, из которых двести поразили намеченные цели.

— Камикадзе попортили американцам немало крови, и потери были значительные, — подтвердил Хопкинс. — И все-таки признайте, дружище, что в целом сколько-нибудь заметного влияния на ход военных действий камикадзе не оказали.

— А самолет игрушечка, — перебил Вася. — Слушаю я тут вас, слушаю... И правда, что нам тут церемонии какие-то разводить? Давайте сходим к Зинаиде Никифоровне, произведем на нее впечатление — и по машинам. — Он помялся и затем обратился прямо к капитану Хирате: — Можно, я когда-нибудь возьму «Рейзен», испытать? Очень вдруг захотелось.

© А. Мартьянов. 06.07. 2012.

19. Жертва политических интриг

Унтер-офицер Ганс Шмульке остановился, прищурился. Его никто не встречал, хотя он сообщил о своем прибытии на авиабазу Васе, и тот, вроде бы, проявил подобие энтузиазма.

— Угощу настоящим украинским борщом! — обещал коварный Вася.

— Сам варишь? — осведомился Шмульке.

— У нас, брат, в столовой такая бабка Гарпина появилась! — поведал Вася. Даже по рации было слышно, как он облизывается.

— Господа, а также товарищи! Не засоряйте эфир! — донесся в рации грозный голос, после чего друзья быстро дали отбой.

И вот, понимаешь ли, стоит Шмульке как бедный родственник, посреди базы — и ни борща, ни обещанной бабы Гарпины, ни Васи, ни... вообще никого.

— Да куда же все подевались?

Ганс в очередной раз огляделся по сторонам, и тут его окатило горячим дыханием Горыныча.

— Фу ты, змей, — проговорил Ганс, — подкрался незаметно. Мог бы хоть потопать для приличия!

— Чего ты здесь стоишь? — сказал Горыныч. — Опоздаешь! Все веселье пропустишь!

— Какое еще веселье? — удивился Ганс, мысли которого все еще были заняты борщом.

— Такое! Вася с Германом на дуэли драться собрались! Взяли по пистолету и нацелились!

— Майн готт! — До сих пор Гансу считал, что ни одна вещь не в состоянии удивить его. Но вот нашлось. — Из-за чего же?