Показательно, что буквально за неделю до голосования, 9 марта, в печати появился новый проект Союзного договора. Теперь он назывался Договором о Союзе суверенных государств[3003]. Это означало, что возглавляемое М.С. Горбачёвым руководство страны открыто взяло курс на превращение СССР в конфедерацию, на отказ от советской власти и «социалистической собственности».

Референдум по вопросу о судьбе Советского Союза, как и намечалось, состоялся 17 марта[3004].

Хотя СССР оставался единым государством и на все республики распространялись союзные законы, причём во главе почти всех республик оставались коммунисты, руководство шести из них (Армения, Грузия, Латвия, Литва, Молдавия, Эстония) проводить референдум отказалось.

Что касается остальных 9 республик, на которые приходилось около 80 процентов населения страны, то более 76 процентов проголосовавших высказались за сохранение СССР[3005].

Таблица 11. Итоги референдума 17 марта 1991 г. (%%)

Республика Участвовали в голосовании Ответили «Да» Азербайджан 75.1 93.9 Белоруссия 83.3 82.7 Казахстан 88.2 94.1 Киргизия 92.9 96.4 Россия 75.4 71.3 Таджикистан 94.4 96.2 Туркмения 97.7 97.9 Узбекистан 95.4 93.7 Украина 83.5 70.2 Всего 80.0 76.4

Источники: Сообщение Центральной комиссии референдума СССР «Об итогах референдума СССР, состоявшегося 17 марта 1991 г. // Правда. 1991. 27 марта. Союз можно было сохранить. 2 изд. С. 214–217.

Только после этого Д. Мэтлок счёл необходимым опровергнуть информацию о «заговоре». 25 марта он посетил М.С. Горбачёва и заявил, что «Ельцин никогда даже не намекал на возможность взятия власти неконституционными средствами»[3006].

В устах дипломата — это признание, что накануне референдума Б.Н. Ельцин действительно обсуждал с американским послом вопрос о смещении М.С. Горбачёва, правда, конституционными средствами.

В сложившихся условиях руководство СССР решило внести коррективы в свою внешнеполитическую стратегию. По свидетельству B.C. Павлова, на одном из заседаний Совета безопасности, созданного 7 марта 1991 г. вместо Президентского совета[3007], он сделал «секретный доклад» «по вопросам международной экономической интеграции», в котором поставил вопрос «о переориентации нашей экономической стратегии с США на Западную Европу»[3008].

Есть основания думать, что в данном случае речь прежде всего шла о ФРГ. Как явствует из воспоминаний Г. Корниенко, именно в это время велись тайные переговоры о создании оси «Москва — Берлин»[3009].

По всей видимости, к этим переговорам был подключён А.Н. Яковлев. «Пришлось побывать и в ФРГ, — вспоминал он, — причём не один раз. Запомнился любопытный разговор с канцлером Колем. К нему меня послал Горбачёв, чтобы обсудить вопрос о возможной координации усилий Запада в области экономического сотрудничества с Советским Союзом. Вынашивалась идея, в чём — то похожая на «план Маршалла». Беседа была продолжительной и многообещающей»[3010], но, как мы теперь знаем, не имевшей практических последствий.

Капитуляция

После референдума оппозиция неистовствовала. Но не видно было радости и на лице М.С. Горбачёва. Дело в том, что экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться. Экономический кризис приобретал всё более угрожающий характер.

Между тем, как писал Е.Т. Гайдар, «российские и союзные власти в 1990–1991 годах наперегонки снижали ставки налога на прибыль. К тому же первые, отдав установление ставок налога с оборота на места, фактически потеряли контроль за важнейшим источником бюджетных поступлений»[3011].

«Говоря о причинах кризиса, — пишет М.С. Горбачёв, — нельзя не упомянуть от отказе с 1991 года от системы многостороннего клиринга в отношениях с бывшими социалистическими странами, введения мировых цен и расчётов в свободно конвертируемой валюте. С точки зрения перспективы постепенный переход на условия мирового рынка был неизбежен, но единовременное, разовое решение этой задачи оказалось мерой ошибочной, ущербной и для нас, и для наших партнёров»[3012].

«По данным Внешэкономбанка СССР, — информировал ЦК КПСС В.М. Фалин, — в январе с.г. поступления свободно конвертируемой валюты от экспорта товаров составило 1,4 млрд руб. при общей сумме платежей за границу 2,9 млрд, в том числе погашение внешнего долга — 2,1 млрд руб. В феврале — марте недостаток валютных средств для обеспечения внешнего долга увеличится ещё на 1,2 млрд руб. Положение усугубляется тем, что страна имеет огромную просроченную задолженность инофирмам по уже поставленным в СССР товарам. Эта сумма составляет около 3 млрд валютных рублей. По оценке Внешэкономбанка СССР, страна находится на пороге банкротства»[3013].

Ситуация усугублялась тем, что к тому времени союзное правительство стало терять такой важный резерв, которым оно располагало до этого, как золотой запас. «В начале 80 — х советский золотой запас, — отмечал американский журналист Пол Хлебников, — составлял 1300 тонн (в те дни около 30 млрд долл.). Всего за два года, с 1989 — го по 1991 — й, большая часть этого золотого запаса (около 1000 тонн) была продана. В то же время валютные резервы Советского Союза упали с 15 млрд долл. в начале правления Горбачёва до 1 млрд в 1991 году…Можно утверждать, что в 1990–1991 гг. Советский Союз за счёт бегства капитала потерял около 20 млрд долл.»[3014].

Между тем дефицит государственного бюджета в СССР продолжал увеличиваться. В сложившихся условиях правительство пыталось компенсировать его рост за счёт денежной эмиссии. В 1986 г. было выпущено 3,9 млрд руб., в 1987 г. — 5,9 млрд, в 1988 г. — 11,7 млрд, в 1989 г. — 18,3 млрд, в 1990 г. — 28,4 млрд, в 1991 г. — 65,7 млрд (только за восемь месяцев)[3015].

Но чем больше становилось денег, тем меньше они были обеспечены товарами.

Таблица 12. Обеспечение денежной массы товарами в СССР. 1970–1991 гг. (млрд руб.)

Дата Денежные средства Товарные запасы Степень обеспеченности (%) 31.12.1970 73.0 45.0 61.6 31.12.1980 228.0 67.0 29.4 31.12.1985 320.0 98.0 30.6 31.12.1990 568.0 72.0 12.7 01.09.1991 854.0 124.0 14.5

Источник: Раевский В.А., Грибов В.Г. Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. 27 сентября 1991 г. // ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 41. Л. 28.

«Вечером, — записал А.С. Черняев в своём дневнике 10 марта, — я сел писать письмо Горбачёва к Колю…это SOS: ибо наступает голод в некоторых областях, забастовал весь Кузбасс, тоже «Долой президента». В магазинах больших городов полки пустуют абсолютно, в буквальном смысле. М.С. просит Коля срочно помочь — заставить банки открыть кредит, а также дать деньги вперёд под заклад военного имущества, оставляемого нашими уходящими из Германии войсками… Грядёт крах»[3016].

Из дневника А.С. Черняева 29 марта. В понедельник Горбачёв собрал Совет безопасности: «Через 2–3 месяца кормить страну будет нечем, хотя хлеб в стране есть… Ситуация 1927 года»[3017].

Запись 31 марта: «Вчера был Совет безопасности. Проблема продовольствия… Скребли по сусекам, чтоб достать валюту и кредиты и закупить за границей. Но мы уже неплатежеспособны. Кредиты никто не даёт: надежда на Ро Дэ У… на Саудовскую Аравию»[3018].