– Это защита от нечистой силы, – вымолвила Фея, заметив мой удивленный взгляд.

– Срочно отправляемся в магазин, – произнес Джи.

Фея накинула белую шубку.

– Я иду с вами. Советую для начала заглянуть в пивной ларек, – сказала она. – Туда сегодня завезли свежее пиво и бочку тихоокеанской селедки.

Пройдя по заснеженной тропинке, мы вышли на крутой склон реки, где одиноко стояла пивная будка. Румяная продавщица налила нам в десятилитровый бочонок пенящегося пива. Мы заказали по большой кружке и разместились у зеленой стойки, покрытой пивными наледями.

– Петрович, – напомнил Джи, – нарежь нам селедочки – мы сейчас отпразднуем пикник на обочине.

Петрович, брезгливо морщась, полез в карман за перочинным ножиком.

– Как бедный Ягненочек по вас соскучился! – вздохнула Фея, попивая пиво.

– Пора нам начать более глубоко осваивать Москву, – предложил Джи. – В провинции у нас возможностей намного больше – благодаря поддержке "Кадарсиса". А вот сумеем ли мы развернуться в Москве, на своей собственной энергетике?

– Вчера я беседовала с Сильвером, – сообщила Фея. – У него простаивает двухкомнатная квартира. Он сейчас сидит дома и ожидает прихода силы.

– Некогда Сильвер был моим ординарцем, – задумчиво произнес Джи, – но затем облажался и ушел с передней линии фронта в тыловой запас. Но раз через Фею мистический мэр города направляет нас к Сильверу, то придется вытащить его из запыленного ящика на свет Божий. Алхимик работает с любым материалом, превращая все в золото, или, по крайней мере, в медь,

– Я с удовольствием встречусь с пиратом Сильвером! – воскликнул я.

– И я хочу пожать ему руку, – добавил Петрович.

– Господа, – обратился к нам Джи, – мы сейчас же отправляемся в гости.

– А как же бедный Ягненок? – обиделась Фея. – Опять Волк его бросает!

– Я беру тебя с собой, – сказал Джи.

– Нет, я лучше останусь писать картину, – ответила Фея. – Вы только оставьте Ягненку бочонок пива и пару селедочек из Тихого океана.

Мы застали Сильвера бодрым и воодушевленным.

– Заходите, я как раз сижу один, пью водку. Это, конечно, для головы плохо, но зачем нам в России голова? Нам нужны доброе сердце, фаллос и сияющие глаза. Я часто думаю, что на самом деле я – неудавшаяся инкарнация Конфуция. В Москве его душа получила мало шансов проявить себя.

Мы устроились на кухне.

– Чем ты сейчас занимаешься? – обратился к нему Джи.

– Стираю личную историю да пишу о былом.

– Это интересно, – заметил Джи. – Петрович, что ж ты сидишь, как товарищ Очумелов? Достань пива, накрой на стол по-человечески.

Через секунду на столе появилось десять бутылок пива, лук и свежая жирная селедка.

– Вспомним былые времена, – произнес Сильвер, потягивая пиво из громадной кружки.

– Не мог бы ты прочесть нам что-нибудь? – попросил Джи Сильвера.

Сильвер взял с холодильника пачку помятых, небрежно сложенных листов и стал читать:

– Чтобы достигнуть познания высших миров, необходимо следовать велениям Духа…

– Превосходно, – сказал Джи минут через пять, – очень тонко написано. Я вижу в этом определенную алхимическую инспирацию.

– Я творю свободно, – отвечал Сильвер. – Пишу то, что чувствую.

– Неплохой конспект Штейнера, – похвалил я.

– А что ты имеешь против? – мгновенно ощетинился Сильвер.

– Пойдем, Касьян, поговорим, – сказал мне Джи.

Мы прошли в небольшую комнату рядом с кухней, где стояли на полках самиздатовские тома эзолитературы.

– Я чувствую, что Сильвер вновь возродился к жизни. Будем в его квартирке строить алхимическое пространство.

– Да ведь это же нереально, – ответил я. – Мы будем стараться, строить – а Сильвер все переделает в музей доктора Штейнера.

– Ты опять идешь против моих планов, – недовольно сказал Джи. – Тогда зачем ты всюду бродишь за мною? Куда бы мы ни пришли – надуваешься и сидишь словно сыч, со значительной миной, равнодушный к людям, которые тебя окружают. От всех воротишь нос, словно они низшего сословия. Луч предназначен для всех людей нашей планеты, для их сущностного роста, и тебе в первую очередь надо рассказать им о своих внутренних поисках. А ты со скучающей маской ждешь, когда тебя начнут веселить и развлекать, или когда придет интересная, в твоем понимании, ученица. Тогда ты откроешь рот, чтобы проглотить ее необъятным чревом, переварить двенадцатиперстной кишкой и выплюнуть за ненадобностью…

Я слушал его, потупив взгляд, не понимая, чем я мог так задеть своего Мастера.

– Ты стал похож на неандертальца, который навел тоску в школьном пространстве, залез под юбки красивым ученицам и удалился, не сказав никому доброго слова. Ты давно забыл про обучение, потерял основы понимания школьной ситуации и стал разлагаться. Ты так и не научился отделять грубое от тонкого. А ведь вам прочитана масса доктрин, лекций, вы встретились с таким количеством замечательных людей, адептов, учеников – и куда все это пошло?

Больше всего я боялся, что Джи исчезнет в неизвестном направлении, бросив меня на произвол судьбы.

– Что же мне нужно делать, чтобы измениться? – смущенно спросил я.

– Для этого тебе надо сразиться со своим великаном. Великан в герметической традиции символизирует тщеславие и самолюбие, которые космически подключены к мощным темным энергиям. Победить их может только очень сильное светлое подключение.

В комнату тихо проскользнул Петрович.

– Вы уже куплены внешним миром, – продолжал Джи, – и для восстановления на Путь вас надо перекупить. Фальшивые ваши "я" нельзя переубедить. Но здоровые "я", привычки, внешние ресурсы можно, хоть и не сразу, переубедить и завоевать.

Иисус говорит: "Только тот может быть учеником Моим, кто исполняет слово Мое".

Однажды к Иисусу пришел юноша и спросил:

"Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?"

"Если хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди", – ответил Иисус и перечислил их. Юноша говорит Ему:

"Все это я выполняю от юности моей, чего еще недостает мне?"

И тогда Иисус сказал ему:

"Пойди, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на Небесах. Тогда приходи и следуй за Мною".

Юноша загрустил и сказал: "Не могу".

И тогда Иисус ответил:

"Легче верблюду пройти сквозь игольные уши, чем богатому войти в Царствие Небесное".

Ваша сущность – это бедная, затравленная Золушка, которой ничего не перепадает из гигантского имения. Юноша – это инициативная группа, которая искренне хочет идти к учителям, но не может. Переплавка вашего состава, его возрождение, сублимация низших энергий под руководством инициативной группы и есть искреннее поведение. При этом внутри вас постоянно льется кровь ленивых, инертных и автоматических "я". Они не желают сдавать свои комфортные позиции инициативной группе Арджуны, неизвестно откуда свалившейся им на голову.

– Спасибо за наставление, – произнес я. – Хотя так и не понял, как сублимировать низшие энергии.

Мы вернулись на кухню. Сильвер молчаливо пил водку.

– Хоть я и одинок, но горячее сердце не дает мне сорваться, – произнес он. – Жаль, что ты, Касьян, так и не понял, о чем говорит тебе Джи. Твоя проблема в том, что ты не можешь подняться с уровня живота на уровень сердца. Поэтому из тебя излучается тяжелая хаотическая энергия, которая уничтожает в школьном пространстве тонкие вибрации сердца.

– Ты хочешь сказать, что, под видом обучения, я разрушаю Школу? – разозлился я.

– Хорошо хоть, ты сам это произнес, – вставил Джи.

От такого печального открытия я лег на диван в соседней комнате и отключился.

Посреди ночи, заслышав странный шум, я встал и пошел на кухню – а там сидел черт с лицом Сильвера и ожесточенно пил водку. Глаза его пылали красным огнем, а багровое лицо ехидно ухмылялось. Он предложил присесть и налил полный стакан. Я судорожно выпил и поднял глаза – но вместо черта передо мной оказалась прелестная юная девушка. Она мило улыбнулась и пересела мне на колени. От вспыхнувшего эротического желания я чуть было не потерял разум. Лаская обнаженные плечи юной красотки, я случайно взглянул на ее ноги и с ужасом заметил, что из-под платья торчат черные копыта…