— Я надеялась на вашу доброту. Кроме того…

— Кроме того?

— Я два дня не видела Бриана, — покраснела Сюзанна.

Графиня молча позвонила.

— Письменный прибор! — приказала она вошедшей служанке.

— Я напишу ему, что вы здесь, — обратилась она к Сюзанне. — Вот обрадуется!

Но через полчаса Дженни воротилась с нераспечатанным письмом.

— Что это значит?

— Бриан Ленчестер третьи сутки не возвращается домой и неизвестно, где он.

Сюзанна едва не упала без чувств.

На другой день у графини был с визитом виконт де Лантюр-Люс. Графиня была рада случаю послушать новости, а главное поразузнать о Бриане.

— Что нового? — спросила графиня.

— Великое множество, графиня!

— Ну-с, виконт, какие же? — перебила графиня, когда виконт вздумал было рассыпаться в любезностях.

— Множество. Прежде всего, мисс Мери Тревор поправляется.

— Она была нездорова?

— А вы не знали? Тем лучше. Мисс Тревор впала в каталепсию.

— Каталепсию?

— Да-с, каталепсию! Настоящую каталепсию! Муре утверждал, что она не поправится. Вздор! Она поправляется.

— Какое счастье! Бедная Мери!

— У вас, графиня, ангельское сердце! Но это еще не конец. Все были уверены, что Мери влюблена в маркиза Рио-Санто. Но это неправда, она любит сэра Франка Персеваля.

— И это добрая весть!

Леди Кемпбел выходит из себя! Но главная новость — это Бриан.

Сюзанна вздрогнула.

— Что же? — спросила графиня.

— Обстоятельство невероятное. Бриан сошел с ума!

Сюзанна побледнела.

— Это невозможно! — вскричала графиня.

— И я говорил это. Однако пришлось увериться.

— На чем же основывается обвинение?

— На прошлой жизни Бриана и на словах графа Вейт-Манора.

— И на чем другом? — спросила Сюзанна.

— Ни на чем…

— Где же он теперь? — спросила графиня.

— В сумасшедшем доме.

Сюзанна побледнела еще более.

Лантюр-Люс пробыл еще несколько времени и ушел.

— Офелия, — вскричала Сюзанна. — Тут, наверное, что-нибудь кроется! Я найду его!

— Но, Сюзанна, вы даже не знаете… Подождите…

— Ждать! О, ни за что!

Сюзанна напрасно справлялась в нескольких больницах. В Джемс Парке ей сказали, что есть человек с именем Ленчестера и просили подождать. Она села у решетки сада, где прогуливались и Наполеон, и Лютер, и Луна, и Египетская мумия…

Через несколько минут сторожа привели старика с болезненным и злобным выражением лица.

— Вы, миледи, желали видеть лорда?

— Нет, мистер, нет… Это ошибка.

Вдруг старик вырвался и схватил ее за руку. Стали подходить испуганные сторожа. Малейшее обстоятельство могло погубить Сюзанну.

— Нет! Она не дочь моя? — говорил старик. — Я стал бы очень добрым, если бы Бог дал мне ребенка!

— Не подходите! — закричал он на сторожей. Патерсон! Веревку! Дитя не мое!

— Смотрите, смотрите! Она молода и хороша! Я же состарился! Несправедливо. Она изменила! Мщение! Кто хочет купить эту женщину?

Наполеон. Лютер, Мумия и Луна важно стояли подле и смотрели.

Сторожа успели схватить старика.

— Уведите этого безумного! — приказал Наполеон, нюхая табак.

Сумасшедшие разошлись.

Глава пятьдесят восьмая

ОСВОБОЖДЕНИЕ БРИАНА

Целые три дня поиски были напрасны. Сюзанна томилась. На четвертый день радостная Офелия вбежала к ней со словами:

— Наконец-то я узнала.

— Где же он, Бога ради?

— В Бедлеме.

— О, как я вам благодарна!

— Погодите. Очень трудно спасти его!..

Сюзанна повалилась к ее ногам.

— Погодите! — вдруг вскрикнула Офелия. — Я была дружна с леди Б***. Она мне не откажет.

— Но что она может?

— А герцог Г**? Потерпите, Сюзанна, через полчаса я ворочусь.

Сюзанна ждала, то наслаждаясь надеждой, то томясь отчаянием.

— Радость! Сюзанна, радость! — кричала воротившаяся графиня.

Сюзанна не могла ничего выговорить.

— Вот письмо, Сюзанна! Поезжайте в Бедлем. Тут просьба министра освободить Бриана.

В Бедлеме три доктора заседали за круглым столом.

Директор оканчивал:

— Итак, джентльмены, безумие доказано. Все заставляет меня заключить: сэр Бриан Ленчестер…

— Письмо господину директору, — просунул в дверь голову сторож.

— Хорошо. Итак, заключаю…

— Леди говорит, что это очень важное письмо.

— Хорошо. Итак, заключаю…

— От министра…

— А! От министра? Извините меня, господа?

Директор прочитал письмо.

— Я сейчас буду, — обратился он к сторожу.

— Но возвратимся к нашему заключению, господа. Итак, я заключаю: сэр Бриан Ленчестер находится в полном разуме.

— Что вы изволили сказать?

— Мое убеждение, господа.

Оба доктора молча поклонились ему.

Бриан был заперт в клетке, как бешеный зверь! Возможно ли описать то, что он почувствовал, получив опять свободу? Он схватил Сюзанну за руку и, не говоря ни слова, увлек ее.

— Невежа, забыл даже поблагодарить меня! — проворчал директор.

В карете Бриан долго смотрел на Сюзанну и сказал:

— Благодарю, благодарю!

— Не благодарите, Бриан! Не я ли была причиной.

— Это правда. Но я свободен и рассчитаюсь с ними! Скажите мне, куда скрылся Тиррель?

— О, ради Бога, остерегайтесь его!

— Я должен его видеть!

Сюзанна сказала адрес Муре. Карета остановилась около его дома.

— Миледи! Подождите меня здесь. Если же я не возвращусь через полчаса, то знайте, что я отомстил.

Глава пятьдесят девятая

СМЕРТЬ ЛУ

Несколько минут спустя Бриан вошел в дом доктора, Раулей встретил его любезно.

— Прошу вас сесть, милорд, — сказал он с необыкновенной любезностью, — а я сейчас пойду за доктором.

— Не беспокойтесь, — ответил Ленчестер.

— Почему же? Та, та, та! Что же вам надо?

— Я прошу вас сказать Тиррелю, что один человек желает с ним переговорить!

— Кто это мистер Тиррель? — спросил Раулей.

— Тиррель или Спенсер, это все равно.

— Спенсер? Но я не знаю его. Ах, виноват! Это тот самый Спенсер, который года два назад купил аптеку.

— Но мне говорить много некогда, мистер! — вскричал Бриан. — Под каким бы именем он не скрывался, но я хочу его видеть.

— Зачем вы желаете меня видеть, — спросил Тиррель, входя в комнату.

Бриан обернулся. Тиррель узнал его и со страхом отступил.

— А! — произнес он. — Везде неудача!

— Я имею за вами долг, мистер Измаил, — вскричал Бриан.

— Сосчитаемся, милорд. Но что вам угодно?

— Прошу вас сказать мне имя отца Сюзанны.

— Еще что?

— Я требую от вас, чтобы вы сказали.

— Вот этого не скажу, — спокойно ответил жид.

— Опасайся меня, Измаил!

Жид презрительно покачал головой.

— Я лучше советую вам опасаться меня, — ответил он дерзко. — Вы помните, что если захочу, то не выпущу вас.

— О! Я давно это знал, и потому принял меры.

— Но послушайте, милорд, даром ведь я не открою этой тайны.

— Не беспокойтесь, я заплачу вам.

— Неоткуда, милорд! Рука, дававшая вам золото, теперь в цепях.

— Вы знаете!

— Знаю, милорд, и все-таки этой тайны не продам. Но вас ожидает громадное состояние, так как ваш братец, Вейт-Манор, сошел с ума.

— Что!

Тиррель расхохотался.

— Вам жалко? Но вы потрудились, кажется, много для этого.

Бриан опустил голову перед укором собственной совести.

— Быть может, вам желательно знать причины недуга вашего сиятельного братца? Представьте себе, что он беспрестанно видит перед собой вас и это сводит его с ума.

— Замолчи!

— Надо сознаться: вы прекрасно вели дело.

— Замолчи же, говорят тебе! Имя отца Сюзанны?

— Мало ли чего хотелось бы нам знать! Мне, например, очень бы приятно было узнать ту волшебницу-фею, которая освободила вас из Бедлема. — Спенсер говорил спокойно и хладнокровно.