Поль Анри Феваль

«Лондонские тайны»

ЧАСТЬ I

В трущобах

Глава первая

ТАВЕРНА «КОРОНЫ»

В один из воскресных ноябрьских вечеров в чистой комнате таверны, под вывеской «Короны» сидел добрейший капитан Педди О'Крен. На столе перед ним стоял громаднейший стакан его любимого грога.

Капитан Педди был человек примечательный. Будучи громадного роста, почти в шесть футов и имея шесть дюймов толщины, он был одет в синий фрак с черными пуговицами и в лосиные панталоны. На своих громадных ногах он носил полушелковые чулки и широкие башмаки, неизвестно когда чищенные.

В противоположном углу комнаты сидел другой посетитель, мужчина лет под сорок, медленно потягивающий из стакана подслащенное сахаром вино. Глаза его были неподвижны и смотрели вдаль. Физиономия его с первого взгляда вызывала у наблюдателя симпатию: в ней проглядывало спокойствие и уверенность. Посетитель был известен в таверне под именем «Слепого Тирреля».

Время от времени хозяйка таверны мистрисс Борнет оставляла место за буфетом и подходила к капитану Педди перекинуться с ним несколькими словами. Капитан Педди был, что называется, завсегдатаем таверны.

Кроме этих личностей, в комнате или, лучше сказать, в растворенных ее дверях стояла еще одна особа, более всех остальных обращавшая на себя внимание.

Это была служанка.

Если бы она жила в те времена, когда художники давали хорошую плату натурщицам, она могла бы, наверное, скосить целое состояние, ибо красота ее ослепляла. Лицо, выражавшее спокойствие, близкое величию, напоминало красоту античных статуй. Большие волны длинных черных волос, спадая на ее полуобнаженные плечи, как бы выделяли во всей ее фигуре грациозный стан. Огромные, будто переполненные тяжелым прошлым глаза с трудом смотрели вокруг, не находя ни в чем интереса. При взгляде на служанку, помимо восхищения, сразу возникала невольная мысль, как могла она оказаться здесь среди грязных столов и стульев, грубых и никчемных людей, так не идущих ко всей ее внешности и манерам.

В другой комнате, предназначенной для черного люда, собралось человек около двадцати. По грязным костюмам их можно было принять за лодочников. Громко разговаривая, они стоя пили джин.

— Сюзанна! — обратился к девушке капитан Педди.

— Разведи для меня, милая, на двенадцать пени джину с холодной водой, сахара не нужно… Подбавь только немного лимона!

Красивая служанка, к которой относились слова достопочтенного капитана Педди, даже не шевельнулась.

— Будь я десять раз повешен, если она меня услышит! — проворчал капитан. — Делать нечего, нужно позвать мистрисс Борнет.

Хозяйка, явившаяся на зов, была женщина маленького роста, с красной физиономией. На ней был чепец, возвышавшийся в задней части на пол-аршина.

— Будь я проклят, мистрисс, — начал жаловаться капитан, — если я не обращался к Сюзанне, но, черт побери, хоть пали из пушек у нее под ухом, так она, по-моему, не пошевельнется.

— Сюзи! — закричала резким голосом мистрисс Борнет.

Веки слепого посетителя чуть заметно дрогнули. Служанка не пошевельнулась.

— Ну, разве я вам не говорил? — сказал капитан. — Я готов держать пари со всеми чертями, сколько их есть, что она не удостоит своим ответом даже самого лорда-мэра.

Хозяйка между тем бросилась к служанке и грубо дернула ее за рукав.

— Что это значит, лентяйка! — закричала она сердито.

Красавица на шаг подалась назад, на лице ее выступила яркая краска. При этом она сделала такое изящное движение, которому могла бы позавидовать королева.

Пораженная хозяйка остановилась, не будучи в состоянии произнести ни звука.

Между тем лицо слепого осветилось довольной улыбкой. Он потирал руки будто от радостной мысли, блеснувшей в его голове. Но тотчас же его лицо приняло прежнее мрачное выражение.

Блеск, сверкнувший в черных глазах служанки, угас. Это возвратило хозяйке ее прежнюю храбрость.

— А! Вот что значит накормить и приютить нищую! По ее милости ко мне теперь не заглянет ни один посетитель. Разве она слушает их сколько-нибудь. Вот вам и благодарность?!

— Почтеннейшая мистрисс Борнет, — сказал капитан, бросьте эту несчастную девчонку, черт ее побери! Лучше подайте-ка грога.

Мистрисс Борнет повиновалась, но будучи оскорблена заступничеством капитана, выраженном в довольно грубой форме, она погрозила Сюзанне кулаком. В ответ красавица только презрительно улыбнулась.

Пробило пять часов.

Один из посетителей, молодец вроде Геркулеса, просунул голову в дверь чистой комнаты.

Капитан тотчас же вскочил.

— Хорошо, Тернбулль, хорошо! — сказал он, поспешно застегивая свой узенький фрак. — Сюзанна!.. Ведь не слышит… Мистрисс Борнет! Я еще зайду вечерком. Велите, пожалуйста, приготовить для меня грогу, знаете, какой мне по вкусу?..

Глава вторая

НОЧНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

Капитан взял свою палку и оставил таверну. Вместе с лодочниками, поджидавшими его на улице, он двинулся по направлению к Темзе.

Матросы распевали во все горло, притворяясь пьяными. Капитан шел за ними, отстав шагов на двадцать. На берегу они остановились. Капитан, не заметив ничего подозрительного, дал знак. Матросы без шума стали спускаться с берега по старой, полуразвалившейся каменной лестнице.

— Кто сегодня на очереди? — спросил капитан.

Двое отделились от толпы.

— Сони и Патрик? — обратился к ним капитан. — Смотрите же, глядеть в оба. По лодкам!

Оставшись на берегу, Сони и Патрик развернули плащи, бывшие у них под мышкой, закутались в них, и, не говоря ни слова, растянулись на земле. Между тем матросы расселись поровну на трех лодках. Это были длинные черные лодки с краями, едва-едва возвышавшимися над водою.

— За весла! Ровнее! — сказал тихо Педди, командовавший главной лодкой. — Греби!

Лодки отчалили от берега и начали лавировать между множеством судов, стоявших на Темзе. Грести было не легко: весла то и дело запутывались в сети канатов и веревок.

Густой туман, смешанный с тяжелыми парами от каменного угля, застилал реку. Изредка, как искры, проглядывали сквозь него прибрежные огни.

Как уже сказано, это был воскресный вечер. Молчаливые суда неслышно покачивались на волнах. И только издали, из более населенной части города, слышались по временам грустные и тяжелые песни подвыпившей лондонской черни.

Три лодки капитана Педди вышли, наконец, на середину реки и направились вверх против течения.

— Чудная погодка, Томми, чудная погодка, черт побери! — проговорил капитан, когда его лодка подплывала под своды нового лондонского моста.

— Да, погодка чудная, капитан! — сказал большой Тернбулль. — Только скоро вода пойдет на убыль.

— А на убыли подует ветерок и тумана как не бывало. Нужно поторапливаться, — добавил другой лодочник, до того толстый, что занимал всю ширину лодки.

— Станем поторапливаться, толстый Чарли, — сказал мальчик по имени Снэль. Его честь давно не видал нас. В наших карманах ветер гуляет, а жизнь в Лондоне дьявольски дорога, как говорит Боб Лантерн.

— Не шуми, милый мой сынок, — нежно сказал капитан. Поменьше говорить о его чести для тебя же лучше. — А что сделалось с этим мошенником, с добрым нашим Бобом Лантерном?

— Обженился, — ответил Чарли, — взял бабу ростом в шесть футов.

— А! — вскричал Снэль, — мистер Боб будет похитрее нас. Он старается для себя. По воскресным дням он посещает церковь. А там великолепно.

— Потише, мой голубчик! — попросил опять капитан. — На этом мосту обыкновенно стоят полицейские.

— Чарли, наедешь на столб, дуралей. Правым веслом правь.

Лодка выбралась из непроницаемой тьмы под мостом.