— Я, — отозвался младший эльф.

— Пряжка от ремня!.. Пусть спешиваются, — махнул рукой старший брат и, сжав её в кулак, продемонстрировал окружающим. — Вот, где они все у меня. Дисциплина!

До этого беззвучно хихикавший рядом Мар запихал в рот пучок травы, дабы не заржать вслух.

— Мар, Алёна, хватит шпионить, — ну и слух у Мора.

Подождав, пока Маркин отплюётся от импровизированного кляпа, мы вылезли из кустов.

— Человек… — синхронно протянул оба незнакомых гнома.

— Алёна, — широким жестом представил меня Грун, чей нос ярко светился тёмно-бордовым. — Гостья нашего мира.

— Хороша гостья, — икнул один из гномов. — В штанах, да с волосьями короткими…

За что схлопотал подзатыльник от начальства и едва не поседел преждевременно, обнаружив перед носом Моррина, который по такому случаю продемонстрировал выборочную трансформацию и выпустил длинные чёрные когти и солидные клыки, рыкнув на невежу.

— И-извините. — наконец углядев кольцо, хором протянули коротышки и предложили мне выпить.

— Так нет же больше ничего, — справедливо возмутилась я.

— Так мы же к нам идём, — припомнил Грун.

Короче, так мы и пошли: кое-как пригладивший волосы, но всё равно предательски красный Зариэль, его практически трезвый младший брат, уже успевший разрешить спешиться жертвам начальственного произвола, Мор, по которому вообще было непонятно, приложился он к гномьему самогону или нет, приосанившийся Маркин, я — с багровыми ушами, невозмутимый Пиус и трое громко распевающих старейшин.

При виде такой процессии обоих гномов-стражей едва не хватил удар, не смотря на то, что Грун ещё издалека заорал:

— Дорогу нашим дорогим-предорогим гостям! Покажем наше гномье гостеприимство.

Уж как показали, так показали!

Через два часа те, кто не заснул от обжорства, клевали носом от обилия выпивки, с трудом удерживая равновесие на низеньких, но массивных лавках.

Гномьи владения располагались глубоко в толще горы, и мы довольно долго шли извилистыми тёмными коридорами, освещаемым редкими факелами.

Стражи проводили нас до следующих массивных ворот, сдали на руки двоим другим и, козырнув, ушли назад на пост нести свою нелёгкую службу дальше.

Таких дверей пришлось миновать ровно четыре. С чего им так окапываться? Насколько я поняла, врагов у гномов, как таковых, и не было.

По мере того, как мы углублялись по землю, становилось всё темнее. Да я совсем тут себе зрение посажу.

Зато когда моим глазам открылся пиршественный зал, то света показалось даже слишком много: буквально усыпанные драгоценными камнями стены и потолок отражали и свет, и друг друга, создавая подобие дискотечной иллюминации. Уже накрытые столы стояли змеёй, так что проблем с общением, равно как и ранговых сложностей не представлялось. Единственной проблемой оказались размеры мебели. Вы попробуйте как-нибудь сесть за детский столик и обрести при этом подобие комфорта. Мне-то ещё ладно, а вот обоим оборотням, эльфийским братьям и Пиусу пришлось несладко.

В центре зала стоял небольшой постамент, а на нём обреталось странное существо, которое в настоящий момент заполняло пространство мелодичными звуками. Существо было туманно-голубого цвета и скорее женского пола, обладало закрученным спиралью хвостом и прозрачными щупальцами. Глаз тварь не имела, зато могла похвастаться подвижным тонким носом и безгубым ртом.

— Сирена, — шёпотом сообщил Мар. — Они в подгорных водоёмах живут. Как их гномы только терпят?

— А как музыкальное сопровождение — даже неплохо, — пожала я плечами. Серебристые звуки и впрямь очень мило вписывались в обстановку.

Пир потихоньку сходил на нет. Некоторых гномов разобрали их вторые половины, некоторые уползли сами, но в зале ещё оставалось достаточно народу.

Оба младших принца забились в угол и жаловались там друг другу на жизнь. Зариэль с Груном доблестно выпивали по принципу „Ты меня уважаешь?“. Пиус, с трудом поднявшись на затёкшие конечности и покачиваясь, по зигзагообразной траектории пошёл к выходу. Моррин устроился не в пример удобнее остальных, усевшись на здоровенной шкуре какого-то животного, и, привалившись спиной к стене, задумчиво рассматривал бокал на свет.

Я некоторое время неприкаянно послонялась по залу, потом махнула рукой и стопку и подкатилась к нему под бок. Оборотень обнял меня за плечи, притянув ближе.

— Что это за зверь такой? — мои пальцы зарылись в густой чёрный мех нашего „коврика“.

— Верела, — в его голосе прозвучало нечто вроде сожаления. — Очень редкое животное.

— Редкое, потому что на шкуры растащили? — съязвила я.

— Потому что размножается делением, а благоприятные для этого условия случаются нечасто, — отозвался Мор. — Такой вот полудемон. А чтобы с него шкуру снять, должно повезти ещё больше, чем если его просто его увидеть… И при этом уцелеть. Агрессивные очень.

— Ну, я думаю. При таких-то размерах, — я осторожно тронула четырёхпалую лапу шкуры, украшенную острейшими когтями сантиметров двадцать в длину. Что-то они мне напоминали. — Слушай, а это не одна из них тебе спину не так давно изукрасила?

— И не напоминай, — поморщился оборотень. — Это же надо было так сглупить! Ёдва лапы унёс. Умная тварь попалась!

— А договориться не получалось? — я припомнила себя на дереве.

— Это по твоей части. Может место посла тебе предложить? Будешь переговоры вести, — отставив бокал на пол, он взъерошил мне чёлку.

— С кем эльфы ещё умудрились разругаться? — поинтересовалась я.

— Почему эльфы? Постоянно новые племена возникают. Вот мне недавно Зариэль сообщил, что за Тролльей дельтой новое поселение оборотней появилось. Только в кого они перекидываются — непонятно, иначе в наш лес бы забросило. И с ними контакт налаживать надо, хотя бы чтобы понять, ожидать от них агрессии или не стоит. А ты, даже если не уболтаешь, то нервы потреплешь основательно. Или вампиры, например. У тебя кровь холоднее, чем у нас. Тоже плюс.

— Неправильные у вас вампиры, — проворчала я. — У нас в книгах они очень кровь живую уважают.

— Нашим вампирам живая кровь хуже мёртвой воды, — заметил Мор. — А расскажи про свой мир.

Я вопросительно посмотрела на него снизу вверх. До сего момента он этим как-то не интересовался.

— Что именно ты хочешь знать? Магии у нас нет, эльфы и орки — в книжках, только люди и технологии.

— А что это? — поинтересовался оборотень.

Я улеглась на спину, пристроив голову на его коленях.

— Это вместо магии. К примеру, темно мне в библиотеке с бумагами работать. Ты пульсар создаёшь, а у нас лампочка электрическая горит, — поначалу я с трудом находила тему для рассказа, но понемногу увлеклась, описывая принцип действия переменного тока, устройство автомобиля и особенности применения атомной энергии. Особенно заинтересовали оборотня нано-технологии, но тут я оказалась не на высоте, из технических деталей сумев сообщить лишь, что их изобрели японцы, после чего зачитала лекцию по этносам, их внешних различиях и культурных традициях. Потом переключилась на социально-политические структуры. После того, как я описала философию демократии, Моррин едва не перекрестился. И, подозреваю, что не от восторга.

— Ну а эти ваши технологии, разве они лучше магии?

— Это законы физики, химии и электроника. Не лучше и не хуже. Это совершенно другая область знаний и природы, я думаю. Не представляешь, сколько всего знать и уметь надо, чтобы один электрочайник сделать.

— Так и магия тоже не сразу начинает удаваться, — возразил Моррин. — Возьми Маркина. С самого рождения его учим. Его возможности вообще очень разносторонни, но в светлую сторону. Если щит поставит — никому не прошибить, лечит тоже хорошо, а вот с тем же пульсаром… проще самому за факелом сбегать.

Он разжал лежащую на моём животе руку и на открытой ладони засиял белым маленький сгусток энергии. Стараясь не дышать, я сделала попытку спиной вперёд влезть ему на голову: уж очень свежи были воспоминания о безвременно сгинувшем полотенце.