— Вот ведь безмозглая тварь! — он опустил меня в кресло. — Алёна, где ты?

Где я, собственно? Жаркое наваждение отступило, оставив после себя леденящий ужас беспомощности и безволия: ещё пара минут — и я бы прыгала на всё, что, скажем так, двигается, а близстоящего оборотня вообще бы на фиг изнасиловала.

— Тут уже, — я помотала головой.

— Что за спешка? — уронив на пол обоих братьев, Мар пытался отдышаться.

— Сирена, — пояснил Мор. — Учуяла Алёну и завела ритуальное песнопение.

— Ритуальное, говоришь? — разум наконец-то окончательно вернулся из загула домой. — Изгнание злостной импотенции из сплочённых гномьих рядов?

— Плодородия. И не только для гномов. Для людей такой ритуал тоже проводят. — Моррин уселся в соседнее кресло. — Магия сирен действует на гномов и людей одинаково. Так что то, что сейчас там происходит нам видеть не надо. Гномы эльфам такого не простят.

Потом, поколебавшись, добавил:

— А если бы мы этих двоих там оставили, то эльфы гномам такого тоже бы не простили… потом. Околдованным же всё равно, какого пола попадается особь.

Маркин закашлялся.

Я встала на вновьобретённые конечности.

— Кошмар какой! Ведь всё же понимаешь, только сделать ничего не можешь. После такого утопиться впору.

Воррок-старший смотрел куда-то в сторону.

— Ну что? Давай всё выкладывай как есть.

— И топятся, — неохотно сообщил он. — В ритуале в любом случае несколько человек должны участвовать. Некоторые с ума сходят, а некоторые — в ближайший омут потом прыгают.

Мар непонимающе почесал в затылке.

— С чего это она вдохновилась? До самой длинной ночи ещё далеко.

Мор досадливо дёрнул плечом.

— Говорю же, Алёну она учуяла, — и специально для меня пояснил: — Сирены — существа неразумные, но, коль скоро люди необходимы при ритуалах, то они считают их чем-то вроде предмета, который нужно немедленно использовать по назначению вне зависимости от времени года или дня и ночи. А вообще, ритуал проводят в конце осени во время самой длинной ночи в году. Приводят пару десятков человек, сирена их завораживает. В результате — ритуал совершён, гномы с чистой совестью могут сказать, что сами они ничего такого и не хотели, а сирена получает свою долю выброшенной энергии. Как позитивной, так и негативной. А что после всего кто-то там топиться пошёл…

— Так она что-то вроде вампира? — уточнила я.

— Они и так родственники, — поморщился Маркин.

— А на вас её чары не действуют? — по спине дружной колонной маршировали крупные мурашки.

— Нет, — улыбнулся тот. — Нас вообще магией трудно пронять. Ну что, будем искать наши апартаменты?

— Вот ещё! — фыркнул Мор. — Хозяин наверняка занят до утра. Займём эти.

Мы благополучно уместились впятером на широченной, но короткой кровати, причём эльфов пришлось перекладывать вручную с пола, где оба отключились сразу после того, как Мар их туда бросил, а общие ноги, включая мои торчали от бёдер наружу. На редкость неудобно было.

Подумав, мы переложили эльфов поперёк и притиснулись рядом, решив, что даже если и свалятся ночью — не жалко.

Я пригрелась между обоими оборотнями. Младший тоже моментально заснул, посапывая над моей макушкой. Эльфы вообще не подавали признаков жизни.

Мне же не спалось.

Перед глазами до сих пор стояли раздевающиеся гномы.

А если бы оборотни не оказались нечувствительным к чарам? Ох!

— Что, правда не действует? — толкнув локтем, шёпотом уточнила я у Моррина, диковато расширенные зрачки коего перед нашим бегством из зала не давали мне покоя.

— Совсем, — сонно отозвался тот. — Но, замечу, что в свете открывавшихся возможностей, уходить, прихватив всю компанию, было несколько обидно.

Мои щёки, скрытые темнотой ото всех в этой темноте невидящих, то есть только от меня, вспыхнули огнём.

— Неужели воспользовался бы беспомощной околдованной женщиной? — ахнула я, прикидывая, задушить его подушкой сейчас, или подождать более безэльфного момента.

— Учитывая твои взгляды на разнообразие? — тихо засмеялся оборотень. — Ещё спрашиваешь? Но чувство долга победило.

— Ничего страшного, — проворчала я, зарываясь в подушку и откладывая казнь на неопределённый срок. — Попросишь гномов хорошенько, глядишь и одолжат на денёк.

— Знаешь, я так и сделаю, — подумав, сообщил Мор.

Я аж подпрыгнула на месте.

— Эй! Я вообще-то пошутила.

— А мне нравится эта идея, — в тихом шёпоте подозрительно не наблюдалось ни капли сарказма. — Представь только! Твоя фантазия сбылась: привязала ты меня к кровати, а тут сирена заливается…

— Лианна, звезда моего сердца… — пробормотал с другого края постели Мириэль, повернулся и грохнулся на пол, напомнив о присутствии „всей компании“. Мы дружно заткнулись, но могу поклясться, что Моррин ещё долго продолжал беззвучно давиться от хохота.

А нарисованная им картинка… Спать, и немедленно.

Глава 5

Мы выдвинулись дальше ближе к полудню.

Сине-зелёные гномы бодро суетились по своим мрачноватым владениям, изредка охая, но немедленно делая вид, что ушибли ногу, и вчерашняя попойка вообще не имела места быть. Оба эльфа едва продрав глаза жадно припали к роднику, и через каких-то полчаса привели себя в более или менее приличное для явления вождей подданным, а паче того — гномам, состояние: мерилово зажигалками продолжалось.

Не знаю, до чего допились вчера Грун с Зариэлем, но нас согласились пропустить сквозь горный массив всех, исключая лошадей. Повздыхав для приличия, эльфы оставили скакунов под присмотром троих сородичей, прихватили поклажу и оружие, и мы пошли. Милена напутствовала нас пожеланием не слишком торопиться назад, потому как жертва… простите, избранник, уже готов, но ей очень понравился.

Четверо гномов совместными усилиями отворили очередные массивные створки, Грун вручил Моррину подобие путеводителя и ключ от наружного выхода. Правда, пригрозил, что если вдруг потеряет, или хуже того, забудет за собой дверь запереть — мало не покажется всем.

Совершенно неожиданно рядом со мной материализовался тот самый, оскорблённый длиной моих волос, гном и протянул какую-то ленту.

— Это зачем? — не поняла я.

— Там нет света, зажигать факелы для тебя одной очень опасно, — пояснил тот. — Завяжешь глаза.

Стоявший рядом Пиус одобрительно кивнул.

— А посох в руку? — ну не нравилась мне эта идея.

— Я тебя поведу, — предложил Мириэль.

— А потом я, — не утерпел Маркин.

— Ладно, давай, — хоть и с тяжёлым вздохом, но пришлось согласиться.

Для меня лично эта часть нашего путешествия оказалась самой тяжёлой: в кромешной тьме глаза моментально устали, после чего я с запоздалой благодарностью использовала ленту по назначению, а оба младших наследника твёрдо держали слово, по-очереди исполняя роль проводников и развлекали меня описанием здешних красот и ландшафтов.

Бесконечно нудный и долгий переход слегка облегчало качество каменного пола под ногами: ровный, без валяющихся на дороге бесхозных булыжников, практически Швейцария. Не бывала, но читала и папа рассказывал.

Зато у моих спутников, несмотря на то, что мы идём на „смертный бой“, настроение было отличным, а атмосфера царила самая легкомысленная. Даже неосмотрительно выползшую в надежде подзакусить огромную змею эльфы порубили с прибаутками. Я даже не поняла, что за шипение внезапно раздалось, и так же внезапно стихло после минутного лязга мечей и радостного многоголосого вопля. Это уж потом мне Мириэль всё живописал, заодно подсказывая, куда ставить ноги, чтобы не перемазаться. Я ненадолго взбодрилась, но через час настроение под давлением тонн горной породы над головой вновь ушло в погреб.

Казалось, прошла целая вечность, когда по нашим рядам прокатилось долгожданное мною: „Привал!“, а обязанности собаки-поводыря перехватил Моррин. Вот его я сразу узнала, и это не смотря на то, что предыдущие „костыли“ периодически путала.