— В чём дело? — насторожилась я. Брат с сестрой не ответили. Первый продолжал мерять шагами помещение, а вторая молча смотрела в книгу.

— Ему ещё лет сто назад под землю полагалось переселиться, — просветил эльф. — Обратный отсчёт с первого дня пошёл.

— Как такое возможно? — девушка запустила все десять пальцев в волосы, растрепав причёску.

— Чисто теоретически можно предположить, что в Мальве он сильнее, чем до смерти, и срок удвоился. Такое тоже может быть. А может, это побочное действие эликсира. Ты же сам тогда сказал, что-то непонятное происходит, а после всё нормализовалось, — развёл руками алхимик. — Дай, палец тебе порежу, и кровь поизучаю. Самому интересно.

Оборотень без лишних вопросов протянул руку.

— Мор, и впрямь. — Мара отложила книгу и решительно встала. — Тут, как ты сам понимаешь, кодекс, не кодекс, личная жизнь или нет, а что-то делать надо. И никто тебя не осудит. Если Ориэль прав, то лет пятьдесят у нас на поиски есть. По такому случаю можно и против природы пойти… мне так кажется. А с умерщвлением и я могу помочь.

— Мара, ты ещё вина выпей и успокойся, — невежливо огрызнулся оборотень.

Я во все глаза уставилась на них. Меня они вообще в расчет не принимали в своих размышлениях вслух. С одной стороны это не могло не радовать, а с другой…

И новость крайне неприятная.

— А как девицу умерщвлять полагается? — уточнила я, подставляя бокал к бутылке. — Тоже с особой жестокостью, или так, яду поднести — и готово?

Ориэль пожал плечами, аккуратно ставя наполненную чёрной кровью крохотную колбочку на стол.

— Написано: „пролить кровь её и изжить со свету“. Конкретный метод не приведён.

— То есть, — мои мозги работали на предельной скорости. — Если взять меня, как вариант. Теоретически, достаточно отрезать косу и порезаться ножом, типа, позору не снесла и сама руки на себя наложила? Такое больше соответствует духу всего этого безобразия. А я вернусь домой, и в этом мире меня уже как бы и не будет. Дома короткими волосами никого не удивишь, скажу, что захотела сменить причёску. Как вам такое предложение?

Что, мне какой-то косы и пары капель крови на благое дело жалко?

Лицо Моррина напряглось, но он смолчал и, прекратив наконец создавать сквозняки, вернулся в своё кресло.

— Приготовления много времени не займут, обряд в принципе довольно прост, да и новолуние сегодня, вполне успеваем, ещё пару недель на регенерацию, — что-то просчитывая, пробормотал эльф. — Связь с носителем прервётся… А в обратную сторону после завершения процесс не пойдёт, даже если ты вернёшься в Мальву. Может сработать. Но всё равно пикантную часть опустить не получится, — заметив, что я открыла рот для очередного вопроса, он меня опередил. — Алёна, колдовство — это очень тонкая материя. Физически состав тканей не изменится, хоть ты девица, хоть дважды бабушка, но энергетическая разница — огромна, особенно в первые сутки. Поэтому сжульничать не удастся. Моррин, я задам тебе нескромный вопрос. Алёна, заткни, пожалуйста уши, а лучше вообще выйди на минутку.

Поскольку все выжидательно уставились на меня, пришлось подчиниться и заткнуть уши, не дожидаясь, пока меня выставят за дверь, лишив возможности подслушать. Но разве кто-то сказал, что нельзя оставить щелку?

— У тебя человеческие женщины были? — едва расслышала я.

Воррока-старшего вторично передёрнуло.

— Я что, ненормальный?

У меня едва челюсть не отвалилась. И снова здравствуйте. Ну ни минуты без сюрпризов.

— Эй, полегче! — возмутился Ориэль. — По-твоему, мы тут все ненормальные? Это только у вас отклонения… генетические.

— Очень объективно, — съязвил Моррин. — Я недавно в лесу дикую свинью наблюдал. С вот такенными ушами. Это что?

— Это селекция, называется! — взвился эльф. — А не то, что ты подумал.

Я с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться: ту свинью с ушами я тоже видела.

— А если по делу? Она тебе что, совсем не нравится? — вернулся остроухий к предмету обсуждения.

— Да если бы! — хмыкнула Мара. — Я чуть вилку не проглотила.

— Я до тех пор, пока не решился на проверку, себя полным извращенцем чувствовал! — неохотно высказался её братец.

Я припомнила, насколько боязливо поначалу, если это определение вообще к нему было применимо, он проводил сию „проверку“. Герой, уважаю. Я бы ни за что не отважилась первой поцеловать ту гипотетическую овчарку. Значит, по поводу биологической разницы я тоже не ошиблась.

— Успел уже? — поднял брови алхимик. — Повезло?

Я исподтишка взглянула на Моррина.

За исключением „эксперимента“ и скандала из-за рояля он вообще в мою сторону почти никак не дышал. И сегодня тоже. Да, вёл себя мило и галантно, но дистанцию продолжал держать железную. Значит не повезло. Мне.

— Скажем так, с моей головой всё в порядке, — уклончиво отозвался он.

Как это понимать? Нравлюсь я ему или нет, в конце концов?

— А раз так, — вдруг хихикнул алхимик. — Справишься. Не мальчик уже. Разницы особой нет, даже интереснее, я тебе авторитетно заявляю.

— Это чем же? — внезапно заинтересовалась Мара, а про меня и говорить нечего.

— У людей порог чувствительности намного ниже, чем, к примеру, у нас, эльфов. Сходишь, бывало, в деревню, — ностальгически протянул эльф, — А потом вернёшься, поймаешь тут какую-нибудь зайку, лежишь с ней в постели и думаешь, а не бревно ли это?

— А про нас что скажешь? — девушка скептически приподняла бровь, а я едва было себе не выдала. Хохотом. Могу поклясться, она всерьёз задумалась над этой проблемой.

— Ничего не скажу. Не пробовал. Мне моя жизнь ещё дорога, как память, — отрезал остроухий и вновь стал серьёзным. — Теперь думай, как её уговорить. Это и впрямь наилучший вариант. И убивать никого не придётся.

— Знаешь, Мор, — опять вмешалась Мара. — Я конечно понимаю, что после всего того, что ты уже нагородил, эту тему в таком разрезе поднимать несколько неромантично…

— А в чём дело-то? — шевельнул ухом эльф.

Она махнула рукой.

— Ритуал образования ему начать вздумалось.

Я перестала что-либо понимать. Что ему вздумалось?

— Ого! — оторопел эльф. — Так что мы тут тебя вообще уговариваем?

У меня от сердца отлегло. Значит, всё-таки не всё потеряно.

— Во-первых, — возразил Моррин. — Не надо меня уговаривать. Именно учитывая всё вышеперечисленное, меня такой способ решения проблемы не устраивает. А во-вторых, скажи я вот сейчас, мол, пошли проклятие снимать… Пожалей лабораторию, Ориэль.

— Очень мило. А в-третьих, девочка уже одной ногой дома. Ума не приложу, на что ты вообще рассчитываешь? Надо было эльфом родиться. У мы таких сложностей себе не создаём, — резюмировал остроухий и помахал, делая мне знак, что уши можно открыть.

— А вот о третьем я с тобой позже поговорю, — пообещал ему оборотень и наградил таким тяжёлым взглядом, что эльф заметно поёжился.

— А в какой ипостаси надлежит бесчестить? — неожиданно для себя ляпнула я, пребывая в лёгком шоке от циничной практичности старого эльфа. А вообще, подслушанное требовало осмысления. Что за ритуал, и каким боком он со мной связан? А потребовать ответа — значило признаться, что подслушивала. Ох, не умею я интриговать.

Между тем все дружно уткнулись в записи.

— Не указано, — через несколько минут растеряно отозвалась Мара.

Потом трое умников аж побурели. У эльфа даже кончики ушей ярко заалели. М-да, похоже до такого извращения ещё никто не додумывался.

— Алёна, а как ты себе вот это вообще представляешь? — залпом выпив содержимое бокала и долив ещё, осторожно уточнил оборотень. — С другой ипостасью?

— С трудом, — честно ответила я и исподтишка оглядела высокое собрание. Вновь сделав большой глоток вина. Нет, мы так тут все дружно упьёмся, вон, Мара тоже приналегла.

„И соблазнять никого не надо. Встали, да пошли. На месте разберётесь, человек, не человек. Давай, тащи его быстро в койку, а то времени всего ничего осталось. Нам домой пора давно“ — нетрезво икнула та моя сторона, которую я до сих пор не слышала.