- Благодарю вас за доблесть. Теперь Макебалы скоро станут нашими. А пока - отдыхайте, к вашим услугам все, что есть в цитадели. Ророг, а вы сегодня искупили свое прошлое. Теперь вы такие же воины Империи, как и мы. Слава Императору и Империи!

  Моррест никогда не считал себя оратором, но сейчас слова находились сами - и сами вызывали отклик в душе каждого. Это оказалось совсем просто - достаточно оказалось жить с воинами одной жизнью и думать об одном и том же. Только одно сейчас хотелось больше, чем радоваться победе - спать.

  Глава 8. Вестэллские холмы.

  Телгран ван Вастак расстегнул плащ, подставив теплому июльскому ветру могучую, поросшую черным волосом грудь. Он прожил тут, на юге, почти всю жизнь, и все-таки не мог привыкнуть к сколенскому жаркому лету. И сейчас-то тут куда жарче, чем летом в родных горах, а как было до Великой Ночи?

  Копыта коня глухо били в землю, по временам чавкали в грязи или с плеском опускались в лужу. Проклятье, ночной ливень превратил дороги в месиво, как весной, и злосчастные двадцать пять миль до Вестэлла войско пройдет за два дня... если не за три. Рыцарям алков будет чуть проще, но ведь сила войска - не только в них, а и в пехоте, и в легкоконных разведчиках, и в обозе. А обоз у алков, должно быть, немаленький: это Эвинна может оставить свои повозки в лагере, взяв с собой лишь недельный запас еды. Алкам придется тяжелее: если, когда к Эвинне прискакали гонцы, Атраддин находился в трех днях пути от Вестэлла, теперь он будет тащиться пять-шесть дней. У Эвинны будет время выбрать место для боя, с умом расставить свои полки и подготовиться ко встрече.

  Телгран придержал коня, душный и влажный ветер в лицо чуть ослаб, рука отерла с разгоряченного лица пот. Всхрапнула лошадь одного из спутников. Хотя войско уже проверено боями, до дружинников северных князей крестьянам-ополченцам как до неба. Совсем нелишним будет проведать ночью посты, особенно те, что обращены к городу. С алков даже теперь вполне станется устроить пакость. Особенно теперь: близость подмоги окрыляет. По этой же причине стоит проверить пост на Вестэллском тракте: наместник тоже может предпринять какую-то хитрость.

  - Да живет Император вечно! - крикнул кетадрин условную фразу. Вовремя: по Полевому уставу Империи в военное время, если к посту подошли на пятьдесят шагов и не сказали условной фразы, караульный имеет право стрелять на поражение. Если б не это мудрое положение в уставе караульной службы, потери имперских легионов во время Северных походов были бы вдвое больше. И трижды права Эвинна, что заставила всех неукоснительно следовать имперской военной науке.

  - Поистине вечно! - крикнули в ответ. Ответ тоже необходим: как еще разводящий или проверяющий посты командир узнает, те ли на посту, кого он ставил, или их уже перерезали, как баранов, во сне? А если не спят, то играют в кости или бдят в оба?

  Пост расположен грамотно - что и немудрено, коли он сам выбирал места. С дороги его не увидеть, зато приличный кусок Вестэллского тракта, до самой излучины Балли, виден, как на ладони. Даже сейчас, в Час Шакала. Трое лучников готовы, чуть что, открыть стрельбу, от подобравшихся близко охотников за "языками" их прикрывают четверо парней с цепами и кистенями и двое мечников, один из которых - командир поста. Один из лучников лежит на крошечной лежанке на дереве. Другой - на таком же лежаке чуть сбоку и пониже. Снять одного незаметно для другого - почти невозможно.

  - Телгран-катэ, на посту все спокойно. Чрезвычайных происшествий в мою стражу не было.

  - Молодец, - удовлетворенно произнес кетадрин. Придраться не к чему, что бы не случилось, они успеют предупредить остальных. Лишь едва уловимый блеск глаз показал, как лестна вчерашнему крестьянину похвала настоящего воина. - Правильно. Продолжайте в том же духе.

  - Служу Империи, - по-уставному ответил начальник караула.

  Отряд Телграна покинул пост без лишнего шума. Выехав в простор ночного поля, конь Телграна прибавил ходу. Снова - душный мокрый ветер в лицо, и ночью тут, на юге, жарко. И все же кетадрину всегда думалось легче под звездами, чем в духоте палатки или в клетке стен. А думать теперь приходилось часто и много. Впервые в жизни он командовал целым полком - по северным меркам, считай, немалым войском. Да еще ему поставили самостоятельную, очень важную задачу: прикрывать спину тем, кто будет биться с Атраддином. Итак...

  Еще вчера все было просто: в городе стояли три роты алков и рота с сотней сколенцев-предателей, соответственно, четыреста с чем-то сколенцев и чуть больше пятисот (с учетом потерь в штурмах) алков. А вокруг города - четыре полка Эвинны. Прямые атаки результата не дали: сотни погибших, пропажа драгоценного оружия - и ни одного квартала, где удалось бы надежно закрепиться. А время уходит. Эвинна пришла под Макебалы спустя двадцать дней после Гверифской победы, а под стенами города топталась уже полтора месяца. Два кровавых, но безрезультатных штурма только добавили опасений.

  А из Ратана уже пришли вести: гверифский старейшина умудрился-таки выманить алков из крепости - и поймать их в засаду, загнав в те самые Кровавые топи. Полторы сотни погибли на месте, правда, и повстанцев полегло не меньше. Зато потом крепость упала в руки повстанцев, как спелое яблоко - события шестнадцатилетней давности повторялись почти один в один. Правда, почти сто алков вырвалось и двинулось на Макебалы. Но это уже ничего не меняло: из-за каждого куста в них летели стрелы, ни одного моста не уцелело, на головы алкам валились подрубленные деревья.

  И в деревнях не удавалось передохнуть: маленькие хутора стояли брошенные, без единого зернышка, а большие села встречали солдат, опять-таки, стрелами. А по пятам двигались почти четыреста ополченцев, отведавших крови и разжившихся настоящим оружием... Две с половиной сотни солдат ратанского гарнизона растаяли без следа, как брошенная в кипяток ледышка. Ни один из двадцати рыцарей из ставшей западней крепости не вырвался.

  И Тород, выполнив первую задачу, идет на Эшпер - разве что у Арднара что-то не получилось погеройствовать в Белхалгской земле. Получалось, что сподвижники Эвинны побеждают, и только она сама лишь понапрасну теряет людей. Правда, и орешек ей надо расколоть самый прочный...

  В итоге решено отправить лучшую сотню его полка - сотню Таггаста, по реке. С Эмбры сколенцы еще не атаковали - и немудрено: против четырех галер с лучниками был лишь десяток рыбачьих лодок. Но именно поэтому можно было на реке застать алков врасплох. А потом, высадившись прямо в городе, прорваться в цитадель. Гонец, прибывший днем, сообщил, что сотня Таггаста смогла-таки захватить тюрьму и там закрепиться. Противнику пришлось выбивать сколенцев из укрепления, нести потери, перебрасывать людей со стен и перенацеливать настенные катапульты. Если атаковать одновременно с таким штурмом, можно ворваться в город. А при везении - так и соединиться с людьми Таггаста, отрезав всю северную часть стены.

  План начал осуществляться. Судя по словам гонца, вся операция чуть не сорвалась в самом начале: их перехватила одна из патрульных галер. Таггаст погиб, погиб и один из пятидесятников, а так же человек тридцать, а то и сорок бойцов. С Таггастом Телгран договорился, что при встрече с галерами вся группа гребет к берегу, а операция сворачивается. Но уцелевший пятидесятник, Моррест, решил иначе. Он умудрился захватить галеру, на ней и продолжил рейд. А потом, умудрившись подобраться без шума, овладел тюрьмой. И вроде бы даже отбил первую попытку штурма.

  Соответственно, и остальной полк Телграна двинулся в атаку. И снова бежали, слушая, как бьют в щиты наконечники стрел, ополченцы, падали, и многие из упавших - не вставали. Снова им на голову сыпались камни, бревна, лились чаны с кипящим маслом и смолой, падали горящие факелы... Во рву к оставшимся после первых приступов добавлялись новые покойники. Снова рогатины опрокидывали лестницы с повстанцами, а потом на стенах кипела отчаянная схватка. Их противниками были сколенцы - та самая рота из рыцарей, предавших страну. Их ненавидели еще сильнее алков, деваться им было некуда. И все-таки на сей раз повстанцы смогли перехлестнуть стену, открыть Валлейские ворота и взять под контроль почти два квартала. Передовые отряды вообще вышли на улицу Эгинара. До тюрьмы с остатками сотни Таггаста оставалось каких-то триста пятьдесят шагов, по прямой - и того меньше. Медленно, но верно, дом за домом отвоевывая пространство за стенами, бойцы полка продвигались вглубь города. Одновременно, готовые поддержать прорыв, подошли к стенам и остальные полки. Казалось, еще одно усилие, и...