Про фэйров же рассказывали, что в Огневник они заманивают путешественников в лес холодными голубоватыми огнями, похожими на те, что иногда мелькают ночью на болотах. Или крадут детей из колыбели, заменяя на своих подкидышей. А еще в эту ночь грань между мирами истончается, и одинокий путешественник, случайно заблудившийся в тумане, может очутиться в замке Леривалль и встретить самих Альдов, якобы живущих там с тех пор, как в нашем мире их не стало. Бывало, что какой-то человек, придя домой наутро после праздника, с пеной у рта доказывал, что вправду побывал в Туманном Логе. И будто бы провел он там не одну ночь, а несколько недель, а то и лет, хотя ни на день не состарился.
А еще знающие люди говорили, что, если в эту ночь заблудишься и станешь возвращаться по своим же собственным следам – то не заметишь, как вернешься во вчерашний день.
В общем, рассказывали разное. Были истории и любопытные, и грустные, и страшные. Но в их правдивости никто не сомневался. Ну, хотя бы потому, что в Огневик и правда пропадали люди. А храбрец, рискнувший выйти за порог в густой и терпкий сумрак, постоянно ощущал спиной чей-то тяжелый и недобрый взгляд. Хоть разворачивайся и бегом беги обратно.
Так что спорить с Юлианом Крикс не собирался. Ему не терпелось побыстрей дождаться вечера, когда на опушке леса разожгут костры. Дома, в деревне, самые отчаянные парни всякий раз ходили этой ночью в лес – правда, не меньше чем по трое или четверо, и непременно с факелом, чтобы отпугивать лесную нечисть. А возвратясь под утро, плели небылицы о своих приключениях.
Разумеется, Наставники строго-настрого запретили всем лаконцам удаляться от опушки. Но было очевидно, что просто сидеть всю ночь на бревнах у костра покажется ученикам слишком уж скучным. Значит, можно было ожидать какой-нибудь рискованной забавы, вроде тех, что затевали парни в Приозерном. И хотя Крикс обещал мастеру Хлорду, что к полуночи они уже вернутся в крепость и вместе со всеми остальными лягут спать, кто знает, что может случиться еще до назначенного срока?
Дарл отломил кусочек булки, насадил на прут и стал поджаривать над огнем, время от времени поглядывая в сторону смутно темневшего на фоне леса силуэта крепости. Разглядеть кого-нибудь в густых осенних сумерках было непросто, а уж двух первогодков – и подавно. Тем более, что после яркого оранжевого пламени глаза никак не желали привыкнуть к темноте. Неудивительно, что появление "дан-Энрикса" он проглядел. Отчасти потому, что младшие ученики шли не от крепости, а вдоль опушки.
В освещенном круге, огороженным скамейками из бревен, три лаконца появились так внезапно, что разноголосый гомон стих, и старшие во все глаза уставились на вновь прибывших.
Все так долго ждали чего-то необычного и подзадоривали себя байками про Огневик, что появление "дан-Энрикса", как нарочно вышедшего к их костру из леса, произвело на лаконцев неожиданное впечатление. Все взгляды вперились в его лицо, неузнаваемое в красноватых отблесках костра, и в светлые блестящие глаза, казавшиеся еще зеленее, чем обычно. Только когда вслед за "дан-Энриксом" на свет вышли Маркий с Юлианом, старшие узнали новичков. И, может быть, некоторые из них втайне с облегчением вздохнули.
– О, да это недоростки из отряда Хлорда! – хмыкнул кто-то. – Дарл, к тебе пришли!…
– Эй вы, там, чего расселись? Ну-ка быстро встать перед "дан-Энриксом" и его свитой!
Хохот. Треск сушняка, подбрасываемого в костер. Бульканье оремиса в подвешенном на палке закопченном котелке. Язвительные голоса из темноты.
– Скажи-ка, Арклесс, с каких пор в Лаконе принято брататься с новичками?… Говорят, что ты проводишь с ними больше времени, чем со своим галатом.
Юлиан и Крикс растерянно переводили взгляд с одного насмешника на другого, не успевая за развитием событий. Вообще-то шутки и подначки в Академии считались нормой, и особенно ценилась способность, не задумываясь, остроумно отвечать на неожиданные выпады.
Но как ответишь целому отряду старших?…
– Малышам давно пора ложиться спать, – заметил толстый парень, запекавший над огнем колбаску, а в другой руке державший кусок хлеба с сыром. – Вы лучше возвращайтесь в крепость, детки, пока вас там не хватились.
Крикс нахмурился, но промолчал. Было слишком очевидно, что, если ответить толстому нахалу по достоинству, то старшие уж точно не дадут им посидеть у своего костра. А главное, он подведет Димара, пригласившего его сюда.
– Что ты, собственно, имеешь против младших? Тебе места на бревне не хватит, что ли?… – срезал Кэлрин Отт. Лаконцы засмеялись. Подтрунивания над грузной фигурой младшего Ралькона продолжались в Академии с первого дня учебы.
Но на этот раз у Кэлрина не получилось обратить все в шутку.
– Вальдо прав, – вмешался незнакомый Криксу парень, смерив первогодков хмурым взглядом. – Новичкам нечего тут делать. Мы вступали в братство, проливали кровь над Очистительным огнем. Что бы там ни говорили Кэлрин с Дарлом, они нам не ровня.
Крикс почувствовал, как напряглось плечо стоявшего с ним рядом Марка. До сих пор Этайн благополучно избегал всех неприятных ситуаций. А теперь, поверив Криксу, в первый раз со дня прибытия в Лакон попал в такое унизительное положение.
"А ведь Марк предвидел это с самого начала" – вспомнил Крикс. Он же говорил, что старшие ни за что не позволят им присутствовать на празднике. И "дан-Энрикс" еще уверял его, что все будет в порядке!
– Пошли отсюда, – тихо сказал Юлиан.
В отблеске костра Лэр видел, как по скулам Крикса перекатывались желваки. И серьезно опасался, как бы его друг не выкинул чего-нибудь такого… в своем духе. Он уже готов был потянуть как будто бы оглохшего "дан-Энрикса" за рукав куртки, но немного опоздал.
– Ты говоришь, кровь над огнем не проливали?… – спросил Крикс звенящим, напряженным голосом. – Ладно.
Он обернулся к Маркию и собственническим движением потянулся к ножнам с маленьким кинжалом, привезенным тем из Мельса. Кинжал был гораздо меньше, чем у Льюберта Дарнторна – просто драгоценная игрушка, не оружие. Впрочем, лезвие, бывшее чуть короче человеческой ладони, отличалось, тем не менее, отменной остротой.
Этайн то ли понял, чего хочет Рикс, то ли просто не поспевал за происходящим. Но, во всяком случае, он безропотно позволил Криксу вытащить кинжал из ножен.
Крикс зажал лезвие в кулаке и резко провел рукой от рукояти к острию. Из-под прижатых пальцев густо закапала кровь.
Старшие лаконцы ошарашено молчали. Слегка побелевшие губы "дан-Энрикса" были упрямо сжаты. Он раскрыл ладонь и протянул ее к огню. На пляшущие язычки оранжевого пламени размеренно падали тяжелые темно-карминные капли.
Крикс не глядя сунул окровавленный кинжал Этайну.
Марк был очень бледен. Неизвестно, о чем он успел подумать за те несколько секунд, пока "дан-Энрикс" совершал свой странный ритуал, по теперь он не вытер лезвие кинжала о траву и не убрал его обратно в ножны, а, прерывисто вздохнув и на мгновение закрыв глаза, решительно порезал свою собственную руку.
Юлиан уже настойчиво толкал его в плечо, требуя передать кинжал. Серо-голубые глаза каларийца казались ярче, чем обычно. Если на лице "дан-Энрикса" была написана упрямая решимость, то Лэр улыбался почти вдохновенно.
Через несколько секунд все было кончено.
Костер шипел, приняв подаренную кровь.
Только что побратавшиеся младшие жали друг другу окровавленные руки.
Старшие потерянно молчали.
– Ну вы и… совсем… а, что уж там, – пробормотал Ралькон, неловко пряча взгляд. – Садитесь.
Первым рассмеялся побратим Димара, Рэнси Эренс. Вслед за ним – сам Дарл и Кэлринн Отт.
– Ну, и как он вам?… – вполголоса спросил Димар у побратимов, бросив выразительный и гордый взгляд на Крикса, опустившегося на освобожденный край бревна. Кто-то из старших пересел, освобождая место первогодкам.