К сожалению, упомянув в запале свое истинное имя, мальчик так запутал дело, что теперь и сам не знал, как поступить.

Помощь пришла с совершенно неожиданной стороны. Человек, поднявшийся по лестнице, вошел так тихо, что на него обратили внимание только тогда, когда он уже оказался в комнате.

На встревоженного Рам Ашада и его растрепанного подопечного этот новый человек смотрел с обескураживающей невозмутимостью. Как будто бы заранее предвидел все, что здесь увидит.

– Добрый день, мэтр Ашад. Ты, как всегда, забыл закрыть входную дверь, – заметил гость, остановившись на пороге. – Крикс… рад видеть тебя целым и почти что невредимым. Видимо, нет смысла спрашивать, какие фэйры понесли тебя на улицу, если я совершенно ясно приказал тебе остаться в караульной?…

– Мессер Ирем! – радостно воскликнул Крикс. – Ну наконец-то!… Император жив?…

– Да, жив.

– А город?…

– Город спит и видит сны, – под светлыми усами рыцаря сверкнула мимолетная улыбка. – Все, кто участвовал в сражении, как будто сговорились не упоминать о том, что было этой ночью.

Разгребают головешки и судачат о землетрясении. Думаю, не пройдет и месяца, как станут утверждать, что это было нападение пиратов или бунтом мастеровых.

Крикс хотел было спросить, почему это так, но передумал. После этой ночи он успел узнать достаточно, чтобы понять, что верить в бунт мастеровых было гораздо проще и… спокойнее. Во всеуслышание объявить, что беспорядки были вызваны вторжением Безликих – это значило бы посмотреть в глаза своему страху и признать, что то, что накануне представлялось абсолютно невозможным, теперь стало реальностью. И может повториться снова.

Горожане не хотели даже думать о таких вещах.

– Значит, все Безликие… ушли? – спросил "дан-Энрикс".

– Все до единого.

– Ага, я понимаю… Ваши люди их прогнали. Очень хорошо!

– Спасибо за признание моих скромных заслуг, – с сарказмом отозвался коадъютор. – Ну, а теперь, если ты узнал все, что хотел, я надеюсь, что в качестве ответной любезности ты ответишь мне на некоторые вопросы, касающиеся вчерашней ночи.

Крикс почувствовал, как к щекам приливает краска.

Он только сейчас понял, что устроил каларийцу форменный допрос. И что его поведение со стороны выглядело вопиюще дерзким. Крикс взглянул на рыцаря, чтобы понять, насколько тот рассержен - но мессера Ирема происходящее, похоже, только забавляло.

Тут затянувшуюся паузу нарушил Рам Ашад.

– Ирем, клянусь Альдами, я совершенно ничего не понимаю! – заметил он с оттенком раздражения. -

У мальчика сильное сотрясение. С тех пор, как он очнулся, он все время бредит про Безликих и убийство Императора. Но ты-то, я надеюсь, в здравой памяти?…

– И я, и он – мы оба, к сожалению, не бредим. – Рыцарь ощутимо помрачнел. – Ночные беспорядки - дело рук Безликих. Понимаю, в это сложно поверить, но, надеюсь, моего слова тебе хватит. Кроме того, этой ночью было совершено покушение на Императора. Валларикс жив, но он был ранен.

– Понимаю. Ты пришел, чтобы позвать меня к нему? – спросил целитель, потянувшись за плащом.

Крикс посмотрел на лекаря с невольным уважением. По-видимому, в сложной ситуации Ашад умел не задавать лишних вопросов и действовать быстро.

Но лорд Ирем предупредительно поднял ладонь.

– Не торопись. Тебе пока не нужно ехать во Дворец. Раной Валларикса уже заинимаются.

– Кто? – нахмурившись, спросил такиец. Ирем подошел к нему вплотную и, слегка нагнувшись, что- то прошептал ему на ухо.

– Ого, – ошеломленно выдохнул целитель. – Да, ты прав, тогда мы там и в самом деле ни к чему… Но я бы в жизни не поверил…

Крикс, навостривший уши, чтобы разобрать как можно больше, обнаружил, что лорд Ирем смотрит на него в упор. И состроил сдержанно-страдальческое выражение лица, чтобы Ирем, ничего не знавший о люцере, понял, что ему сейчас не до подслушивания чужих бесед. Что и говори, повязки на голове и на ребрах должны были выглядеть достаточно внушительно.

Ирем чуть заметно усмехнулся и, переведя взгляд на целителя, сказал:

– Ну ладно, это мы обсудим позже. А сейчас, если не возражаешь, я хотел бы кое-что узнать у

Крикса.

– У _кого_?

– Ах да. Позволь тебе представить – Крикс из Энмерри. Вы с ним уже встречались, и ты даже рассказал об этом мне и Императору. Не смотри так удивленно, никакого отношения к Династии твой подопечный не имеет. Зато обладает редким даром впутываться в скверные истории. Верно,

Рикс?…

Бывший лаконец сделал вид, что не расслышал.

Ирем настоял, чтобы "дан-Энрикс" рассказал ему о всех событиях прошедшей ночи – во всех подробностях, не упуская даже то, что могло показаться ему маловажным.

К концу этого длинного рассказа Крикс почувствовал себя таким измотанным, как будто бы ему пришлось заново пережить все эти мрачные события.

Лорд Ирем выслушал, не торопя и не перебивая. Поставив локоть на широкий подлокотник кресла, а подбородок – на руку, рыцарь задумчиво смотрел на Крикса.

Мальчик думал, что теперь лорд встанет и уйдет, но оказалось, что сэр Ирем, несмотря на впечатляющий финал рассказал, все же обратил внимание на одну мелкую деталь, которой Крикс коснулся только вскользь, надеясь, что она успешно затеряется в его рассказе.

– Ты не мог бы объяснить, как тебя угораздило наткнуться на Галахоса в гостинице? – осведомился

Ирем. – Насколько мне известно, в это время суток все ученики должны быть в Академии.

Крикс опустил глаза.

Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы ответить.

– Я больше не учусь в Лаконе… У меня забрали пригласительную грамоту. Я исключен.

– Вот как. За что же?

Крикс пожал плечами.

– Мастера считают, что я сбежал ночью в город и напился.

– Однако! – рыцарь выразительно приподнял брови. – А что значит "мастера считают"? Они ошибаются?

– Ну, в общем, да… – замялся Крикс. – Я правда вышел за ворота ночью. Но я ничего не пил. И уж тем более не напивался до бесчувствия. Это какая-то ошибка. Я не знаю, что со мной произошло.

– А теперь давай-ка по порядку, – распорядился рыцарь, слегка откинувшись назад и скрестив руки на груди. И прежде, чем Крикс успел задать себе вопрос, с какой стати он, не будучи не сыном, ни вассалом каларийца, должен перед ним отчитываться, Ирем уже полностью взял беседу в свои руки.

– Как ты оказался ночью за воротами Лакона?

К счастью для себя, Крикс сразу вспомнил объяснение, придуманное Юлианом. Если в него не поверили Наставники, то, может быть, поверит Ирем.

– Это был обыкновенный спор. Мы с побратимами поспорили, что я дойду до памятника Энриксу из

Леда и вернусь, так что никто этого не заметит. Мои соседи, Лэр с Этайном, подтвердили это мастерам, но тем им не поверили.

– Неудивительно, – пожал плечами доминант. – Ученики из одного галата могут, если нужно, даже под присягой подтвердить все что угодно, когда речь идет об их товарище. Уж наставникам это должно быть известно лучше, чем кому-нибудь другому. Но допустим. А потом?

Крикс внезапно почувствовал, как на него наваливается тяжелая, свинцово-серая усталость. Это было уже не то жгучее, мучительное ощущение несправедливости, которое накрыло его после разговора с Хлордом, а тоскливая апатия человека, знающего, что поправить уже ничего нельзя.

– Потом… не знаю. Кажется, кто-то подобрался ко мне сзади и ударил по голове. Во всяком случае, я ничего не помню – кроме ощущения удара и того момента, когда я пришел в себя. Уже в Лаконе. -

Крикс немного помолчал, но потом все-таки решительно закончил. – Говорят, когда меня нашли на улице, я лежал прямо на земле, рубашка была залита вином, и, кажется, пока я был без сознания, кто-то влил мне в рот ячменной водки… В общем, мастера решили, что я где-то пьянствовал, а потом не сумел дойти до Академии. Я говорил им, что это не так, но никто в это не поверил. Даже Хлорд.