Только сперва уложи его получше, а то еще свалится.

– Сейчас. Сейчас…

"Не вздумай!!" – чуть не заорал "дан-Энрикс". Но немного опоздал.

– Вот так, – с глубоким удовлетворением пробормотал неведомый доброжелатель, аккуратно выпрямляя сломанную ногу бывшего лаконца.

Коротко вскрикнув, Крикс опять лишился чувств.

На этот раз – действительно надолго.

Солнечный луч, пробившись сквозь неплотно сомкнутые ставни, проник в комнату и упал на бледное, осунувшееся лицо "дан-Энрикса". Ресницы энонийца вздрогнули, а сидевший у стола мужчина, обернувшись, выжидающе взглянул на мальчика.

Даже не успев открыть глаза, Крикс понял, что утро настало яркое и солнечное – редкость для второго дня Эйслита. "Сейчас, наверное, не меньше девяти утра… Я, кажется, проспал" – подумал он, но эта мысль его ничуть не огорчила. Лежать было мягко и тепло, и совершенно не хотелось шевелиться. Крикс не помнил, когда он в последний раз наслаждался таким же покоем. Было просто замечательно лежать и ни о чем не думать.

К сожалению, в просторной комнате с затопленным камином он был не один.

Кто-то подошел к его постели и, остановившись в изголовье, осторожно тронул Крикса за плечо.

– Каренн… Каренн, ты меня слышишь?

Крикс удивился. Голос показался ему совершенно незнакомым, а из всех людей с подобным именем

"дан-Энрикс" мог назвать только отца Катти, своего главного обидчика из Чернолесья, – но рука на его плече свидетельствовала, что собеседник обращается к нему.

Мальчик открыл глаза и озадаченно взглянул на незнакомца.

Все мгновенно встало на свои места. Узнав тайкийца Рам Ашада, подобравшего его на берегу во время путешествия в Адель, Крикс вспомнил, что "Каренном" был он сам.

– Что вы здесь делаете?… – удивленно спросил Крикс.

Лекарь устало улыбнулся.

– Дожидаюсь, когда ты придешь в себя. Ты у меня дома. Тебя принесли сюда под утро. Я так понял, в городе большие беспорядки. Тихо, тихо, ляг обратно, – лекарь удержал "дан-Энрикса", пытавшегося сесть в постели.

Что-то давило мальчику на лоб, и, подняв руки к голове, он с удивлением нащупал что-то плотное и влажное.

– Осторожнее, – заметил лекарь, удержав руку южанина. – Там только небольшое рассечение, но лучше пока ничего не трогать. Я вычистил рану и наложил повязку с обезболивающей мазью.

Останется небольшой шрам, и только. Ты не помнишь, кто тебя ударил?

– Нет… не помню.

– Ладно, это, в принципе, не главное. Теперь все уже позади. Бои на улицах закончились до третьей стражи, а сейчас дело к полудню.

Крикс задумался над объяснениями лекаря, но через полминуты сдался, признав, что ничего из них не понял.

– Эта повязка на груди мешает мне дышать, – пожаловался он. – Нельзя ли ее как-нибудь ослабить?

– Боюсь, что нет, – вздохнул такийский шад. – У тебя сломаны два ребра, не говоря уже о… кхм…

По его замешательству Крикс понял, что с ним случилось что-то более серьезное, чем ссадина на лбу и сломанные ребра.

– Что еще? – спросил он требовательно, но вместе с тем – почти с испугом. Рам Ашад отвел глаза.

Поняв, что лекарь ничего ему не скажет, мальчик сам исследовал все свои ощущения.

И сейчас же осознал, что ниже пояса все его тело будто одеревенело.

– У меня что, ноги отнялись?! – спросил он с ужасом.

Ему приходилось слышать о таких калеках, не способных даже встать с кровати. Но до этой минуты

Криксу бы и в страшном сне не примерещилось, что он однажды может стать одним из них.

Это же невозможно. Нет! Все что угодно – но не это!

– Что ты, конечно, нет, – поспешил успокоить его Рам Ашад. Криксу показалось, что на этот раз он вполне искренен. – У тебя просто сломано бедро. Чтобы вправить кость, мне пришлось дать тебе люцера. Поэтому ты ничего не чувствуешь. Это пройдет. Боюсь, что даже слишком скоро, - пробормотал он себе под нос.

– Слишком скоро?…

– Люцер – очень сильное болеутоляющее, – пояснил целитель. – Но его нельзя использовать все время. Не хочу тебя пугать, но через несколько часов, когда отвар из твисса и люцера перестанет действовать, тебе, скорее всего, будет очень больно.

"Ну и пусть, – подумал Крикс. – Зато я не калека. Я смогу ходить!"

– Я не понимаю, как ты ухитрился так разбиться, – задумчиво продолжил Рам Ашад. – Ну, положим, синяки и сломанные ребра можно было бы списать на давку, но все остальное… Ты как будто падал с

Разделительной стены. Может, тебя столкнули с лестницы?

Крикс задумался, честно пытаясь вспомнить, что случилось прошлой ночью.

– С лестницы?… Наверное… Я совершенно ничего не помню. Кажется, мне даже думать больно. Это странно, да?… А что было потом? – мальчик нахмурился, пытаясь осознать, что с ним произошло. – У меня в голове все перепуталось…

– Неудивительно. Ведь головой ты тоже сильно приложился. Я так думаю, ударили тебя на лестнице, и ты расшибся на ступенях. И, наверное, тогда же потерял сознание. Пролежал ты там не меньше получаса – кровь, во всяком случае, уже остановилась к тому времени, когда тебя нашли. Кто-то поднял тебя и перенес в мой дом – вот все, что мне известно. Вообще ночь выдалась тяжелая.

Сначала били в колокол…

– Что?…

– В Лаконский колокол. Ну, в тот, который извещает о пожарах, наводнениях и прочем.

При этих словах в голове Крикса будто бы забрезжил свет.

– …Это в Академии. Ты знаешь Академию? – спросил целитель, и, не дожидаясь ответа, продолжал -

Я говорю, творилось что-то странное. Сперва ночной набат, потом…

Набат. Безликие. Валларикс.

– Ну конечно же! – воскликнул Крикс, приподнимаясь на подушке. – Лаконский колокол! И как я мог забыть?!

Ашад, похоже, очень удивился этой вспышке.

– Да что с тобой такое?… Ляг и успоко…

– Что стало с Императором?! – превозмогая боль в гудящей голове, выкрикнул мальчик. – Он убит?

Рам Ашад едва не подскочил на стуле от подобного предположения.

– Ради Всеблагих, что ты несешь? Кто мог убить правителя? – пробормотал он нервно.

– Кто, кто!… Безликие! Они должны были убить Валларикса… А я хотел успеть… предупредить… Я должен знать, чем все закончилось!

На лице Рам Ашада появилось выражение терпеливого участия, с которым люди смотрят на капризничающих детей или помешанных.

– Ну-ну, Каренн, не надо так кричать, – заметил он успокоительно. – Ты просто бредишь. Я сейчас смешаю для тебя успокоительное, и…

– Это не бред! – Крикс сбросил с плеча руку Рам Ашада, пытавшегося уложить его обратно на подушки. От каждого крика в ребрах отдавалась боль, но он уже не мог остановиться. – Не бред!!

Клянусь вам, я их видел! Императору грозит опасность, понимаете?! Лорд Ирем должен был его предупредить… А я…

– Каренн! – в голосе лекаря прибавилось металла.

– Да никакой я не Каренн! – не выдержал "дан-Энрикс". Будь он здоров, он бы, наверное, понял, что сейчас не время и не место посвящать целителя во все детали удивительной истории, начавшейся - не без участия самого Рам Ашада – несколько месяцев тому назад, но в эту минуту раздражение взяло верх над здравым смыслом, и ненавистное имя старосты Каренна стало для него последней каплей.

– Да?… И как же тебя нужно называть? – спросил такиец примирительно.

– Крикс, – не задумавшись, ответил Крикс.

– Ну это уж… – Ашад взглянул на своего разбушевавшегося пациента с выражением такого беспокойства, что лаконцу на секунду стало стыдно. – Ох, вот ведь беда… а я-то был уверен, что все обойдется легким сотрясением, – пробормотал он по-такийски.

– Мэтр Рам Ашад, вы, кажется, забыли, что я понимаю айшерит, – заметил Крикс угрюмо. Впрочем, если Рам Ашад хотел, чтобы его подопечный хоть немного успокоился, то он добился своей цели.

"Дан-Энрикса" так вымотала его вспышка, что перед глазами все плыло от слабости. Ему стало окончательно понятно, что собственными силами он не сумеет дойти даже до двери – а значит, следует каким-то образом заставить лекаря ему помочь. Для этого Ашад по меньшей мере должен был ему поверить. Кроме того, было очевидно, что возмущением и невнятными криками делу не поможешь, так что Крикс волей-неволей должен был вступить в переговоры, если собирался как-то повлиять на лекаря.