— Аркстрид, сколько у нас воинов?

— Два тула и два, — ведущая смотрела с тревогой, всем известно, нельзя верить изгоям и отщепенцам из рыбачьих поселков, они никаких правил не признают, во всем стараются настоять на своем.

— Все наши воины будут считаться моей личной гвардией, одновременно войском и милицией, — решил Арсений, — и еще каждому придется взять на себя какую-нибудь область… деятельности. Например, Урса будет отвечать за права детей. Но все это я напишу и объясню вам чуть позже, а сейчас объяви всем, чтоб не удивлялись, когда я это буду рыбакам говорить.

— А где они? — решилась спросить Харрис.

— Рыбаки? Попытались права качать, но я им объявил, кто не хочет меня слушать, пусть идет назад. Капитан на корабле может быть только один, а тут капитан — я. Иначе разведем такую анархию, что и до мордобоя недалеко.

— А я кто? — тихо пробормотала Аркстрид, но Арсений все равно услышал.

— Ты мой первый заместитель, по магической части, — честно глядя в лицо ведущей, авторитетно заявил землянин, хотя на самом деле хотел сказать совершенно другое.

Так мало ли чего он хотел. Это только самонадеянные сопляки думают в первую очередь о собственных желаниях, а на него повесили целый народ… и не какой-нибудь дружненький и цивилизованный, вроде Люксембурга, а разобщенный и полудикий от нищеты. Да еще и сроки чудо с крыльями назначило самые сжатые, впрочем, что сейчас жалеть, когда процесс вовсю пошел.

— А Харрис будет вторым замом по хозяйственной части, — с полминутки понаблюдав за задумчиво притихшей Аркстрид, продолжил раздавать кабинеты Арсений, — Парбин будет военачальником, все гвардейцы подчиняются ей. Гамират отвечает за тяжелую промышленность, Канкир за легкую. Заримад достается лесное и охотничье хозяйство… остальных по мере надобности буду назначать. Кстати, где соль?

Девчонка кинулась в подвал, все остальные примолкли, пытаясь понять, зачем нужны такие трудности? Вот жили они домами и дальше нужно так жить, а зачем придумывать какие-то… перемены?!

— Сен, — влетел в кухню Хир, — там чужие пришли.

— Быстро они, — восхитился Арсений, — я думал, дольше рассуждать будут. Ну, пошли встречать новоселов, Парбин, не забудь про охрану и за детьми тоже присматривайте.

Однако воины, привыкшие к дисциплине, и не получившие от Аркстрид никаких иных распоряжений, уже и сами торопливо выскакивали на улицу, прихватив оружие.

Пришедшие рыбаки сгрудившись, стояли возле крайнего дома поселка, не решаясь пройти дальше, и даже на первый взгляд было видно, что тут далеко не все. Хорошо, если половина. Большинство пришедших были женщины, дети и старики, меньше мужчин и подростков. И это сразу подняло Арсению настроение, уставших от холода и непосильного труда женщин проще подкупить здешним теплом и покоем. Осторожные мужчины, выпустившие в разведку своих женщин и детей, пока даже не догадываются, что тем самым подписали свою капитуляцию.

— Гараны! — Подойдя ближе, громко объявил Арсений, — вы сделали свой выбор в тот момент, когда вступили на тропу, ведущую к этим домам, теперь вы часть моего народа, и я вас поздравляю с правильным решением. Входите, не бойтесь, вас ждут удобные дома и горячий обед. Парбин, веди наших родичей, пусть занимают ближний к площади ряд домов.

Какая-то не по-здешнему рекламная речь получилось, уже сделав объявление, сообразил Арсений, словно он в магазине акцию «купи два по цене одного», проводит, да исправить уже нельзя, надо было заранее слова придумать.

— Идите за мной — мягко позвала Парбин, успев получить повелительный взгляд Аркстрид, и сообразить, что теперь и в самом деле наступают новые времена.

Никогда раньше не мог трутень стать хозяйкой дома, или это будет называться хозяин? Так ведь и другого мира не было, и дракон раньше был злобный и кровожадный, а теперь просто уставший… мужик с красными крыльями, бережно носивший на руках маленького заморыша.

— Парбин? — одна из женщин, с выступающим животом и очень худыми руками, шагнула вперед, — ты меня не узнаешь? Я Сирит, твоя бывшая подручница…

— Сирит?! — Парбин неверяще вглядывалась в женщину, — но ведь тебя убили… десять лет назад. Я сама видела, как ты упала в поток!

— Углы вытащили, а потом отдали морскому богу, а он подлечил и продал рыбакам.

— Но почему ты не пришла… ничего не сообщила… — Парбин уже почти уверилась, что эта изможденная женщина и вправду, её бывшая подручница, только понять не могла, почему та не вернулась домой раньше.

— Они никого не отпускали, нас много таких… рыбакам тоже нужны здоровые дети, — горькая усмешка, скользнувшая по губам гараны, резанула Арсения по сердцу.

Вот она, оборотная сторона военного бремени, воины отдают жизни в бою, а тыл расплачивается за победу непосильным трудом и тяжкими лишениями. А иногда сломанными жизнями и детьми…

— Сирит отведите в наш дом, — кивнул свежеиспеченный правитель своему не менее свежеиспеченному генералу, — найдется место? Если что — детей временно потесним.

Он хотел еще сказать, что и трутней можно потеснить, хотя бы по двое поселить, но потом решил пока этого щепетильного вопроса не касаться. Нужно сначала хоть немного разобраться в жизни рыбаков и селян, а уже потом устраивать реформы.

Они шли мимо него, молодые и старые, женщины и мужчины, и выражения лиц у них тоже были разные. Как и взгляды. Настороженные и безразличные, усталые и нетерпеливые. И только на нескольких лицах Арсений заметил робкие проблески радостных улыбок, какими, по его мнению, должна была просто цвести эта толпа. Глядя на них, землянин всё яснее понимал, творить людям добро вовсе не такое уж легкое, а главное благодарное дело.

Скорее, совсем неблагодарное, это и его прежний опыт напоминал. Чем больше стараешься для богатого клиента выполнять все его мельчайшие капризы, тем сумасброднее они становятся, а сам клиент наглее и подозрительнее. Ему, нажившему свои миллионы на всяческих аферах, никак не верится, что его не разводят с особой изощренностью, вот только никак понять не может, в чем же тут подвох.

А еще жители рыбацкого поселка были много хуже одеты, чем воины, и понять, почему такое неравенство в достатке Арсений тоже не мог. Хотя и подозревал, что это дело рук неугомонных старейшин, только не мог понять пока механизма их влияния, то ли запрещали селянам торговать с рыбаками, то ли цены строго контролировали?!

— У нас есть запас одежды? — Обернувшись к шедшей рядом Харрис, поинтересовался землянин, — нужно дать тем, кто в рванье.

— Да у них тоже, небось, есть, в узелках, — проворчала недовольная такой щедростью втора, — просто в дорогу, что похуже, надели.

— Вот тебе и первое задание, возьми несколько воинов и пройди по домам, покажите им мыльни. Пусть моются и переодеваются, а у кого не во что — придется выделить из своих запасов. А завтра с утра Канкир организует несколько бригад по пошиву одежды. А вот прорабом мне придется первое время самому, пока не найду помощников…

— Сен, а мне что делать? — вопрос Аркстрид поставил бы правителя в тупик, если бы он все время не думал о девушке.

Не так, чтобы смотреть на нее, не сводя глаз, и не замечать ничего вокруг, такого он пока позволить себе не мог. Но присматривать краем глаза получалось даже против воли, Арсений и сам не мог бы объяснить, откуда всегда знает, в какой она стороне.

— У тебя самая главная забота, не знаю правда, как мы будем использовать магию, но всех, у кого есть магический дар, ты должна взять под свое крыло. Чтоб они учились у тебя, и слушали только тебя, старые ведьмы не должны получить ни одной ученицы… понимаешь? — землянин не удержался, взял ведущую за узкую ладошку и бережно сжал в руке, согревая и пытаясь передать свою веру в ее способности.

Воины прошли мимо, стараясь не оглядываться на остановившуюся парочку, а Аркстрид, охваченная незнакомыми ощущениями, этого даже не заметила. Что-то странное было в этом обыденном успокаивающем жесте, тревожное и одновременно приятное… и личное настолько, что девушке, привыкшей все время быть на виду, казалось крамольным.